Меир Ландау - Вернуться на «Титаник»

— Ну, в этом что-то есть, — сказал Фредерик Августе.

Та подала ему чай и, присев рядом, посмотрела на мужа немного растерянно.

— Я не понимаю, что с ним случилось, и…

— Я понимаю, — тяжело вздохнул ей Фредерик, — он слышит какие-то голоса, которые ему что-то говорят. Но они рассказывают ему страшные вещи.

— Голоса? — схватилась за сердце Августа, — ты хочешь сказать, что…

— Нет, — успокоил её Фредерик, — остался таким же как и был. Но перестал бояться. И это хорошо! А голоса… Может они и к лучшему? Ты со мной согласна?

— Ты умеешь успокоить, — обняла его Августа, — и забыл только одно.

— Что? — посмотрел на неё Фредерик.

— Ключ от своего шкафа с книгами, на тумбочке в прихожей, пару месяцев назад, — улыбнулась Августа, — а наш сын его нашёл!

— И именно поэтому я сложил все свои записи в один маленький чемоданчик и запер его на другой ключ, которой теперь всегда буду носить с собой, — обнял жену Фредерик.

…Старый дворник, Питер Хед, сидел в полудрёме в своей сторожке, которая одновременно была и кухней в заводской столовой, и гостиницей для приезжих рабочих, и складом. Собственно и сторожки-то никакой не было. Он просто приходил сюда ночевать, и тут складывал свои вечные метлу, лопату, вёдра и скромные пожитки.

Дом делился на две части длинным коридором. По одну сторону был вход, справа от которого небольшая комната с кроватями. Неясно кто назвал её гостиницей, и почему. Слева та самая сторожка где сейчас дремал Питер Хед. А другая сторона коридора была занята душем и складом.

Сон Питера прервал стук в дверь.

— Дядя Питер? — зашёл Чарли, так и не достучавшись.

— А? — проснулся дворник, — а, это ты, Чарльз? Заходи! — приветливо махнул Питер и снова задремал.

— Ты не спи, дядя Питер! — унюхал Чарли запах перегара и присел рядом.

— Я по делу, дядя Питер, — потормошил дворника Чарли.

— А? — снова проснулся тот, — да я не сплю. Ты чего так поздно? Душ не работает. Воды нет. Всю израсходовали, а наносить некому, понимаешь.

— Понимаю, — кивнул Чарли, — я дома уже помылся. Я по другому делу.

— Чего надо? — в дрёме спросил Питер.

— На, спрячь это, — сунул ему Чарли свёрток.

— Чего это? Опять ваша газета? — глянул Питер на свёрток, но взял его и засунул за пазуху.

— Да ты получше спрячь, — сказал Чарли, — товарищ Галлахер заберёт намедни.

— Да я знаю я твоего Галлахера, — пробормотал Питер, — хороший парень, смышлёный такой, и говорит красиво.

— Ага, — кивнул Чарли, — а ты не забудешь? Мне ведь некому больше передать.

— Чтоб я забыл? — проснулся Питер, — Питер Хед никогда ничего не забывает.

— Это я знаю, верю, — улыбнулся Чарли.

— А вот ни черта ты не веришь, — сказал Питер, встал и сунул свёрток в сапог стоящий у самого порога.

— Он тут один стоит уже месяц, — вернулся Питер на своё место, — бобби ни за что не будут в нём искать.

— Это ещё почему? — не понял Чарли.

— Разит от него! Разве не слышишь? — посмотрел на мальчика Питер.

— Я слышу только то, что с утра ты будешь искать себе на пинту пива! — рассмеялся Чарли и сунул шиллинг в руку Питера.

— О! — обрадовался тот, — да отец тебя замечательно воспитал, дай Бог ему здоровья! Завтра голова не будет болеть, после моего визита к старине Шниберзону в паб! Знаешь какое у него пиво? — посмотрел он на Чарли.

— Не употребляю, мистер Хед, — смотрел на Питера мальчик.

