Александр Айзенберг - Сталинские Зверобои (СИ)

Кроме всего этого были и другие дела. Так например наша форма, она была намного удобней, чем галифе и гимнастерки РККА. Прихватив свою старую форму, в которой я попал в сорок первый год, поехал в Ленинградский филиал фабрики Большевичка. Мою форму внимательно изучили и пообещали в течение этого месяца начать её производство. У меня было обычное х/б без всякого камуфляжа, а тут попросил их разработать трехцветный камуфляж. Это не было самодеятельностью с моей стороны, еще скажем так на докладе у Сталина, когда мне ставилась задача, то в качестве эксперимента опробовать новую форму. Она ведь действительно удобней старой и создана не от балды, а с учетом полученного опыта. После Большевички поехал в Петропавловскую крепость на монетный двор. Гвардейцам выдавали отличительные знаки, а я хотел для своей дивизии свой знак. Оскаленная медвежья голова на фоне щита, она должна была стать моим отличительным знаком. Затем поехал на Обуховский завод. Тогда, после совещания на Кировском заводе, Грабин уехал не сразу, мы еще около часа говорили об его орудиях. В ходе разговора всплыло его новое, но так и не пошедшее в серию орудие ЗИС-6. Оно разрабатывалось для новых танков КВ-3, КВ-4 и КВ-5. ИС-3 еще не скоро появится, даже при наличии уже готового танка требовалось время для снятия всех размеров и разработки технологии производства. В лучшем случае новые немецкие Тигры встретит лишь опытная партия ИС-ов, а вся тяжесть борьбы с ними ляжет на КВ. Грабинская ЗИС-6 имела отличную бронепробиваемость и позволяла на равных бороться нашему КВ с немецким Тигром. Если в реальной истории нашим Т-34 и КВ, вооруженным 76 миллиметровыми орудиями, приходилось сближаться с немецкими Тиграми на малую дистанцию, считай пистолетного выстрела, что бы подбить их, то теперь КВ с успехом сможет поражать их уже с километровой дистанции. Кстати и ИС-3 можно вооружить не 122 миллиметровой Д-25Т, а 107 миллиметровой ЗИС-6. Бронепробиваемость была даже лучше, имеются запасы снарядов еще с царских времен. Причем есть и шрапнель, которая против пехоты самое то, а наладить выпуск бронебойных болванок не проблема. Само орудие легче, да и снаряды к нему тоже полегче, что облегчит работу заряжающего. Тогда можно будет еще по примеру БМП-3 установить спаренную с ЗИС-6 автоматическую мелкашку калибров 20, 23 или 25 миллиметров. Тратить тяжелый снаряд на мотоцикл или легковушку, да даже и на грузовик или бронетранспортер, когда уничтожить их можно и короткой очередью малокалиберной артиллерии глупо. Война это деньги, причем очень большие деньги и если можно сэкономить, то почему бы и нет? А ведь кроме этого есть ещё и другой аспект, это возимый боезапас, в ИС-3 он был всего 28 снарядов. Это на один нормальный бой, а что потом? Постоянные перебои со снабжением при господстве в небе авиации противника и нехватки транспортных средств в РККА, играли большую роль. Так можно будет разместить не 28, а к примеру 40 снарядов для основного орудия и несколько сотен для вспомогательной мелкашки. Определенно 107 миллиметров мощней 85-ти, но и они не пропадут, как раз пойдут на Т-34/44 и тоже позволят успешно бороться с немецким зверинцем, а модернизированная Ф-22 пойдет на легкие самоходки и противотанковые орудия. Короче голова шла кругом от всех забот. Понемногу прибывало пополнение из госпиталей, доставалась техника для хозчасти, да еще и с оружием была еще та головная боль, но тут мне неожиданно помог дед Павел. ППС-43, самый лучший пистолет-пулемет второй мировой войны. Легкий, простой в обращении, надежный и очень технологичный, его делали во всех механических мастерских. С нами он сюда не попал, но полковник Нечаев знал его досконально, пришлось ему не один год его держать в руках, вот он вместе со срочно вызванным Судаевым, буквально за пару недель представил опытный образец, который моментально пошел в серию. Разумеется, калашников был лучше, у нас даже были Сайги, которые всего лишь переделанные калаши, но тут были другие сложности. АК технически сложней ППС, да и промежуточного патрона еще тоже нет, а ППС смогут выпускать в любой мастерской. Вот так вместо ППС-43, появился ППС-41 и в Питер прислали документацию и чертежи на новый автомат. Он сразу встал на поток, так как руководство уже оценило важность наличия автоматического оружия в войсках. Пользуясь преимуществом наибольшего благоприятствования, я в первую очередь стал получать эти новенькие автоматы для своей дивизии, а кроме того мне доставляли и СВТ. В войсках её не очень любили за некоторую сложность в обращении, а всего-то и надо было только правильно за ней ухаживать и быть немного технически образованным. Все водители и танковые экипажи должны были получить ППС-41, а пехота будет вооружена в пропорции две трети ППС-41 и треть СВТ, так как автомат все же оружие ближнего боя и в позиционной войне ему не хватает дальности. Кстати на Большевичке должны были изготовить и разгрузки на восемь магазинов, кармашки на четыре гранаты и несколько небольших кармашков для индпакета и личных вещей.

Кроме гусеничной техники, мне нужна была и колесная. С Горьковского завода послали 10 полноприводных шасси от ГАЗ ААА, а кроме того там разместили заказ на производство полноприводных шасси. На Красном треугольнике разместили заказ на производство новых шин, при том же диаметре они были почти в два раза шире, так что теперь на задние мосты будут ставиться односкатные, широкие колеса. Мой БТР-152 к сожалению пришлось оставить, как всю нашу технику и снаряжение. Война, случиться может всякое, так что ни чего из будущего при нас быть не должно. Кроме вопросов технических, была и штабная работа. Попробуй сформируй с нуля дивизию, когда даже стрелковое вооружение надо разрабатывать. На должность главного хомяка назначили майора с очень простой фамилией Рабинович. Невысокий, чуть полноватый и с залысинами он оказался еще тем живчиком. У меня с ним сразу, как только он представился по случаю назначения на должность, произошел короткий разговор.

— Товарищ майор, вы знает слова Суворова об интендантах?

— Какие слова товарищ полковник?

— Любого интенданта, который прослужил больше пяти лет можно смело вешать.

— Нет, не слышал, а к чему это вы?

— Всю очень просто, некоторые работники тыловых служб любят класть себе в карман казенное, так что просто я вас заранее предупреждаю, что за крысятничество разговор у меня короткий, в боевой обстановке — пуля без суда и следствия, в тылу — трибунал. Надеюсь, что мне не придется к вам это применять. Вы человек для меня незнакомый, я вас не знаю, вот и предупреждаю. У меня действительно был негативный опыт в прошлом, начтыла нашего батальона. Он пришел незадолго до моего увольнения в запас и тащил всё, до чего могли дотянуться его жадные и липкие ручонки и имел прикрытие на верху, так что он ни кого не боялся.