В Бирюк - Одуванчик

Ещё: абсолютно уникальное свойство - из него можно застрелиться!

Ме-е-едленно.

Единственный в этом мире аппарат, дающий такую возможность.

До меня человечество могло удавиться, утопиться, отравиться, зарезаться...

Но вынести самому себе мозги... Только в стенку с разбега.

Я создал для хомнутых сапиенсов принципиально новую возможность!

Загляни в рукав и скажи себе - "пук!". И ты абсолютно свободен. Абсолютно! Даже твои мозги - совершенно свободно летают по свободным траекториям. Свободными каплями.

Я же свободогей! Вот - "гейзер свободы" сработал, мозги - полетели.

***

"Вот пуля полетела и ага.

Вот пуля полетела и противник мой упал"

Куски мозгов сотника Хасана полетели в разные стороны. Ташдар дёрнулся от ляпнувшегося ему на щёку ошмётка и окончательно "пал на лицо своё". А я продолжал "пукать" с двух рук в сплошную стенку людей за его спиной.

Охрана и свита не понимали происходящего. Нет обычных для таких ситуаций действий. Нет взмахов мечом, уколов копьём или натягивания лука. Нет очевидного источника опасности. Вообще - нет существенных движений.

"Лягушка не видит неподвижного".

Почему я и заменил "закатывание" пули с обязательным подъёмом ствола после каждого выстрела, более сложным подпружиненным магазином. Даже чисто внешне я сохраняю доброжелательное, вдумчивое выражение лица. Никаких оскалов, рычаний, "воплей победы и ярости". Дистанция - несколько метров, мы отчётливо видим мимику друг друга.

-- Господа, вы в порядке? Ах, нет... И в чём же суть постигшей вас... неловкости?

Людей вдруг отшвыривает назад. Какая-то невидимая неведомая сила. Летят куски тел, голов и рук, сгустки крови и мозгов.

Ты успел вытащить меч? И куда? Где враг?! Откуда опасность?! Кого рубить?! - Команды нет, а сам... Ты судорожно оглядываешься, озираешься, ищешь врага... А его нет. А твой сосед вдруг улетает назад. У него, почему-то, пропала борода. Большая, чёрная, холёная борода - исчезла. Вместе с нижней челюстью. И там мгновение видны белые зубы и розовое нёбо. И хлынувший поток крови.

Кто?! Кто это сделал?! Откуда?!

Страшный удар в плечо сбивает тебя с ног. С той стороны - стояли свои! Кто?! Ты валишься с гребня косы на пляж. Ударяясь. Переворачиваясь. Захлёбываясь песком. Теряя сознание от боли. Темнота.

***

Однажды, в совсем другой АИ, в газете появилась заметка:

"...великий лорд и прославленный рыцарь сэр Саграмор Желанный снисходит до поединка с королевским министром Хэнком Морганом, коего именуют Хозяином, в удовлетворение за старинную обиду... Бой будет беспощадный, ввиду того, что названная обида была смертельной и примирения не допускающей".

Кларенс не мог не прокомментировать эту новость:

"Имена артистов - ручательство, что скучно не будет. Касса открывается 13-го в полдень, входная плата 3 цента, место на скамейке 5 центов. Чистая прибыль поступает в больничный фонд...

Все мы знаем и любим Хозяина, все мы знаем и любим сэра Саграмора, так придем же и поощрим обоих... Не пожалеете - отлично проведете время. На месте продажа пирожков и камней, чтобы разбивать их; а также специального циркового лимонада - три капли лимонного сока на бочку воды...".

Поединок начался традиционно:

"Из своего шатра выехал великий сэр Саграмор, огромный, величественный и неподвижный, как железная башня; огромная пика его торчала также недвижно и прямо, сжатая могучей рукой; морда и грудь его огромного коня были закованы в сталь, а туловище покрыто пышной попоной, которая свисала почти до земли. О, величественное зрелище! Его приветствовали криками восхищения.

Затем выехал и я. Но криками меня не приветствовали. Сначала наступило молчание, красноречивое и полное изумления, потом грянул взрыв хохота и прокатился по всему этому человеческому морю, но тотчас же был оборван предостерегающим звуком рога. На мне был простой и удобный гимнастический костюм - телесного цвета трико и короткие пышные пуфы из синего шелка; на голове моей не было никакого головного убора. Конь у меня был невелик, но быстрый, гибкий, с мышцами, как пружины, и стремительный, как борзая".

В отличие от Янки у меня не было ни коня, ни трико. Только шёлковый халат. Да и то - не синий, а красный.

И никто не кричал мне из зала:

-- Держись, тощий Джим!

"Королева воскликнула:

- Как, сэр Хозяин, вы собираетесь сражаться голый - без пики, без шпаги, без...

Но король оборвал её и вежливо дал понять, что это её не касается".

Ни одна королева не волновалась по поводу того, что я голый. В смысле - без пики. Да и зачем? Наличие "пики"... или "шпаги"? - дарованной нам природой, не зависит от одетости.

"Длинный меч сэра Саграмора описал в воздухе сияющую дугу, и вот он, великолепный рыцарь, понесся на меня. Я не двинулся. Он приближался. Я не шевельнулся. Зрители были так взволнованы, что кричали мне:

- Беги, беги! Спасайся! Это смерть!

Я не сдвинулся и на дюйм, пока этот громовержец не подскакал ко мне на пятнадцать шагов; тогда я выхватил револьвер из кобуры; гром, молния - и револьвер исчез в кобуре, прежде чем кто-либо сообразил, что случилось.

Конь без всадника пронесся мимо, а на земле лежал сэр Саграмор, мертвый, как камень".

Всё-таки Янки подцепил эту заразу - дух рыцаризма и закруглённого стола. Даже прагматизм настоящего янки - дал трещину. Столько сил и времени потрачено впустую! Игры в "конные пятнашки", манерничание с лассо. Да и сама идея поединка... Там же и убить могут! А кто прогрессированием будет заниматься?

В конце всё-таки собрался: грохнул озлобленного туземца, пока тот железякой сдуру размахивал, из "Миротворца" на 15 шагах. И пусть знает своё место - "мёртвый, как камень".

Но этого мало! Вот чем реформатор отличается от героя! Мало выиграть поединок, демонстрируя персональные храбрость и искусность - надо превратить личную победу в социальное явление.

"- Это доблестный вызов и достойный тебя, - сказал король. - Назови же имя того, с кем ты хочешь сразиться первым.

- Ни с кем в отдельности, я вызываю всех! Я стою здесь и вызываю на бой все рыцарство Англии - не поодиночке, а всех вместе.

- Что? - воскликнули разом два десятка рыцарей.

- Вы слышали вызов. Принимайте его - или я назову вас малодушными трусами, всех до единого.

...В одно мгновенье пять сотен рыцарей вскочили в седла, и не успел я опомниться, как они уже стройными рядами, гремя оружием, неслись на меня. Я выхватил оба свои револьвера, взглядом измеряя расстояние и подсчитывая шансы.

Я знал, что жизнь моя висит на волоске: если и одиннадцатый выстрел не убедит их в моей непобедимости, двенадцатый противник убьет меня наверняка. И я почувствовал себя счастливым, когда после падения девятого всадника я заметил колебание в рядах врагов - признак приближающейся паники. Если бы я упустил это мгновение, все погибло бы. Но я не упустил его. Я поднял оба револьвера и прицелился. Мои противники остановились, потом повернули коней и бросились врассыпную.