Безбашенный - Арбалетчики в Карфагене [с иллюстациями]

Вроде бы, на конец девяностых и начало восьмидесятых - до нашей эры, поэтому отсчёт обратный - приходится долгожданная Сирийская война Рима с Антиохом. Антиоха побьют, заставят отдать флот и боевых слонов, уступить часть территории и выплатить огроменную контрибуцию - прямо почти как с Карфагеном обойдутся. Зато на это время поумерят свои аппетиты в Испании, где приободрятся от римских проблем на Востоке кельтиберы, и начнётся Первая Кельтиберская война. Долгая - кажется, на все восьмидесятые растянется. Юлька, читавшая в своё время "Историю Рима" Тита Ливия - я-то только его "Войну с Ганнибалом" в детстве ещё осилил - припомнила его сообщения о чуть ли не ежегодных триумфах сменившихся и возвращавшихся в Рим испанских наместников. То есть побеждать-то там римляне побеждали, время ведь было ещё далеко не то, чтобы просто по блату могли триумф присудить, но как-то неубедительно для противника побеждали, раз требовались всё новые и новые победы.

На семидесятые годы приходится смерть Филиппа Македонского и подготовка его наследника Персея к Третьей Македонской войне, которую он и учинит в конце семидесятых и после которой римляне расчленят Македонию. Тогда же, в конце их, состоится и новый территориальный спор Масиниссы с Карфагеном. Где именно, мы как-то затруднились определить - если честно, то не знали, да ещё и забыли. Но Юлька припомнила карту владений Карфагена перед самой третьей Пунической, уже весьма куцих, и по ней мы прикинули, что на сей раз, скорее всего, следует говорить о долине Баграды, в том числе Великих равнинах. Район наших "дач" тоже в последние карфагенские владения не попал, что нас, конечно, не обрадовало. Получалось, что лет двадцать мы только ими провладеем, а потом надо будет продавать их кому-то. Круто обкорнает Карфаген Масинисса в этот раз, и снова Рим будет потворствовать произволу.

Подавят и очередной мятеж в Испании. Турдетаны будут уже в основном замирены, но участятся столкновения с лузитанами, которые будут совершать набеги и на Бетику.

В шестидесятые будут снова без особых успехов воевать в Испании, в том числе и с лузитанами, да окончательно обратят в римские провинции Македонию и Иллирию. А в пятидесятые снова начнётся очередная распря Масиниссы с Карфагеном, в ходе которой нумидиец окончательно оттяпает весь Эмпорион, и сенатская комиссия во главе с Катоном лишь разведёт руками. Как раз после этого Катон, ознакомившись с цветущим хозяйством Карфагена и привезя оттуда в Рим здоровенные фиги - плоды, а не кукиши - окончательно станет "тем самым". Терпение карфагенян лопнет, и они решатся на войну с Масиниссой, забывшись и дав Риму повод к Третьей Пунической. А в Лузитании претор Гальба устроит избиение мирных жителей и спровоцирует восстание Вириата...

- Млять! Хренио, мать твою за ногу! - я как-то не сходу сообразил, что степень моего доверия к жене остальным нашим не вполне поняттна и очевидна, ну и запоздал с предостережением.

- Млять! Виноват! - понял тот ситуёвину, пытаясь спрятать обратно пистолетную обойму и выщелкнутый из неё патрон.

- Мыылять! - подтвердили остальные хором, - Ты бы ещё саму пушку спалил, грёбаный идиот!

- Я не должна была этого видеть? - догадалась Велия.

- Ну, в общем-то да, не стоило, - сконфуженно пробормотал я.

- Тогда я ничего не видела, - она картинно прикрыла глаза ладошкой.

Оплошность в самом деле оказалась нешуточной. Пара самодельных гранат - фитильных, конечно - которые мы успели наскоро соорудить и умудрились ни перед кем не засветить - это всего лишь пара, и пистолет Васькина с его двадцатью четырьмя патронами был и оставался нашим основным и надёжно - до сегодняшнего весьма несвоевременного "засвета" - скрытым козырем. Эдаким козырным тузом в рукаве.

Будь у нас в запасе ещё хотя бы неделя - можно было бы в авральном порядке нащупать пропорции смеси, реагирующей на удар, да сделать по паре компактных самопалов на рыло, но не было у нас на это ни недели, ни даже полных суток - назавтра назначен предстоящий непростой разговор. Да и не сделаешь даже примитивного огнестрела совсем уж скрытно, тем более - не испытаешь, так что один хрен спалились бы мы с ними наверняка. Увы, уже спалились и так - хоть и не "засветил" наш испанский мент перед моей ненаглядной самого пистолета, по обойме и открывшемуся из-под плаща "потайному" поясу она, конечно, въехала, что это какое-то неизвестное ей оружие, а что в наших руках смертоносным оружием может оказаться и вполне безобидный с виду предмет, она знала уже давненько...

- Вы не доверяете моему отцу? - тон вопроса моей супружницы был скорее недоуменным, чем укоризненным.

- Я ведь рассказывал тебе уже о более позднем времени, когда непохожесть на других могла запросто привести на костёр, - напомнил я ей.

- Да, про "охоту на ведьм" и эту... как её... инк...

- Инквизицию.

- Да, её. Но ведь вас же никто не собирается судить и жечь.

- Арест и заточение в подземелье нас тоже не устраивает. Как и вообще любое ограничение нашей свободы.

- Но с чего ты взял? Папа вовсе не собирается арестовывать вас! Я же объясняла, он не считает вас колдунами!

- Зато нас легко выдать за опасных колдунов перед другими, и это будет хорошим поводом для нашего ареста.

-Но зачем это ему?

- Затем, что у него есть конкуренты, которые могут нас переманить, перекупить или просто похитить. На самом деле это гораздо труднее, чем ему представляется, но откуда ему знать об этом? А как глава Тарквиниев в Карфагене он обязан предотвратить нежелательный для его клана оборот дела. И проще всего это сделать, взяв нас под стражу.

- Наши испанцы тоже не считают вас колдунами.

- Считают, просто незлыми и неопасными для них. Своими колдунами они нас считают - как и ты считала, пока не разобралась.

- Я и теперь ещё не до конца уверена, если совсем уж честно - тем более, что уж ты-то и в самом деле немножко колдун, хи-хи! Но сейчас я говорю о другом - наши испанцы не бросятся хватать вас по голословному обвинению, а некоторые ещё и примут вашу сторону. И папа знает об этом.

- Да, на наших прежних сослуживцев мы положиться можем. Но у твоего отца есть ещё его этруски. Их меньше, чем у нас боеприпасов, но он-то ведь не знает, сколько человек мы в состоянии уложить. И уложим, если придётся...

- И тогда вам придётся бежать?