Максим Глебов - Рубеж атаки [СИ]

– Знаете, господин министр, я очень расстраиваюсь, когда командиром самого мощного корабля моего флота я вынужден назначать майора-десантника, потому что кроме него никто не может этим кораблем управлять. Я понимаю, что времени было мало, а разобраться в технологиях кваргов непросто, но если завтра или через месяц сюда придет флот противника, я бы очень не хотел опять напрягать майора Лаврова командовать Титаном. И сделайте уже что-нибудь с его пушками, будьте так добры, мне не нужен линкор без главного калибра.

Федерации как никогда требовалось время. Нужно было зализать раны после сражения за Грумбридж, переварить новые технологии и запустить в серийное производство основанные на них разработки. Наконец, требовалось хотя бы частично возместить огромные боевые потери. В итоге адмиралу Нельсону удалось-таки убедить генштаб и адмиралтейство в том, что несколько коротких ударов по тыловым системам кваргов могут нам это время дать. Мы не собирались захватывать и удерживать вражеские планеты, мы готовили классический рейд в стиле «ударил-отскочил».

За всей этой суетой как-то тихо и буднично, без особого шума, как и положено разведчикам, ушли на задание Юн Гао и Мбиа. Четыре их корабля готовили к походу люди Штейна и Джеффа, так что за их сканеры и комплексы РЭБ я не переживал. В отличие от прошлого рейда сейчас один из средних разведчиков был под завязку набит гипермаяками, которые Юн Гао собирался расставлять по пути своего следования по тылам противника, чтобы обеспечить бесперебойную связь с метрополией. Маяк обнаружить очень непросто, если не знать, хотя бы примерно, где его искать, так что смысл в этой идее вполне просматривался. Нет, в конце концов, противник, эти маяки, несомненно, найдет и уничтожит, но на это уйдет немалое время.

Почти сразу после нашего возвращения меня попросил о встрече профессор Штейн, сказав, что по теме совершенствования гипердвигателей есть подвижки, но вопросов, как это часто бывает, сейчас в разы больше, чем было в начале.

Оказалось, что пока я упражнялся в стрельбе из всех видов оружия от пулемета до главного калибра линкора, профессор провел огромную организационную работу, и теперь передо мной за столом для совещаний сидели девять ведущих научных светил в области теории гиперпространства в целом и U-режима в частности. Как уж он сумел привлечь их всех под нашу крышу, я не знал, но, видимо, профессор не хуже меня умел находить правильные слова.

Еще до того, как мы, надрывая двигатели, умчались к атакованному врагом Грумбриджу, я провел с нашей научной группой совещание, на котором изложил «свои» идеи на тему того, в какую сторону нужно копать, чтобы наметился прорыв на новый уровень понимания физической природы гиперпространства. Тогда наши молодые ученые во главе с профессором совершенно очевидным для меня образом вели титаническую борьбу с собой, чтоб не начать крутить пальцами у висков, причем обеими руками сразу. Впрочем, длилась эта борьба совсем недолго, все-таки мои люди уже успели привыкнуть к тому, что к «антинаучным» прозрениям шефа надо относиться очень осторожно и внимательно, чтобы потом самим дураками не выглядеть. Я подозреваю, что кое-что из этих идей профессор и использовал в качестве наживки в переговорах с научными авторитетами, которые сейчас сидели напротив меня.

– Господин Лавров, – начал с улыбкой Фернандо Кортес, профессор Национального автономного университета Мексики, – идеи, созревшие внутри вашей научной группы, свели нас всех в единый коллектив, хотя многие из сидящих здесь уважаемых ученых терпеть друг друга не могут, что в нашей среде является нормальным состоянием дел и лишь способствует научному прогрессу.

Я молча улыбнулся, ожидая продолжения. Что интересно, заявление Кортеса не вызвало никакой реакции у собравшихся, то есть они, похоже, придерживались схожего мнения.

– Но такое единение противоположностей возможно только в одном случае, если наши исследования будут идти теми же темпами, какими они двигались последний месяц.

– Я сделаю для этого все необходимое, господа, – немедленно заверил я ученых, подпустив в голос торжественности и уверенности – вы испытываете какие-то затруднения?

– И да, и нет, господин Лавров, – ответил Кортес, – Финансирование наших работ происходит бесперебойно, наши заказы на оборудование подрядчики выполняют с таким рвением, которого я не наблюдал в своем университете ни разу за всю мою научную карьеру, но мы все равно начинаем буксовать. Совершенно феерическая по своей смелости идея встречных когерентных потоков U-излучения нами просчитана в сотнях различных математических моделей. Мы даже уже убедились на практике, что эффект интерференции в этом случае действительно возможен, но мы пока не видим дальнейшего пути. Вы хотите от нас скорейшего перехода к практике, но мы в первую очередь ученые, а не инженеры и, как ученые, мы видим перед собой фронт работ на многие годы вперед с выходом на возможность какого-то практического приложения их результатов лишь через пять-семь лет. Не думаю, что ваша организация готова столь долго тратить немалые средства на удовлетворение нашего научного любопытства.

Я задумался. Конечно, я еще не выложил на стол и трети тех знаний, что требовались местной науке для постройки гиперпортала, но местные ученые еще просто не были готовы к восприятию этой информации, а я очень хотел, чтобы до большей части известных мне решений они дошли самостоятельно.

– Вот что, господа, – спустя какое-то время ответил я, – давайте пойдем на некий компромисс. Я продолжу финансирование ваших фундаментальных изысканий, но в качестве первого практического результата наших совместных усилий я хочу иметь увеличение дальности единичного прыжка за счет использования уже имеющихся у нас гипермаяков в качестве генераторов опорных координат. Мои инженеры ознакомились с вашими последними теоретическими разработками и предложили создать необходимое для их воплощения в практику оборудование на основе наиболее перспективных из ваших математических моделей. В качестве базы они хотят использовать уже существующие системы гиперсвязи. Я готов в течение суток передать вам принципиальные схемы новых устройств, и хотел бы через пару месяцев иметь действующий образец, который я смогу продемонстрировать президенту и министру обороны.

Конечно, я лукавил, не было никаких «моих инженеров», вернее, они были, но схем никаких не предлагали. Но ведь я с ними действительно все это обсуждал, выслушивал мнения и идеи, ну а что уж у меня на основе этих идей в голове сгенерировалось, так это сугубо мое дело. Пусть для ученых это будет гениальным озарением моих инженеров-практиков, просто скомпонованным их руководителем в единую схему.