Комбат Найтов - Горный стрелок

Мы прошли в его кабинет, он ознакомил меня с имеющимися у него сведениями о вражеской агентуре, показал фотографии и словесные портреты заброшенной агентуры.

— Мне приказано, в первую очередь, обеспечить Вашу безопасность и безопасность старшего лейтенанта ГБ Еременко–Горской. Так что, товарищ комиссар, придется встречаться часто. Хотя, и Вы, и Еременко не нарушаете режима. Приказано обеспечить Вас жильем и транспортом в Москве. Савельев! — позвал он своего сотрудника, — Проводите товарища комиссара к Панкратову!

Панкратов, начальник вещевого склада, быстро выложил на прилавок уже подготовленную форму, гражданский костюм, сапоги, ботинки и чемодан для вещей.

— А это зачем? — спросил я, указывая на «гражданку».

— Согласно накладной! Вот! Кобуры скрытого ношения вот в этом пакете. Распишитесь в получении, товарищ комиссар 3 ранга.

Я пожал плечами, расписался, Савельев подхватил все и стал запихивать вещи в чемодан. Принесли все в кабинет Васильева. Я прицепил погоны к шинели и гимнастерке, переоделся.

— Андрей Петрович! Вот ключи, вот адрес. Ваша машина внизу ждет Вас. Когда прилетаете в окрестности Москвы, звоните вот по этому телефону. Вот — позывные. Водителя — два. Или Хомченко, он сегодня за рулем, или Андреев. Оба сержанты. Кроме одного из них, в машине никого не должно быть. Вторая машина: Додж, она для Ваших автоматчиков. Постарайтесь не менять их. Пусть с Вами работает одна группа. Возьмите отделение в полку, и пусть только они Вас сопровождают.

— Честно, Владимир Николаевич, меня уже достали эти предосторожности.

— Я все понимаю, но до противника дошло, где «собака покопалась». Ждите, скоро будут! Откладывать в долгий ящик не в традициях Абвера. Я 20 лет работаю в 5 Управлении. Как только оно не называлось!

— А «гражданка» зачем?

— Меня в такие секреты не посвящают, так что, могу только гадалкой поработать.

— Ясно! Поеду!

— Счастливого пути! Это — мой прямой в Москве, это — в Ростове. Запомнили?

— Да!

— До свидания, Андрей Петрович!

— До встречи, Владимир Николаевич.

Квартира в Москве. Булгаков бы удавился! Мясницкий проезд, 3. Недалеко от трех вокзалов. И в шести–семи кварталах от Лубянки. Почти рядом. Две комнаты и кухня. Мебель есть. Страшненькая, но добротная. Рассматривать особо нечего, завел будильник и улегся на кровать. Спать хочется все время. Едва донес голову до подушки. Но проснулся я не от звонка, а потому, что пришел вызов от Стража.

- 1594 сообщила, что груз с номером МО-3528590–001–16 содержит делящееся вещество: плутоний-239, 94,25% чистоты, металлический, 24 части разрезанной сферы. Не в сборе. Такая заявка была? Электронных элементов нет, взрывчатые вещества отсутствуют.

— Обещали поставить. Пропустите.

— Я просил убрать Ее Величество, если будет проходить опасный груз.

— Где она?

— В домике.

— Можешь ее куда‑нибудь отправить?

— Только на Торхеду.

— Хорошо, как пройдет груз, возвращай обратно. Ее в Москву вызывают.

— Тогда проще, чтобы она в Москву улетела. Вам ее вызвать?

— Да, я отправил ей шифровку обычным путем. Но так быстрее будет.

Связался с Полиной через Стража:

— Я жду тебя в Москве! Тебе тоже надо пройти аттестацию.

— Оттуда сообщили, что идет важный груз, будет завтра. Просили тебя появиться у них.

— О грузе знаю, но почему они это не согласовали? В плане его нет!

— Я писала им, что ты в Москве. Но, они просят утром быть у них.

— Садись в БТР, возьми автоматчиков и езжай на аэродром. Нарушать договоренности со Стражем не стоит. Мы обещали ему, что ты будешь находиться в безопасной зоне, если повезут опасные «игрушки». Я буду у них завтра утром.

К десяти часам подъехал водитель, я напоил его чаем, хоть он и отнекивался, после этого поехали в Кремль. У Сталина в приемной не протолкаться. Двух человек знаю, поздоровались, остальных нет. Поскребышев что‑то черкнул у себя в блокноте, отмечая прибытие. Пристроился на диване, достал «БТ», курю.

— У Вас закурить есть? — спросил высокий, выше меня, кудрявый инженер–генерал–майор.

— Да, пожалуйста! — «Где‑то я его видел! Ба! Дед! Я его таким никогда и не видел! И не курил он!» С интересом наблюдаю за ним, но, не долго: вместе с Дементьевым уходят к Сталину. Небрежно затушенная сигарета продолжает дымиться. Затушил. Интересно, что он здесь делает? Он же должен быть в Киргизии! Выходят из кабинета плотной группой, лица довольные, но, рассмотреть не удается: «Товарищ комиссар 3 ранга, проходите!» Автоматически смотрю на часы: 23.01. Вошел.

— Здравия желаю, товарищ Сталин!

— Здравствуйте, товарищ Горский. Проходите, садитесь. В первую очередь, поздравляю Вас с новым воинским званием! Кроме того, Верховный Совет СССР представил Вас к ордену Суворова I степени, я утвердил этот указ сегодня.

— Товарищ Сталин! Я не соответствую статусу ордена! Я не командую фронтами. Я только принес документы, составленные маршалом Ахромеевым. Это его орден. Не мой.

— А я не могу наградить Ахромеева, который командует ротой морской пехоты в 3 дивизии МП ЧФ таким орденом.

— А может быть, никого не надо награждать? Достаточно передать письмо с благодарностью Верховного? Или наградить Ахромеева там, за разработку операции.

— А Вы не по годам мудры, Андрей Петрович. Иногда это настораживает. Хотя, чисто по человечески, Вы правы.

— Товарищ Сталин, поймите меня правильно! Мне с этими людьми встречаться и работать, я не могу присваивать себе их заслуги. Меня попросту не поймут. Они Вас знают и любят, и работают с Вами, а не со мной. — было видно, что Сталин уже решил для себя все, и не любит, когда с ним спорят, но понимает, что правда в моих словах есть. Он снял трубку телефона и попросил войти Поскребышева. Встретил его у двери, что‑то объяснял ему. Потом вернулся к столу.

— Собственно, я пригласил Вас не по этому поводу, просто решил сделать все сразу. Вот читайте!

Он передал мне письмо Рузвельта. Я удивленно поднял на него глаза.

— Читайте, читайте! Do you speak English?

- Yes, I do!

Рузвельт был удивлен изменившейся структурой импорта в СССР, в которой фактически отсутствует военная составляющая. На фоне выдающихся побед Красной Армии, это обстоятельство говорит о том, что командование Красной Армии нашло ключ к победам над гитлеровцами. Возникла необходимость поделиться с союзниками этими вооружениями и тактикой.

— Товарищ Сталин! Будем делиться тактикой! И напирать на героизм и исключительную стойкость наших бойцов! Реально у Рузвельта ничего нет!

— Кто‑то передал ему фотографию «Кинг–Кобры», которая у них еще не выпускалась, или не прошла испытания.

— Ничего не знаем! Подделка! Очень хороший фотомонтаж! В каком полку? И меняем этому полку технику. Бедный, бедный Васильев!