Владислав Савин - Рубежи свободы

Да, желательно с подробностями. Например, как вот на том сеновале, и ваша Лючия, с горячими итальянскими парнями. Хорошо, если будут имена этих парней — и их рассказ, как все было. Ну я ж сказал — плачу как вам, если дадите мне информацию, так и после отдельно, если укажете мне того, кто эту информацию даст. Что тут непонятного?

Синьор, вы что, дурак? Я сказал, что дам вам доллары! И не обману, вот взгляните. Сколько — ну, это зависит от того, что вы мне сообщите, насколько убойный материал. Например — "список любовников нашей итальянской героини — больше чем у иной из профессиональных жриц любви". Или "чем синьора Лючия зарабатывала на хлеб до того, как встретила своего русского".

Эй, а кто все эти люди? Куда вы меня тащите?! Я гражданин США, Америка за меня заступится! Не трогайте меня! Зачем мне на конюшню? Что вы со мной делаете?! Ааааа!!!!

Газета "Мессанджеро", мелким шрифтом на последней странице.

Американский журналист Поль Фаньер, совершающий поездку по Италии, пребывая в деревне Ладзари, внезапно заболел помрачением рассудка. Выкрикивая бессвязные слова, он вбежал во двор местного ветеринара синьора Гатто, и схватив нож, сам себя лишил мужского естества. Сей прискорбный факт подтвержден вышеназванным синьором, а также мэром Орланди, святым отцом Мароне, жандармом Моретти и еще тридцатью двумя жителями этой деревни. Несчастный больной доставлен в психиатрическую лечебницу синьора Ди Маттео для последующего лечения.

Канцелярия Святого Престола — святому отцу Корнелио Мароне, из прихода Ладзари.

Отпускаем вам ваш грех лжесвидетельства, ибо не может быть грехом деяние, направленное против еще большего греха. Также, даем вам право отпустить сей грех вашим прихожанам.

Снова Поль Фаньер. Посольство США в Риме.

Огромная благодарность, что вытянули меня из этого проклятого вертепа! Вы видите, что сделали со мной эти мерзавцы — я нормально ходить пока не могу! Еще дня три в постели мне не помешали бы — но не в палате же с помешанными! Особенно когда персонал, на все мои протесты, отвечает — "вас вылечат и выпустят, синьор, вы будете свободны как ветер — за воротами толпа ваших поклонников ждет, со всей Италии приехали те, кто очень сожалеют, что вам внимания не успели оказать". И я не мог заснуть, все в ужасе ждал, что негодяи впустят ко мне орду линчевателей! И за что — за пару заданных нескромных вопросов? Они еще об этом пожалеют!

Вы хотите сказать, что Соединенные Штаты не могут защитить своего гражданина? Что значит, "к сожалению, Италия, это не Никарагуа". Для чего тогда я плачу налоги в американскую казну? Если по-вашему, невозможно послать в ту мерзкую деревушку морскую пехоту, чтобы там с этим отребьем поступили, как Достлер когда-то — то официальный протест вы заявить можете? И потребовать от макаронников компенсации!

Уже заявили! Отлично! Тогда не затруднит ли вас передать мои материалы в Штаты? То, что я успел придумать, лежа на больничной койке, и теперь по-быстрому, записать. Чтобы завтра в газетах появилось, правда о "святости" этой Лючии. Что значит, "просмотрели уже, и на ваш взгляд, это чересчур" — а пусть попробует опровергнуть!

Ты, итальянская дрянь, еще узнаешь, что такое американский журналист! Особенно когда его взять за больное место. О твоей "праведной и моральной" жизни прочтя — самые последние шлюхи будут брезгливо плеваться. Ну а я, своей фантазией, еще и заработаю себе на новый "кадиллак"!

Лючия Смоленцева.

Я в бешенстве отбросила газеты. Меркая тварь! Он ведь в Италии еще? Отлично — тогда я его убью, но прежде, засуну ему в глотку его гнусный пасквиль и заставлю сожрать. И думаю, что ни один итальянский суд меня не осудит за это!

— А мне нравится — сказал Юрий — выходит, я одновременно женат на Лукренции Борджиа, Екатерине Медичи, каких-то древнеримских злодейках, а также Миледи Дюма во плоти и воскресшей Мата Хари, с кем еще этот шелкопер тебя сравнил? Галчонок, тебе никто не говорил, что ты очень красива в праведном гневе? Жалко, что тут фотографов нет.

Ты это всерьез?! Страсть к убийству, с утонченным садизмом — ладно, тут месье (или уже мистер) Фаньер близок к истине, окажись он сейчас передо мной! Но приписывать мне столь непристойные вещи, о которых порядочная синьорина и знать-то не должна — или я еще не вполне владею английским и что-то не так поняла? И он пишет, я этим занималась со всем личным составом Гарибальдийских бригад, советских "песцов", экипажем миноносца "Турбине", базы в Тобруке, а также, в Москве, лично с товарищем Сталиным и товарищем Берией! И в комментарии к фото, где я обнимаю своего отца на аэродроме — мерзкие намеки, что я испытываю к нему не только дочерние чувства?! У нас в деревне, за малую долю подобной лжи о приличной синьорине — ее отец, брат, жених имеют право убить клеветника!

— Чему тебя Анна учила? — покачал головой мой рыцарь — бегать, стрелять, прыгать с парашютом, и прочее, это конечно, хорошо, но мало. А мозги включать, в холодном режиме? В отличие от Фаньера — ну написал он откровенный бред…

А ты в этом сомневаешься? У меня никогда не было ни единого мужчины кроме тебя! О святая Лукренция, в этом я могу поклясться, и перед Господом, и перед портретом товарища Сталина. Если нет пока в коммунизме икон. Или Ленин тут больше подойдет — он вроде как канонизирован?

— Сядь! — приказал мне мой муж — и вспомни, курс Академии, предмет "пропаганда", о распространении слухов. И скажи, умно ли поступил Фаньер, разом вписав в причастные столько народа? Если и гарибальдийцы, и экипаж миноносца, и персонал авиабазы, кто там еще названы, и что все они поголовно — а в реальности, все они знают, что это ложь. А в Италии у каждого куча родни, друзей и знакомых. Сколько народа того же Фаньера у лечебницы караулили — узнали, приехали, без всякого оповещения в газетах? А теперь подумай, сколько людей будет абсолютно убеждено в твоей невиновности, и самым активным образом убеждать в этом остальных! И кто поверит Фаньеру, особенно после его обрезания, над чем вся Италия уже посмеялась? Что бы ты в Академии сказала, если бы кто-то такую курсовую работу предложил, как Фаньер сделал? Двойка с минусом — и то с натяжкой.

А кроме Италии? Даже в Советском Союзе? И в других странах?

— И сколько народу в СССР читают американские газеты? А до прочих — прости, Галчонок, но тебе разве не все равно, что о тебе будут думать в Нью-Йорке, Лондоне или Париже? Поверь, что хорошими мы для этой публики не будем никогда. Так что — пускай клевещут! — тут мой муж плотоядно усмехнулся — а уж каким местом Фаньер думал, задев лично товарища Сталина, это я отказываюсь понимать. Поскольку Иосиф Виссарионович таких шуток не понимает совершенно.