Максим Глебов - Встречный удар

– Господа офицеры, прошу вас успокоиться, – твердо произнес Тобольский, – мы здесь собрались не для взаимных обвинений, а для принятия решений, и, я думаю, мне не нужно никому напоминать, какова может быть цена ошибки.

– Я согласен с генералом армии Князевым, – добавил свой голос в мою защиту адмирал Нельсон. Невидимки еще далеко не исчерпали свои возможности, а доступ к технологиям союзников эти возможности очевидным образом расширил. Я выступаю за генеральное сражение. Даже если мы его проиграем, противник понесет такие потери, что в течение длительного времени не сможет продолжить наступательные действия. Сражение у Грумбриджа тому наглядный пример.

– Как вы себе это представляете, господин Нельсон? – игнорируя обращение по званию, задал вопрос Баррингтон, – мы не знаем, где будет нанесен удар. Вполне возможно, кварги ударят вообще не по нам, а по союзникам. Кроме того, они могут разделить силы и атаковать две или даже три системы одновременно. Как вы навяжете им генеральное сражение?

– Кварги не станут его избегать. Они чувствуют за собой силу и захотят покончить с нашим флотом одним ударом, – ответил Нельсон, – причем, я уверен, ударят они именно по нам. Ящеры для них сейчас большой угрозы не представляют. На активные действия вне своих звездных систем они вряд ли способны, так что рептилий противник может себе позволить оставить на потом. Не думаю, что ящерам прямо сейчас что-то угрожает, но предупредить их нужно обязательно, если мы не хотим испортить отношения с союзниками.

– Информация уже отправлена по дипломатическим каналам, – ответил Тобольский, – давайте вернемся к нашим планам. Я услышал два мнения, за генеральное сражение и против него. Кто еще желает высказаться по этому вопросу?

– Разрешите, господин президент? – попросил слова министра военной промышленности.

Офицеры с удивлением перевели взгляды на Зверева, они никак не ожидали от него выступления по чисто военному вопросу.

– Мы вас слушаем, Николай Андреевич, – кивнул президент министру.

– Я, конечно, человек не военный, но зато неплохо представляю себе, как и где создается техническая основа обороноспособности государства. Если враг желает навязать нам генеральное сражение, он должен выбрать для атаки такую цель, которая заставит нас сражаться и не отступать. Первой приходит в голову Солнечная система, но даже мне понятно, что при нынешнем раскладе сил для кваргов это все-таки слишком сложная цель. Мы обнаружим их не менее, чем в двух прыжках от Земли, и они должны понимать, что уж в этом-то случае они точно увидят перед собой ВЕСЬ наш флот. Не думаю, что генеральное сражение с непредсказуемым результатом это то, к чему они стремятся, – Зверев сделал небольшую паузу, но никто ему не возразил, – Так вот, господа, если не Солнечная система, то что? Окраинные колонии – цель слишком мелкая для тех сил, которые враг сосредоточивает для удара, значит, атакована будет одна из внутренних систем, и мне, как министру военной промышленности, представляется, что удар будет нанесен не туда, где больше всего населения, а по наиболее крупному узлу военно-промышленной инфраструктуры. Если исключить Солнечную систему, то таких мест в Федерации шесть.

Зверев развернулся к проекционному экрану и дополнил звездную карту данными со своего планшета. Шесть звезд в центральной области Федерации получили дополнительные маркеры.

– Я не возьмусь судить о том, выгодно ли нам принимать генеральное сражение с военной точки зрения, – продолжил министр, – но если противник атакует одну из этих целей, я подозреваю, что у нас просто не останется выбора, мы не можем себе позволить потерять ни один из этих промышленных районов.

– И каковы будут последствия потери одной из этих систем? – задал интересовавший всех вопрос адмирал Нельсон.

– Коллапс военной промышленности, – твердо ответил Зверев, – Мы не просто потеряем часть производственных мощностей. Каждая из этих систем имеет уникальные производства, снабжающие всю Федерацию своей высокотехнологичной продукцией, производимой только там. Заменить их в сжатые сроки будет невозможно. Мы никогда не рассматривали всерьез возможность атаки противника на эти системы. До последнего времени считалось, что они достаточно хорошо защищены, но сейчас, как я понимаю, обстоятельства изменились.