— Гм-гм, — ухмыльнулся Питер, — красное! — указал он в потолок и глянул на Чарли, — похмеляться им нужно медленно, смакуя… ну, собственно мне с утра и некуда спешить. А вечером прибрал двор и отдыхай душа — радуйся Питер!

— Питер, а зачем ты пьёшь? — спросил Чарли.

— Кто пьёт? Я пью? — усмехнулся Питер, — это Билли Армен пьёт. И Гарри Пирри пьёт. А я радуюсь жизни. Сколько её осталось? Богу одному ведомо, сынок.

— Говорят, что Бога нет, — возразил Чарли.

— Врут, — отмахнулся Питер, — есть. Не было бы Бога, то жил бы я сейчас на улице.

— Может и не жил бы, — ответил Чарли.

— Старая дура меня выгнала из дому, — проговорил Питер, — и сынок, громила вырос. Ты бы поднял руку на отца?

— Нет, — покрутил головой Чарли, — на отца как можно?

— Вот видишь, — сказал Питер, — а это между прочим в Святом Писании сказано!

Чарли задумался.

— Там много чего сказано, — вздохнул он.

— Мой отец приехал сюда из Ирландии, — продолжал Питер, — не по своей воле. Он воевал против англичан. И дед воевал против англичан. Да тут мы и остались. Не будь Бога не выжили бы мы тут.

— Он сидел в тюрьме? — спросил Чарли посмотрев на Питера.

— Это не называлось тюрьмой, но было похуже тюрьмы, — ответил Питер, — это называется каторгой.

— Печально, — покачал головой Чарли.

— Ты это, — глянул на него Питер, — это неправда что они раны проверяют. Им всё равно какая рана и от чего шрам. Главное, чтобы руки не были в порохе. Иначе поставят к стенке и не спросят сколько тебе лет. Это я на будущее, сынок.

— Спасибо, дядя Питер, — вздохнул Чарли.

— А знаешь, — протянул ему Питер его шиллинг, — сгоняй-ка ты за бутылочкой к старой ведьме. Хоть ты и не употребляешь, а посидим тут, покумекаем о том о сём?

— Ладно, — вздохнул Чарли, — только я заскочу домой, прихвачу тебе чего нибудь поесть. Поди голоден с самого утра?

— Прихвати, — нахмурился Питер и улыбнувшись кивнул.

Чарли выбежал из сторожки, перемахнул через забор и быстро пробежав улицу забежал домой.

Собрав то что можно было найти из еды, он уже собрался было уходить, но его остановила Августа, внезапно появившаяся у входа.

— Мам, я отнесу поесть мистеру Хеду, — остановился Чарли глянув на мать.

— Ну зачем же так, тайком, будто воруешь? — улыбнулась Августа, забрав у Чарли котомку.

Она посмотрела на собранное Чарли, покачала головой и набрав в кастрюльку ещё тёплого супа, закрыла его и поставила в котомку. Сверху положила хлеб и несколько пирожков.

— Отнеси мистеру Хеду, только не задерживайся, — попросила Августа сына, — если тебя не будет до полуночи, то имей ввиду, что ночевать тебе придётся на заводе, а нам очень рано уезжать в Саутгемптон на пароход.

— Да, мама, — поблагодарил Чарли Августу, — я постараюсь туда и обратно! Но надо же выслушать мистера Хеда? Он ведь так одинок, — сказал Чарли.

— Иди, — кивнула Августа, проводив сына взглядом до двери.

Чарли, через четверть часа, уже сидел перед Питером и смотрел, как он любуется бутылкой самопального рома, крутя её в руках и цокая языком.

— Эх, — смеялся Хед, — я буду не я если оставлю хоть капельку.

— Да ты поешь, Питер, — отвечал ему Чарли, — мама передала суп и пирожки, а ещё вот колбаса, зелень, и котлеты. Правда они холодные, с утра остались.

— Храни Бог всех вас и вашу матушку, сынок, — покачал головой Питер.