Александр Айзенберг - ИС-3, Боевое крещение

— Но зачем? И кто мог это осуществить?

— Зачем? Очевидно с какой то целью и скорее всего задержать немцев на том рубеже. А кто? Видимо кто-то, кто имеет возможность вот так играть со временем и пространством. Ему очевидно понадобилось задержать немцев на неделю, вот он это и организовал и скорее всего этот кто-то из будущего. Вы ведь товарищ полковник тогда без нас не смогли бы их удержать, ведь так?

— Да так чёрт возьми, так я потом тоже много думал об этом и тоже тогда понял, что без твоих советов мы бы там не удержались, но и вы молодцы оказались, как ты тогда не побоялся со мной спорить.

— А что мне оставалось делать? На той позиции меня сожгли бы очень быстро, а так можно было побарахтаться. Кстати, как вы тогда отошли?

— Нормально, кстати помнишь медсестру, ты ещё не равнодушно в её сторону дышал.

— Оля Токарева?

— Да она, погибла через два месяца под бомбёжкой. Кстати, батальонный комиссар вас потом к орденам представил и за прикрытие нашего отхода и за другие дела по совокупности. Так что медали «За боевые заслуги» и «Красного знамени» тебе и по «Звезде» твоему экипажу вы сможете получить. Как Андрюш посодействуешь? — обратился Стеблов к сыну.

— Разумеется па. Правда немного проблематично будет, но думаю что сделаем. Всё равно это в тайне не останется, и в вашей колонне многие это видели, так что на верх донесут однозначно и тут лучше вам самим подсуетится и сразу доложить. А награды потом получите, правда думаю без упоминания о Отечественной Войне.

— Товарищ генерал-лейтенант, а именное оружие нам можно оформить? — с этими словами я достал свой ТТ из кобуры.

— Акимов у вас у каждого по пистолету? — вскинулся Фролов.

— Да и даже не по одному, а по два и ещё по ППД с одним ДТ.

— Ёршкин кот! — С этими словами Майор Фролов бросился к телефону — Никифоров, немедленно забрать всё оружие из тридцатьчетвёрки! Акимов что там у вас?

— Ещё 8 ТТ, 5 ППД и один ДТ.

— Так Никифоров, 8 ТТ, 5 ППД и один ДТ. Всё оружие в оружейку.

Генерал только рассмеялся в ответ.

— Сделаем вам по именному пистолету, а мы тоже хороши. Бойцы прямо с фронта, а про личное оружие мы забыли. У вас там небось ещё и боеприпасы в танке?

— Так точно, ещё около тридцати снарядов к пушке и 17 дисков к ДТ.

— Ладно, с этим потом разберёмся, а сейчас наливайте. Ну Акимов, как виновник сабантуя говори тосты.

— Давайте за всех кто в погонах и честно защищает Родину.

Мы выпили, водка оказалась неплохой, потом закусили и Стеблов сказал — давай второй тост.

— За тех, кто тогда не дрогнул и вынес на себе эту войну и в тылу и на фронте.

Выпили по второй.

— Говори третий.

— А третий тост по обычаю за тех кого больше нет с нами и кто на всех войнах выполнил свой долг до конца даже ценой своей жизни.

Мы выпили стоя не чокаясь. Посидели мы в тот вечер знатно и выпили тоже. Вообще я по части выпивки не особо, не тянет меня к этому, но в тот вечер был особый случай. Стебловы уехали только утром, а потом приехали особисты и началось. Нам пришлось вспоминать каждый день хорошо ещё что мы пробыли там всего неделю. А Стеблов своё слово сдержал и мы не только получили награды, но и именное оружие. Ещё каждого повысили в звании, а через два месяца дембель.

Закончив изучение присланного ему файла, Доктор технических наук Мезенцев спросил — и чем всё это закончилось?

— Наша группа была спасена и выполнила своё задание, а хроноаборигены всё засекретили. Никакой огласки у них этот случай не получил, так что можно сказать — чистая хронооперация, что и от нас сейчас требуют.

— Интересный случай, вы решили его повторить только в несколько увеличенном масштабе?

— Совершенно верно, поэтому и искали подходящий случай. Тут ведь какое дело, с одной стороны техника должна быть такая, которую можно реально быстро поставить на поток, а с другой стороны экипажи должны быть уже из новой России, чтобы не допустить развала СССР с одной стороны и его поворота на новый курс с другой.

— Но им нужен будет ещё и специалист по тому времени, лучше всего конечно участник войны, а они почти все уже умерли на их время.

— Не волнуйтесь, будет у них консультант, причем из госбезопасности, просто его придется выдернуть из более раннего времени, из 1985 года, вполне ещё полный сил. Сведём их в 41-ом году, у нас кстати есть и подходящая кандидатура, он в тех местах и воевать начинал, будет у них, как они говорили — начальником особого отдела или особистом, как их называли.

— Отлично, мне требуются данные о месте и времени начала операции.

— Место и время узнаете сами, мы отправим вам данные по всем фигурантам, а вы определите наилучший момент по переброски их в прошлое.

— Кстати, а вы не боялись побочных эффектов при своей операции?

— Ни сколько, раздавленная бабочка не даст такого эффекта. Там была операция местного значения не могущая повлиять на общих ход истории, а главных исполнителей мы потом выдернули назад, так что все в порядке.

— А сейчас?

— А вот сейчас совсем другое дело, тут изменения будут глобальными и мы скорее всего не сможем даже следить за ними, как в первом случае. Мне кажется, что как только мы их туда переправим, то мир изменится и мы даже не узнаем об этом.

— И вам не сташно?

— Страшно, а что делать, у нас всё равно нет другого выхода. Или рискнуть по крупному с возможностью сорвать джек-пот или долгая и мучительная агония и осознание того, что мог попробовать изменить ход войны, но струсил и не сделал этого.

— А они не слишком стары для этого?

— Не волнуйтесь, они не сразу попадут в прошлое, во время переноса мы их ненадолго возьмем к себе и слегка подлечим. Они все уже люди в возрасте, у многих различные, пусть и не смертельные болезни. Если они будут абсолютно здоровы, то у них будет больше шансов на успех.

— А как они на это отреагируют?

— Ни как, они этого даже не заметят, просто после переноса станут себя лучше чувствовать и всё. Снова ощутят себя молодыми.

— И ваш ветеран тоже?

— И он тоже, не так конечно, как другие, но лет 30 он с плеч скинет и от большинства своих болезней избавится.

Спустя три недели, синхронизировав две установки пробоя времени и пространства, группа военных туристов на подходящей технике и полковник КГБ в отставке на своей буханке, после недельного медицинского восстановительного курса были переброшены под Минск в жаркое и кровавое лето 41-го года.