– Но ведь, как я понял, – вновь вступил в обсуждение генерал Мазилеску, – адмирал флота Нельсон не может с уверенностью утверждать, что мы выиграем сражение. Мало того, я только что услышал от него, что он вполне допускает возможность нашего поражения. Я готов поверить, что победа обойдется врагу очень дорого, и он понесет значительные потери, но что толку будет нам от этих потерь, если кварги смогут вновь отстроить свой флот, а мы нет? А как мы это сделаем при коллапсе военной промышленности?

– Мы вряд ли сможем безоговорочно победить в предстоящем бою, господин генерал армии, – как можно аккуратнее ответил я, – но у нас есть все шансы избежать поражения.

– Вы противоречите сами себе, контр-адмирал. Изъясняйтесь более конкретно. Что вы предлагаете? – вновь начал раздражаться Мазилеску.

– Ну, во-первых, мы можем снять значительное количество тяжелых кораблей с охраны всех наших звездных систем, кроме Солнечной и этих шести, указанных господином Зверевым. В принципе, можно даже забрать их все.

– Вы не слышали слов верховного главнокомандующего, контр-адмирал? – голос Мазилеску поднялся тоном выше, – вам же ясно было сказано, что эскадры прикрытия трогать нельзя.

– Чуть тише, пожалуйста, господин генерал армии, – негромко произнес Тобольский, – если контр-адмирал Лавров вернулся к этому вопросу, значит, у него есть новые аргументы. Давайте их выслушаем. Продолжайте, контр-адмирал.

– Как вы уже отмечали, господин президент, эскадры прикрытия нужны для того, чтобы в случае атаки противника дать время основному флоту прибыть в систему до того, как она будет захвачена врагом. Это абсолютно верный и многократно проверенный временем подход, но сейчас он сохраняет актуальность только для тех звездных систем, где много размещенной в космосе промышленной инфраструктуры. Понятно, что без прикрытия флотом она будет быстро уничтожена. Но таких систем, где именно космические объекты являются приоритетными в плане защиты, у нас всего шесть. В остальных случаях основным объектом атаки станут планеты, как это уже было в сражениях за Глизе, Грумбридж и Барнард-3.

– И что это меняет, контр-адмирал? – услышал я вопрос генерала Баррингтона, но в его голосе звучала скорее заинтересованность, чем недоверие.

– Если вы помните, господа, я не всегда носил синий флотский мундир, – я позволил себе легкую улыбку, – поэтому могу судить о возможностях наземных войск не понаслышке. Так вот, все мы привыкли к тому, что если флот терпит поражение в системе, то участь планет, как правило, можно считать решенной. Один-два дня на подавление сопротивления, и сторона, победившая в космическом сражении, берет их под полный контроль. Но в последний год кое-что изменилось, и многие из здесь присутствующих имели возможность в этом убедиться в сражении за Грумбридж. На планетах этой системы с достаточно давних времен были подготовлены подземные убежища. Строились они как раз на случай массированного десанта противника для укрытия хотя бы части населения и остатков войск до прибытия помощи. Когда эти сооружения строились, считалось, что для их обнаружения противнику понадобится от трех дней до недели. Это, конечно, давало какой-то части населения дополнительный шанс, но такой выигрыш во времени тогда сочли не столь существенным и программу свернули. В результате подземных убежищ оказалось совсем немного, но они сыграли на удивление значимую роль в обороне. А причина такой эффективности крылась в том, что отступившие в убежища наземные войска были оснащены новыми комплексами РЭБ, в большом количестве поступившими в армию в последний год. Эти новые средства защиты от обнаружения сделали задачу поиска подземных укрытий крайне сложной для противника и позволили войскам наносить точечные контрудары, совершенно неожиданные для врага. Заметьте, господа, никакого единого плана, да вообще никакого плана обороны с опорой на подземные убежища не существовало, никто к такой войне не готовился, однако даже стихийно возникшая новая тактика показала себя весьма неплохо.