Михаил Ланцов - Ротмистр Империи

Конечно, в квартале от площади немцы организовали блокпост из пехотного отделения со станковым пулеметом. Но тот даже в бой вступить не смог. Не успел. Бронеавтомобиль вырулил из-за поворота и дал очередь в упор. Метров с тридцати. Прямо поверх бруствера из мешков с землей, положив всех, кто был за ним.

Но на этом «праздник» не закончился. Уже через пару минут бронеавтомобиль выкатил на площадь, где народ начал спешно разбегался. Кто куда. В основном, конечно, прочь с площади. Перестреливаться с бронеавтомобилем из винтовки – занятие пустое. А тут ведь за первым выехал и второй с соседней улочки, третий с еще одной… и минут через пять их там собралось целых шесть штук. Куда там воевать? А главное – как? Ноги бы унести.

Те, кто успел спрятаться в ближайшие дома, попытался отстреливаться. Но без всякого успеха… потому что этот вид боя отрабатывался Максимом со своими людьми как один из основных. Пусть и не так хорошо, как хотелось бы, но отрабатывался.

Полдюжины станковых пулеметов в бронеавтомобилях работали на подавление короткими очередями, не давая противнику высунуться. Но не по всей площади. А по определенному сектору, обеспечивая относительно безопасный подход к штурмуемому зданию. Эти «бронированные грузовики» не только вели огонь, но и прикрывали своими тушами ключевые зоны прострела. То есть, играли роль передвижного укрытия.

Двенадцать легких пулеметов и столько же егерей с «оптикой» активно поддерживали «броню». А линейные стрелки шли на приступ со своими легкими самозарядными карабинами, ставшими на этой дистанции непреодолимым преимуществом. Но ребята лезли в помещения не нахрапом, а «по-нашему, по-джидайски». То есть, сначала закатывали в комнату гранату и только потом, следом за взрывом, входили сами. Просто и со вкусом. Благо, что гранат имелось в достатке и их можно было не жалеть.

Полчаса шла эта спокойная и методичная возня. Не бой. Нет. Именно возня. Потому что защитники ничего не могли противопоставить подобной тактике. Сражались. Дрались. Но все было бесполезно.

Подавив разрозненные силы в прилегающих к площади домах, бойцы усиленного эскадрона отправились дальше – брать телеграф и телефонную станцию. Именно так. Именно в таком порядке. Максим желал, чтобы вся Германия успела узнать, что его подразделение не мосты через Одер ломать вышло, а штабы брать. То есть, переданные им сведения оказались дезинформацией. А значит, что? Правильно. Нужно принимать меры, исходя из оперативной обстановки, а не на бумажку ориентироваться.

Не все, впрочем, силы отправились громить узлы связи. Один взвод остался «добирать» ратушу, которая держалась дольше всего. И если первый этаж вынесли очень быстро из-за больших и просторных окон. То проход на второй защитники завалили мебелью. Да постреливали из винтовок. В принципе, можно было эти баррикады и взорвать. Но Меншиков опасался обрушения лестничного проема.

Так что, зачистив периметр, бойцы полезли через окна. Сразу с четырех сторон. Подогнали грузовики, предварительно сняв тент и дуги его крепления. Ну а дальше по отработанной на полигоне схеме. Сначала в окна полетели гранаты. Потом два бойцы скрепили ладони, а третий, используя эту импровизированную ступеньку, заскочил наверх. В окно. А за ним еще, и еще, и еще. Быстро-быстро. Защитники и опомниться не успели, как все было кончено – их либо добивали, если слишком серьезные раны, либо вязали.

Но ничего еще не закончилось.

Максим прекрасно знал, что из пехотного батальона, что оборонял штаб 9-ой армии, далеко не все пожелали принять участие в сражение. Разбежались при виде бронеавтомобилей. Поэтому пришлось организовывать периметр, перекрывая подходы к площади в радиусе квартала. И егерей по крышам рассадить. А то мало ли? Проснется совесть у этих горе-защитников. Собьются во взвод. И атакуют. Без шансов на победу, конечно. Но лишние потери ротмистру были совсем не нужны.

- Доложить о потерях, - буркнул недовольно Меншиков, вспомнив о них. Требовалось как можно скорее понять – как отработали его люди. Тренировки-тренировками, но «никто пока еще не слышал о героически погибшем экипаже тренажера».

Максим прошелся вокруг ратуши. Остановился. Внутри, в помещение, бойцы растаскивали баррикаду из мебели. Снаружи – осматривали грузовики и прилегающие дома на предмет интересных предметов. А там, на периметре, постреливали. Не часто, но егеря работали. Так что, чуть подумав, ротмистр усилил их легкими пулеметами.

Наконец разобрали завал на лестнице, и Меншиков пошел знакомиться с пленными. Противник на втором этаже догадался от гранат прикрываться столами. Осколки те недурно поглотили. А вот защитить от ударной волны в небольших помещениях не смогли. Поэтому заход получился урожайный – много «рыбы» оглушили. Вот только вопрос – нужна ли она в таком количестве?

Бойцы уже более-менее навели порядок. Пленных стащили в одну комнату, вынеся оттуда убитых. Так что бегать по всему этажу Максиму не пришлось.

Он вошел. Внимательно осмотрел каждого офицера. И встретился глазами с генералом, буравившим его жгучим взглядом. Роста выше среднего, широкоплеч, крепок. Германская форма на нем смотрелась довольно дико и резко диссонировала с бородой типично русского «фасона» и не то тульской, не то рязанской «мордой лица».

- Как ваше самочувствие? – Спросил Максим, присаживаясь на единственный стул в помещении. Всех пленных со связанными за спиной руками усадили на пол.

- По какому праву ваши солдаты так обращаются со мной?!

- Вы оказывали сопротивление или отказались подчиняться их приказам? – Генерал нахмурился, но промолчал. – Вот видите. Они действуют строго по инструкции. Прежде всего дело. Все остальное – потом. Впрочем, сейчас уже штурм позади. - Произнес Меншиков и, обратившись к унтеру, приказал развязать генерала и принести ему стул. Все выполнили быстро и даже помогли сесть. Ротмистр тем временем продолжил. - Мы не представлены. Исправим это досадное недоразумение. Меншиков Максим Иванович, лейб-гвардии ротмистр отдельного эскадрона Его Императорского Величества.

- Тот самый Меншиков? – С легким удивлением переспросил генерал. Да и прочие пленники немало оживились.

- Да, тот самый. Зять Императора Николая II, правнук Императора Николая I и троюродный племянник кайзера Вильгельма II . Впрочем, после дел в Восточной Пруссии, дядюшка вряд ли рад такому родству.

- Леопольд Виттельсбах , - коротко кивнул собеседник. - Принц Баварии.

- Ваше Высочество, - с уважением вернул поклон Максим. – Вы давно приняли командование этой армией?

- Назначен шестнадцатого апреля сего года.

- Я рад. Искренне рад.

- Отчего же? – Немало удивился он.