Андрей Величко - Фагоцит. За себя и за того парня [litres]

– В средствах я не стеснен, – объяснил химик, которого звали Сергей Петрович.

– Можно не брать готовый магнитофон за основу, а собрать и протяжку самому, не только электронику.

– Вот-вот. И ее лучше сделать вертикальной, это возможно? И усилитель помощнее, где-то ватт по двадцать в канале, а если можно, так и вовсе на тридцать.

– Тогда его будет удобнее делать отдельным блоком, чтобы он стоял под магнитофоном.

В общем, мы договорились. Мало того, что Сергей Петрович предложил неплохие деньги и даже выдал аванс, так завлаб еще сказал, что это будет очень полезное знакомство, Сергей Петрович скоро станет член-корреспондентом.

– Да я как-то не собираюсь делать академическую карьеру. Но человек он вроде неплохой, так что сделаю я ему все, чего он хочет.

– Вот-вот, я давно хотел вас спросить. Почему вы не хотите получить высшее образование? Хотя бы заочно.

Правдивый ответ звучал бы «да потому, что оно у меня давно есть», но ответил я, естественно, не так.

– А зачем? Для пятидесятирублевой прибавки в зарплате? Да я на одних магнитофонах за время, не потраченное на изучение всяких ненужных дисциплин, заработаю существенно больше. А всему, что действительно нужно, я могу научиться и самостоятельно. Во всяком случае, до сих пор получалось.

– Со временем вы, с вашими-то способностями, смогли бы стать успешным ученым.

– Яков Наумович, вот лично вы согласитесь обменять лаборанта-универсала, единственного на лабораторию, на еще одного ученого, коих у вас и без него десяток?

– Уели. Пожалуй, не соглашусь, но вы все же по-думайте.

Ну, а история шла тем же путем, что и до начала совместных действий Антонова и Скворцова. Пятнадцатого июля Брежнев стал вторым секретарем ЦК. На освободившееся место председателя президиума Верховного Совета сел Микоян.

До снятия Хрущева оставалось три месяца.

– Вить, вроде все! – Вера выключила пылесос «Ракета». – Посмотри, везде чисто!

– Зачем? Я и так знаю, что после твоей уборки опилок не остается. Спасибо.

– А поцеловать?

– Так ты же вон где! А я вот он и дистанционно целоваться пока не научился. Иди сюда.

Соседка наконец-то добилась почетного права убираться в моей комнате и теперь вовсю им пользовалась. Тем более что после работы циркулярки, хоть и небольшой, мусора остается изрядно. Пила, разумеется, была самодельная. Я ее сделал еще год назад, без такой полезной вещи в хозяйстве никак. Вот только никаких специальных приспособлений для сбора опилок на ней не было. Я как чувствовал, что сметать мусор в кучку и потом пылесосить комнату мне все равно не придется, Вера не даст.

Кстати, в числе прочего я напилил прямоугольных кусков из десятимиллиметровой фанеры. Все-таки Антонов не настолько богат, чтобы накупить десяток планшетов различного размера, а потом опытным путем устанавливать, какие из них лезут в прошлое, а какие нет. Планшет мне, похоже, здесь скоро понадобится, а для уточнения его размера можно будет переправить в будущее немного фанеры, у Антонова ничего не пропадает. Массогабаритные ограничения совершенно одинаковы что отсюда туда, что оттуда сюда, это Скворцов с Антоновым уже не раз проверили.

Кроме фанерных прямоугольников я напилил реек для изготовления пилотажной радиоуправляемой модели. Подумав, я решил использовать для привлечения внимания в Архангельском именно ее. Потому что дрон я, может, и сделаю. А может, и нет. Но пилотажный дрон у меня точно не получится, а полет обычного будет не таким зрелищным. Значит, его оставляем на потом и делаем модель самолета. Причем она должна быть аутентичной этому времени только внешне, ну и еще по звуку. Внутри, если этого не видно, может быть сколько угодно деталей из двадцать первого века. Потому что она, конечно, должна привлечь внимание многих, но главная цель – среди этих многих должен оказаться Косыгин. Мы с Ефремовым решили, что скажем ему – кто я и откуда.

Кстати, Иван Антонович уже купил «Москвич» и оформил мне доверенность на него, так что теперь не обязательно делать модель такой, чтобы ее можно было перевозить на мотоцикле. Багажник на крышу «Москвича» почти готов.

Завлаб, узнав, кому именно я собираюсь его делать, впал хоть и не в такое изумление, как в свое время Нина Александровна, но все же довольно сильное.

– Вы что, и с самим Ефремовым знакомы?

– Более того, надеюсь, имею право называть его своим старшим другом. А что?

– Да в общем-то ничего, просто как-то неожиданно. Однако тайком вывозить багажник за проходную я не буду. Его пропустят совершенно официально, да еще с благодарственным письмом писателю за его произведения от коллектива института. Так что напишите мне заявку на трубки, все будет оформлено как положено.

Я решил, что модель будет полукопией истребителя «ЯК-3» в масштабе один к шести, то есть с размахом крыла полтора метра. Поначалу была мысль использовать в качестве двигателя «Комету», но, когда я приехал в «Детский мир», ее там в продаже не оказалось. Да и мощность этого движка была в самый притык, почти без запаса, поэтому я не стал рыскать по Москве, а приволок из будущего моторчик «Макс». Тоже пятикубовый и примерно такого же веса, но в полтора раза более мощный.

Кроме двигателя иновременными деталями в модели должны были стать литиевые аккумуляторы, сервоприводы и детали, из которых я уже здесь сделаю приемник и передатчик радиоуправления. Тащить пульт из будущего было нецелесообразно, для переноса его все равно пришлось бы разбирать, причем основательно.

Но, разумеется, постройка модели и ее демонстрация в Архангельском будет всего лишь первым шагом. Вторым планировалась демонстрация «ЭВМ», но уже не смартфона, а планшета, выбранного по критерию соответствия размеров максимально допустимым для переноса в прошлое. Причем следовало продумать, как эту самую демонстрацию устроить на виду у охраны, но так, чтобы та ничего не поняла, ибо вряд ли мне удастся, не раскрывая тайны, склонить Косыгина к беседе тет-а-тет. Но и это далеко не все!

Убедить потенциального предсовмина, что я действительно из будущего, пожалуй, удастся быстро. А вот доказать ему, что мои истинные цели соответствуют декларируемым, – уже нет. Просто потому, что это вообще невозможно. Косыгин обязан будет допустить, что на самом деле в будущем Советский Союз велик, могуч и охренителен, а мое появление здесь есть отчаянная попытка проигрывающих врагов хоть как-то исправить положение. То, что на мир Антонова события в мире Скворцова не влияют, в принципе, наверное, доказать можно, но только это почти ничего не даст. Мало ли, вдруг этих врагов обуял альтруизм. И они, уже проиграв у себя, пытаются хоть как-то помочь своим здешним аналогам.