Георгий Савицкий - Позывной «Волкодав». Огонь Сталинграда [litres]

Оба трофейных «Опеля-Блитц» уже поливали немцев из крупнокалиберных ДШК. Пулеметчики за щитками били короткими очередями, пытаясь «нащупать» вражеских стрелков. Виктор, прячась за броней, забрался в кузов броневика, хлопнул пулеметчика по плечу.

– А, что?..

– Развалины двухэтажного дома левее перекрестка видишь?..

– Ага.

– Там у них снайпер. «Вали» гада!

– Есть! – пулеметчик навел ствол ДШК и нажал на спуск. Мощное оружие отозвалось характерным дробным грохотом, заходил затвор, выплевывая дымящиеся латунные гильзы, пришла в движение тяжелая патронная лента.

– Хорошо, молодец! – оценил попадания лейтенант Ракитин. – Правее в развалинах – полуподвал. Оттуда бьют пулеметчики.

– Наблюдаю.

– Огонь!

Снова «Дегтярев-Шпагин» зашелся в яростном грохоте. Виктор видел, как светящиеся иглы трассеров прошивают пространство и тяжелые пятидесятиграммовые пули откалывают куски бетона. К первому броневику присоединился и второй, тоже «утюжа» цель из ДШК. Вот захлебнулся один из вражеских пулеметов. Заткнулся и второй.

– Увидишь какое-либо шевеление – бей над нашими головами. Понял? Как только приблизимся к фрицам, дам красную ракету – «прекратить стрельбу». – Виктор по рации связался со вторым броневиком и продублировал приказ.

Пулеметчик коротко кивнул и приник к прицелу ДШК. Снова ударил короткими очередями.

Лейтенант Ракитин выскочил из кузова броневика и, пригибаясь, помчался обратно к своим ребятам.

– Короткими перебежками – за мной!

Бойцы НКВД, держа оружие наготове, осторожно продвигались к полуподвальному помещению, прячась в воронках или за развалинами домов. Метров за двести Виктор вытащил ракетницу и пальнул в небо красным огнем. Дробный грохот крупнокалиберных пулеметов за спиной смолк.

– Так, огнеметчик!

– Здесь, командир.

– Твой выход. Под прикрытием двух стрелков и «ручника» подбираешься поближе и «даешь прикурить» этой сволочи!.. Только аккуратно, сами под выстрелы не подставляйтесь. Давайте – за ребят!

Воины НКВД тихо и скрытно подобрались почти вплотную к полуподвалу, который гитлеровские недобитки превратили в укрепленную огневую точку. Вперед выдвинулся огнеметчик с трофейным «Flammenwerfer-35», открыл вентиль подачи огнесмеси, отрегулировал по манометру давление в малом вытеснительном баллоне с азотом. Кивнул автоматчикам прикрытия.

Гитлеровцы тоже притихли и не решались высунуться наружу. Это было на руку бойцам Госбезопасности. Но, если что, штурмовую группу прикрывали крупнокалиберные пулеметы «самопальных» броневиков.

Огнеметчик осторожно подполз почти вплотную к амбразурам в стене полуподвального помещения. Щелкнул электрическим воспламенителем – из сопла огнемета вырвался здоровенный язык пламени и жадно лизнул бетонную стену, ворвался в проломы, из которых ранее велась стрельба, заклокотал внутри.

– Гитлер капут! Гитлер капут! – донеслось изнутри.

– Ну, если «Гитлер капут», то… – усмехнулся лейтенант Ракитин. – Пулеметчикам с «Дегтярями» – держать выходы. Васька, пока затаись со своим огнеметом, мало ли что… Хенде хох! Ком цум мир! Выходить по одному!

В забаррикадированном дверном проеме сгрудились немцы – лица в копоти, глаза испуганные. Руки – в гору, бормочут «Гитлер капут»… Вдруг кто-то нажал на спуск – видать, нервы не выдержали.

Солдаты НКВД моментально ответили – у самих пальцы на спусковых крючках зудели, да и нервы на взводе. Раскаленный свинец ударил из нескольких стволов одновременно, в забаррикадированный дверной проем полетели гранаты и пара бутылок с зажигательной смесью. Снова пыхнул пламенем трофейный огнемет. Все закончилось в считаные секунды.

– Вот тебе и «Гитлер капут»!.. – вздохнул Виктор Ракитин, меняя опустевший магазин в пистолете-пулемете.

В другой раз воинов НКВД точно так же прижали к земле пулеметным огнем, но на этот раз обошлось без потерь – попадали на землицу родимую, прижались к ней, словно сил набирались.

По счастью, рядом ревели двигателями три наших танка, пробираясь среди завалов битого кирпича и полуразрушенных остовов жилых когда-то домов. Виктор сначала ползком, а потом на корточках, пригибаясь, зигзагом побежал к «тридцатьчетверкам». Они как раз приостановились, выбирая дорогу. Виктор запрыгал и замахал руками перед полуоткрытым люком механика-водителя головной «тридцатьчетверки». Тот откинул тяжелую крышку со смотровым триплексом и высунулся по пояс из брони.

– Ну, чего тебе?! Прыгаешь, как черт на сковородке!.. – откликнулся чумазый «тракторист».

– Командира позови! Нужна ваша огневая поддержка.

– Ну и какого хрена?! – командир танка в черном комбезе, звания не разобрать, и танкошлеме появился будто бы из-под земли.

Видать, опытный был танкист, жизнью ученый. Он не стал вылезать через башенный люк, а воспользовался аварийным выходом в днище боевой машины. Виктор оценил его предусмотрительность.

– Нас прижали сильным пулеметным огнем, к тому же – возможны снайперы. А вы эту проблему решите быстрее и эффективнее.

– Хорошо, пехота, показывай, где супостат.

– Я дам целеуказание трассерами – а вы отработаете из пушки.

– Сделаем! Садись на броню, – командир снова исчез под гусеницами своего танка.

Ревя двигателем и клацая стальными траками гусениц, «тридцатьчетверка» неспешно доползла до позиций маневренной группы НКВД. Лейтенант Ракитин спрыгнул с брони и потребовал самозарядную винтовку Токарева и трассирующие патроны. Один из снайперов набил десятизарядный магазин трассерами. Виктор присоединил его к винтовке, лязгнул затвором.

– Готов?! – крикнул он механику-водителю в приоткрытый люк. Тот передал его слова командиру танка. Потом кивнул.

Шестигранная башня-«гайка» «тридцатьчетверки» с механическим жужжанием повернулась в указанном направлении. Виктор вскинул СВТ-40 и прицелился по вспышкам пулеметного огня, мелькавших в развалинах. Сделал серию из трех выстрелов, потом – еще четыре.

Наводчик танка довернул башню, ствол пушки принял необходимый угол возвышения. Виктор отбежал подальше и уже лежа за укрытием наблюдал за этими бездушно-механическими манипуляциями. Оглушительно грянул выстрел 76-миллиметрового танкового орудия, потом еще подряд два. Далеко впереди полыхнули взрывы осколочно-фугасных снарядов. Все, путь был свободен.

Днем наступали, сужая кольцо окружения, закреплялись в очередных развалинах. После небольшой передышки ночами напролет отражали яростные, бешеные контратаки гитлеровцев. Оккупанты не сразу осознали, что смертельная удавка окружения медленно, но верно затягивается на откормленной немецкой шее самого Паулюса и его подчиненных.