Екатерина Оленева - Пиковая дама

Словом, Рета Блэйда я охотно назвала бы другом, если бы люди, подобные ему, не были бы склонны скорее избегать, чем заводить новых знакомств. К сожалению мизантропы избегают любого общества, кроме отдельно взятых, ими же и избранных, личностей.

– Ну что? – в карих глазах промелькнула издёвка. – Сегодня придёшь болеть за своего рыцаря, королевна? Или у тебя есть занятия поинтересней?

– Приду обязательно, – пообещала я. – Только я не совсем понимаю, Блэйд, чего ты хочешь этим добиться? – продолжила я. – Какую цель преследуешь?

Кривая усмешка опустила уголок тонких губ:

– Как ты думаешь?

– Хочешь заставить меня страдать так же, как страдаешь сам?

– Откровенно говоря, я не особо верю в твою способность страдать из-за кого-то, кроме себя самой. Тебе неведома любовь.

Я разозлилась:

– Но ты-то ведь знаешь, что такое любовь, правда? Так какого же черта свою большую и чистую любовь к этой погибшей девочке ты разменял на пустую банальную похоть ко мне?

В глубине тёмных глаз сверкнула молния. Словно зверь, покорно сидящий на поводке готов был вот-вот сорваться с поводка и кинуться, сметая всё с пути, все ограничения, все преграды. Лишь бы вонзить клыки в мою шею.

Ярость, как факел, осветила тёмные туннели одинокой души, и я зачарованно наблюдала за тем, как корчились уродливые тени по её углам.

Мне бы отпрянуть, отойди. Но я лишь ниже опустила факел, пытаясь разглядеть подробности.

– Может быть, я не права? – наседала я. – Может, между мной и тобой ничего не было? На тебя наговорили? Тебя оболгали? Если так, я готова принести извинения и даже понести заслуженную кару. Но если ради минутного удовольствия со мной ты плюнул в душу любившей тебя девушки, то за что ты преследуешь меня? Ты предал её, не я. Так и ненавидь самого себя. Так будет справедливее.

Блэйд глядел на меня в упор и взгляд его был, как проклятие. Потом улыбка зазмеилась по его губам:

– Я чёрный маг. Плевать я хотел на справедливость. Ты заплатишь мне ту плату, что я сочту нужным назначить.

С этими словами он склонился над спиртовкой и пальцами погасил мечущийся под склянкой огонёк. Прищурившись, посмотрел сквозь состав, будто на свет определяя его свойства.

Потом с улыбкой перевёл взгляд на меня:

– Аванс сегодня вечером, сиятельная Эмма. А это – задаток.

Прежде, чем я успела сообразить, что он намерен сделать, содержимое пузырька горячими брызгами ударило в лицо. От неожиданности я вскочила, пытаясь их стряхнуть.

Вокруг лица образовалось лёгкое зеленоватой облако, словно стекло вниз и испарилось. Как будто всосалось или прошло сквозь пол.

Я с ужасом ждала последствий. Но ничего, кроме визга за спиной, не было.

– Что здесь происходит? – раздался сердитый голос преподавательницы. – Блэйд! Что опять устраиваешь? Что это был за состав?

На этот раз взгляд Блэйда не был насмешливым. И вызова в нём не было. Одно безразличие.

– Хотите знать? Вам придётся определить самим.

– Что определять? Здесь ничего нет! – бушевала учительница. – Я немедленно доложу обо всем в администрацию!

– Докладывайте, – скрестил руки на груди Блэйд.

– Совсем отбился от рук?!

– Никогда к ним и не прибивался, если это способно утешить вас. Не печальтесь. Скоро вы узнаете, что это было за зелье. До вечера, Эмма. С нетерпением жду очередного свидания.

– Блэйд!

Но ситуацией дама не владела. По крайней мере Блэйд её не слушал. Он невозмутимо покидал класс.

Студенты отшатывались от него, как от чумного. А я стояла и смотрела вслед.

Было ясно, что сегодня вечером произойдёт что-то неординарное. Он не побоится поставить на кон собственную жизнь. Может быть, даже хочет этого?

Почему же в ответ на его ненависть мне не удаётся выдавить из сердца даже легкого облачка неприязни? Лишь горечь.

– Мисс Дарк? Как вы себя чувствуете? – заботливо взяв меня за руку, заглянула в глаза учительница.

– Хорошо.

– Пройдёмте в лазарет. Необходимо сделать кое-какие тесты. Ох, уж этот Блэйд! На этот раз очередная безумная выходка с рук ему не сойдёт. Обещаю.

– Со мной всё нормально. Правда.

Но в лазарет меня всё равно проводили. Осмотрели с пристрастием, но ничего не нашли.

– Так что же это всё-таки это было?

– Просто жидкость.

Мне сочли за лучшее поверить. Видимых повреждений не было, а возиться никому не хотелось. Первым порывом было немедленно обо всём рассказать Эвелин.

Перед ужином у входа в столовую я снова столкнулась с Азой. Глаза у девушки покраснели, лицо осунулось. Весь внешний вид её говорил о глубоких переживаниях.

– Подожди! – крикнула она мне. – Поговорить надо.

Я не испытывала ни малейшей необходимости в общении с этой девицей, но не бегом же от неё бежать?

– Мы сегодня уже говорили. На один день мне твоего общества вполне хватило, – попыталась я отвязаться от неё, но не вышло.

– Ты ведь пойдёшь сегодня на озеро? – без лишних слов перешла она к интересующему её вопросу.

– Я – да. А тебе не советую. Тебя это дело никак не касается.

Лицо Азы исказилось гримасой гнева:

– Я с удовольствием посмотрела бы на то, как Блэйд сотрёт тебя в порошок, Дарк! Ни в малейшей степени не сомневаюсь, что так оно и будет. Но ты опять выставила буфером перед собой другого человека

Я окинула соперницу язвительным взглядом:

– Не лень тебе всякий раз поджидать меня ради того, чтобы в сто первый раз сказать одно и тоже? Чем исходить бессильной ревностью и злобой, пойди лучше поешь.

– Сука! – бросила она мне в спину.

Я не стала разменивать себя на ответ. Да и что тут скажешь? Я бы на её месте тоже меня ненавидела.

И снова я во всей красе наблюдала каким неоднородным в своём течении бывает время. Словно в пяти минутах поместился целый час. В попытках ускорить его ход пытаешься занять себя чем-нибудь, хватая в руки то учебник, то книгу, то прислушиваясь к болтовне окружающих. Думаешь – ну всё! Прошло полчаса, не меньше. А медлительная мучительница стрелка переползла всего лишь на каких-то жалких пять маленьких точек, отсчитавших всего лишь пять мучительно-долгих минут.

Солнце раздулось, налилось красный цветом, покатилось за горизонт – за окном стремительно темнело.

Фонарей в округе было немного. Располагались они со стороны входа.

Зато звёзды были просто огромными. С сияющую булавочную головку. Яркие-яркие, сверкающей россыпью летящие по небу. Даже их конфигурация по очертаниям не отличалась от привычных мне. По крайней мере ковш Большой Медведицы походил на своего земного собрата один в один.

Сколько я не прислушивалась к себе, никаких изменений не находила. И хотя разумом я понимала, что охвативший меня зелёный туман, змеившийся из пробирки Блэйда попросту не мог ничего не значить, что его эффект, скорее всего, отсрочен, бдительность всё равно притупилась.