Владимир Поляков - Гроза над Италией

И вне зависимости от того, что там с этими потенциальными союзниками — требовалось собирать немалую часть имеющегося войска, а оставшихся оставлять как в Риме, так и в крепостях, отныне контролируемых нами. Про Остию и говорить нечего — морские ворота Рима, оставлять которые без должной охраны было бы предельной глупостью — но и Сенигаллию, и Арче с Сорой бросать не следовало. Требовалось приучить окружающих к тому, что если что-то попало к Борджиа в руки, то без большой крови это не отнять.

Встречать же врага стоило не в глубине своей территории, а, в зависимости от направления, выбранного французами, либо в окрестностях Болоньи, либо близ Лукки, возможно с опорой на близкую Пизу. Крепость там не самая лучшая, но за неимением иного сойдёт. А может попробуем сыграть на обострение, в зависимости от того как быстро станет разворачиваться ситуация, насколько инициативны будут обе части французского войска, под знамёнами короля и маршала де ла Тремуйля.

Но первым делом — соединение с войском Медичи, а это, как ранее было уговорено, должно произойти в выбранной нами, Борджиа, точке. Пять тысяч нашего войска, сколько то тысяч под знамёнами Флоренции… затем дождаться подходя неаполитанской армии и тогда отдельные части превратятся в силу, с которой и Карлу VIII придётся считаться. По крайней мере, проходить мимо собранной союзной армии ни он, ни его военачальники не рискнут, резонно опасаясь за судьбу как Милана, так и иных своих опорных пунктов.

Однако, прежде чем отправляться с войском, следовало решить кое-какие проблемы из числа не терпящих отлагательства. Время пока было… не недели, но и дней должно хватить. Поэтому в замке Святого Ангела собрались те люди, которые были приближены к роду Борджиа, которым можно было верить. Меньше, чем хотелось бы, но больше, чем было в той, известной мне истории

Собственно Родриго Борджиа, он же Папа Александр VI, я, Мигель де Корелья, Бьянка, Винченцо Раталли, Сальваторе Эспиноза и новое для меня лицо — кардинал Хуан де Борджиа-Льянсоль де Романи, троюродный братец, с которым только-только начал знакомиться. «Отец» охотно пригласил бы и другого родственника-кардинала, а именно архиепископа Неаполя Франциско де Борджиа, но тот был именно в Неаполе, требовалось иметь там влиятельную персону, способную хоть как-то влиять на короля Ферранте.

И всё, больше никого! Союзникам здесь сегодня места не было, да и вообще в замке Святого Ангела они появлялись редко. Только свои, крепко повязанные с семейством Борджиа либо являющиеся его неотъемлемой частью.

Как раз сейчас Мигель заканчивал докладывать о готовности армии, её вооружении и амуниции, равно как и о сложившейся к сегодняшнему дню политической обстановке. И ситуация была… не из лучших. Катастрофически не хватало кремневых аркебуз, артиллерия ограничивалась шестью десятками орудий, что на первый взгляд казалось большим числом, но учитывая те полторы сотни, которые имелись у французов… Легко не будет. К тому же эти шесть десятков были общим числом. Забирая с собой их все, мы оставляли крепости и особенно Рим лишь с устаревшими бомбардами. Понтифика это как-то не смущало, а вот Раталли с Эспинозой ощутимо нервничали. Успели понять по рассказам моим и Мигеля, что делают современные орудия при штурме крепостей, которые защищаются лишь устаревшими по сути своей бомбардами. В Сенигаллии делла Ровере лично убедились!

— Пушки нам придётся брать с собой, — подвёл я итог, но, обведя взглядом беспокойные лица бывших кондотьеров, добавил. — И пусть плавильни близ Рима и не только работают днём и ночью, отливая новые орудия. К счастью, пороха у нас достаточно, успели закупить немалое количество.

— Бронза! — напомнил Эспиноза. — Её осталось немного, на большое количество отливок не хватит.

— Так пусть покупают. Хоть колокола обрывите, но чтоб отливка орудий не прекращалась ни на день. Может все сложится хорошо для нас, но мы должны предусмотреть самые разные варианты. А артиллерия на стенах Вечного Города лишней не окажется. Сейчас же тут даже бомбард и тех очень скромное количество.

— Недовольным заткнут рты, Чезаре, — кивнул Родриго Борджиа, соглашаясь тем самым с моими словами. — Скольких ты уведёшь с собой?

— Пять тысяч и все орудия, отец. Но прежде, чем перейти к другим важным делам, хочу узнать у тебя… Что с Венецией, Сиеной и Феррарой?

Пауза. Затем тяжёлый вздох понтифика, который явно не хотел говорить об этом, но понимал, что придётся.

— Карл VIII убедил венецианцев сохранять нейтралитет. И Мантуя, ищущая защиты у республики, сделает то же самое.

— Твои знакомства, кардинал Гримани и его семейство, нам обязанные?

— Это кое-что сын, но не так много, как мне хотелось бы. Но голоса наших доброжелателей и тех, кто более прочего опасается возрастания аппетита короля Франции, были услышаны дожем Агостино Барбариго. Он поможет нам, но тайно.

— Наёмники, Ваше Святейшество?

— Они, Мигель. Немного, около полутора тысяч, если повезёт, то две. И платить им будем мы.

Тор-рговцы! Порой желание урвать очередной кусок застилает глаза даже умным людям и опытным политикам. Мигеля аж перекосило, Раталли с Эспинозой невесело так усмехнулись. А Бьянка и вовсе шептала себе под нос ядрёные ругательства. Спокойными остались лишь я, Хуан де Борджиа-Льянсоль де Романи, ну и сам глава рода Борджиа, которого вообще сложно было прошибить до такой степени, чтобы эмоции отразились на лице.

— Мы возьмём эту подачку, отец, и даже поблагодарим, попросив прибавить. Но запомним! И жадность дожа, и неумение осознавать надвигающуюся угрозу. Кстати, если Венеция продаст Риму пушки или, на крайний случай, бронзу — это тоже будет полезно.

Понтифик вновь кивнул, принимая во внимания прозвучавшие слова. Скупиться в такой ситуации он даже не думал, понимая, что при проигрыше мы теряем чрезвычайно много. Затем продолжил на уже поднятую нами тему.

— Правитель республики Сиена Пандольфо Петруччи отказал нам в помощи. Надеется на то, что Карлу VIII будет не до него и он в разгорающемся пламени сумеет добиться своей цели, захватив всю власть.

— С Сиеной должно случиться то, что произошло с делла Ровере, — сверкнул глазищами Хуан Борджиа-Льянсоль. — Потом, когда минет французская угроза. Республика зажата между Папской областью и герцогством Флорентийским, они уязвимы.

— Потом, брат, сейчас нам не до этого наглеца, — покачал я головой. — И, возвращаясь к дипломатии… Как я понял, д’Эсте останутся нейтральными?

— Против дочери герцог Эрколе д’Эсте не пойдёт, пока она остаётся герцогиней Миланской, — сокрушённо вымолвил Александр VI. — Он нейтрален и останется таким, если только сам король Франции или его маршалы не совершат какую-нибудь глупость. Увы, сын, кроме Флоренции и Неаполя у нас не предвидится союзников среди италийских правителей.