Михаил Ланцов - Ротмистр Империи [litres]

• орден Св. Георгия 3-й степени;

• орден Св. Станислава 1-й степени с мечами.

Остальное добирали «признаками» и нагрудными знаками. Поэтому Георгий 4-й и 3-й степени, Анна и Станислав 3-й степени и Владимир 4-й степени оказались по полной программе забиты признаками. Да еще по два признака попало в Анну и Станислава 2-й степени и Владимира 3-й.

Вроде бы и ничего особенного, а стать первым кавалером «полных» Георгия 4-й и 3-й степени – весьма и весьма почетно. Это выходило, пожалуй, даже круче, чем вручение двух последних степеней в «сухом виде». Так как говорило о совершении десяти задокументированных и отмеченных георгиевских подвигов.

Золотое Георгиевское оружие с Аннинской «клюквой» также получило подкрепление – штаб-офицерскую версию с рубинами на лавровой ветке. Хотелось бы выжать все, но солдатское серебряное оружие Максим не получал, так что пришлось довольствоваться этим. Ну и двумя (парными) наградными пистолетами: позолоченными Mauser C-96 образца 1912 года [155].

А дальше пошел пакет косвенных наград.

Кабинетская пенсия была увеличена до 6000 рублей в год.

Казенная квартира в Петрограде была изъята. Вместо нее во владение Максима Ивановича Меншикова передавался небольшой Елагинский дворец на окраине Петрограда.

Эскадрон получил 10 % от захваченного золота, то есть 9,4 миллиона, из которых Максиму пропорционально перепало 6 миллионов. Из оставшихся 3,4 миллионов рублей не все деньги были выданы личному составу. Их львиная часть пущена в кассу взаимопомощи «участников рейда», управление которой было поручено выборному. Максим от этой почести отказался, дабы избежать возможных обвинений.

Немецких марок наличностью после рейда не осталось. Максим пустил в дело всё – не только скупая имущество в Штеттине, но и дав предоплату за кучу самых разных заказов в Германии, размещенных через еврейскую общину этого города. Обманут? Да и леший с ним. Даже если десятая часть будет реализована – уже хорошо.

Все приобретенное Меншиковым оставалось за ним. То есть ювелирные изделия на 54 миллиона у него никто не отнимал, как и прочего скупленного имущества. Включая недвижимость и интеллектуальную собственность. Разумеется, ювелирные изделия скопом не продашь, не обвалив цен. Но быстро и не требовалось. Правда, медикаменты пришлось отдать самому и даром. Прямо на награждении сообщить, что они будут им переданы на нужды военных госпиталей. А там только одного новокаина имелось семь тонн [156]. За этот жест он, конечно, получил и звание «почетный опекун» и Ольденбургский крест, но главный бонус заключался в газетах. Там ведь можно и нужно куда подробнее все описать… с последующим набором очков народной любви и солдатского уважения.

Особняком стояли ценные бумаги, взятые в Рейхсбанке. Их пришлось отдать. Добровольно. Самому. Потому что немцы в Рейхсбанке хранили не только золото и свою наличность, но и облигации государственного займа других держав в рамках золотовалютного обеспечения ликвидности. Максим же брал не все подряд, а только облигации Великобритании, Франции и США. И взял он их очень прилично. Мешками же грузил. Вывез он этих бумажек на девятьсот пятьдесят миллионов рублей! Оставить Меншикову такую сумму было за гранью реальности. Слишком много. Да и распорядиться ею не смог бы без мощного государства за спиной.

А для России – подспорье великое, позволяющее избавиться от приличной части долговых обязательств через взаимозачет. Во всяком случае, государственных.

Приняв эти «бумажки», Император взамен закрыл за свой счет все долги отца Меншикова (100 тысяч рублей), передал опеку над усадьбой отца Максиму (до смерти отца, после чего усадьба переходит в полное владение Максиму), ну и выплатил самому Ивану Николаевичу еще 100 тысяч. Вместе с тем это пожертвование позволяло «закрыть глаза» на «честно купленные материальные ценности». Сверх того, для титула светлейшего князя Меншикова-Корейши был убран майорат. Что позволило признать Максима светлейшим князем Меншиковым. Именно Меншиковым, а не Меншиковым-Корейшей, ибо фамилию, как бастард, он унаследовал усеченную.

Корону «Бланки Валуа» и прочие ценности, найденные в Ноймаркте, признали кладом и оставили за Меншиковым. Саму корону он подарил своей супруге в качестве сувенира. А уже та, в свою очередь, передала в музей Эрмитажа. Драгоценности также частично были подарены Максимом в музей. Но бо́льшая часть монет были подготовлены для продажи с аукциона.

Совокупно, с учетом всех взаимозачетов, по усредненной стоимости, в руках Меншикова оказалось ювелирных изделий и прочего имущества на 81 миллион рублей. Из них 54 миллиона приходилось на ювелирные изделия (оцененные как лом) и 23 миллиона – на недвижимость, большей частью расположенной в Штеттине и его округе (ее оценка производилась на основании купчих, что не учитывало тот факт, что Максим производил сделки и за 1/2 и 1/4 и даже 1/8 долю от рыночной цены). Плюс шесть миллионов рублей наличностью. Много. Очень много. Но нужно понимать, результатом этого рейда Максим вывез в Империю ценностей на неполный миллиард рублей, сдав их почти все либо Императору, либо пожертвовав. А с учетом захваченных по его милости кораблей в портах и верфях Данцига и Штеттина сумма уходит за миллиард.

Сверх того, на завоеванных территориях устанавливалось владетельное Великое княжество Вендское [157]со столицей в Штеттине. Вассальное к Русской Империи. И Максим становился его первым монархом – владетельным Великим князем. Этакий вариант Тувинского ханства, только на западных окраинах.

Необычный шаг. Но он был больше наградой не Меншикову, сколько его детям [158], рожденным Татьяной (дочерью Императора). Все очень просто. Если Максим становился владетельным государем, пусть и строго формальным, то брак с ним можно было признать равным. А значит, дети, рожденные в равном браке, обретали все права наследников в рамках законодательства Российской Империи. О том, чтобы закрепиться в Померании, до того семейного совета Романовы и не помышляли. Для них этот шаг был не более чем способ выйти из щекотливой ситуации.

Французы вручили Военный крест (Croix de guerre) с серебряной пальмовой ветвью – самую крутую их военную награду. И орден Почетного легиона 2-й степени. Особняком проявил себя и другой француз – претендент на престол от бонапартистов – Наполеон V. Он «собрался с деньгами» и выкупил Максиму один из старинных французских титулов – маркиза Готии [159]. В подарок. От «Императора французов».

Англичане выдали Максиму и пять планок повторного награждения на крест Виктории, что говорило о максимальном – пятикратном награждении. Орден Святого Иоанна Иерусалимского 5-й степени. И пожалован титул баронета – первый наследный титул Британской Империи.