Анатолий Членов - По следам Добрыни

Таковы оказались поздние плоды традиционного с конца IX века варяжско-печенежского союза против русских. Чтобы взять реванш, варяжская партия расплатилась с ханом Печенегии за голову ставшего ей помехой Святослава всем юго-западом Руси!

Святослав и Печенегия. В проваряжской версии утрата юго-запада Руси представлена как стихийное бедствие, как следствие алчности и неодолимой силы кочевников. На самом деле инициатива захвата двух юго-западных земель Руси принадлежала вовсе не Печенегии. Русь была слишком сильна, чтобы печенеги могли отважиться на такую дерзость.

К тому же (хотя проваряжская версия старается это скрыть) печенеги до самого 971 года были вовсе не противниками Святослава, а его многолетними союзниками. Науке хорошо известно, что Святослав восхищался печенежской тактикой и перенял многие печенежские обычаи, что возможно лишь при многолетнем дружеском общении.

Так, в летописи сохранилось описание привычек Святослава в походе: он не брал с собой не только обоза, но даже котлов; мяса не варил, а питался зажаренной на углях кониной, дичыо или говядиной (конина поставлена на первое место!); не брал и шатров, а спал на войлоке, с седлом в изголовье, под открытым небом. К тому же приучал и своих воинов. Но обычаи эти не русские, а печенежские.

На византийских миниатюрах, которыми иллюстрирована рукопись хрониста Иоанна Скилицы, ученых поражает обилие печенежских бытовых деталей в изображении Святослава и его свиты. Например, их печенежские шапки (казалось бы, столь не подобающие русскому государю и его приближенным). «Действительно, Святослав, удивлявший современников простотой своего воинского быта, видимо, сильно «опеченежился», – пишет в этой связи этнограф Липец [107].

Далее, у Льва Диакона сохранилось описание внешности Святослава в Доростоле – длинные свисающие усы, длинный чуб на гладко выбритой голове, в одном ухе золотая серьга. Нам такой облик сразу напоминает запорожца. Но для X века то был облик не южнорусский, а печенежский! Историк П. В. Голубовский специально отмечал, что, когда эта мода несколько позже проникла в Венгрию уже как половецкая, против нее повел борьбу даже сам папа римский.

Итак, в самый канун катастрофы мы видим Святослава горячим, восторженным поклонником всего печенежского. Причина увлечения в том, что печенеги, изобретатели сабли, обладали в то время чуть ли не лучшей в мире легкой конницей. Потому и увлечение Святослава печенегами нимало не ограничивалось внешним подражанием. В основе его лежала вера во всесилие легкой конницы (разуверился он в этом только перед Доростолом, когда выяснилось, что Византию кавалерийским набегом не сломить) и в спасительность и надежность печенежского союза.

Такой союз не был мечтой Святослава. Он был реальностью, основой его внешней политики! Перед самой Болгарской кампанией (начатой в 967 году) Печенегия была союзницей Святослава в успешной войне против Хазарии (964—966 годы). Хазарский Запад был тогда поделен между ними, причем территория между Вятичской и Тмутараканской землями (Кубань и Нижний Дон) досталась не Руси, а как раз Печенегии. Есть сведения и об отрядах кочевников в войске Святослава в Болгарии.

Святославу не верилось, что Печенегия способна изменить их соглашению, их долгому союзу. И Куря действительно ни за что не пошел бы на разрыв выгодного союза с Русью ради такой безнадежной авантюры, как захват двух ее земель, – если бы ему эти две земли не предложил Свенельд!

Свенельд и Святослав. Выяснение судьбы двух юго-западных земель Руси обнажает скрытый механизм происков Свенельда. Показательно, что в летописи отмечен ряд конфликтов Святослава с Ольгой. И всякий раз они связаны либо с дружиной, либо с военными действиями Святослава вдалеке. Кто-то из его военного окружения (летопись предпочитает не уточнять, кто именно) систематически ссорил Святослава с Ольгой. Кто был главным зачинщиком этого, теперь догадаться нетрудно.

У трона молодого государя стоит опытный воевода, спаситель его трона и хозяин его армии. Внутренняя политика (которой воевода недоволен) прочно в руках Ольги. Но военные дела не в ведении Ольги, ибо она женщина. И воевода использует этот шанс. Он старательно прививает молодому Святославу равнение на все печенежское, разжигая его честолюбие обещаниями вечных побед в союзе с печенегами. Именно это Свенельд делает главным рычагом своего влияния на Святослава, главным рычагом противодействия Ольге.

Но побудить Святослава порвать с Древлянским домом и сменить внутреннюю политику Свенельду так и не удается. Совместное влияние Ольги, Малуши и Добрыни парализует любые советы Свенельда в этом направлении. Тогда Свенельд решает погубить Святослава, для чего использует тот же рычаг – обещания новых побед, теперь уже на Балканах, плюс тайный заговор с ханом Курей.

Свенельд и Ярополк. В этой игре он делает ставку и на старшего сына Святослава, на Ярополка (сам он занять трон не может). О роли малолетства Ярополка, давшего Свенельду возможность стать «киевским мажордомом», достаточно сказано у Рыбакова. О том, что Свенельд упрочил свое положение, женив Ярополка на своей дочери (или другой близкой родственнице), я говорил выше. Но чем ближе приглядываешься к фигуре Ярополка, тем более подозрительным кажется его поведение, тем более зловещей его роль. Нет, он не просто марионетка Свенельда, он активный соучастник заключительного этапа его заговора!

Дело не просто в варяжском перевороте в Киеве. Дело в троне самого Ярополка. Я уже заметил выше, что Ярополк был оставлен в Киеве всего лишь князем Полянским. Киев в тот момент был Святославом «развенчан», а столица Руси перенесена им (вопреки Ольге, заявившей: «Пока я жива, этого не будет!») за рубеж! В завоеванную Болгарию, в Переяславец на Дунае. (Между прочим, это безумие делало, чего не учел Святослав, по международному праву не Болгарию владением Руси, а, напротив Русь теоретически владением Болгарии.) При повороте военного счастья столица Руси теоретически находилась в ставке Святослава в осажденном Доростоле. А Ярополк? Всего лишь удельным князем Полянским в державе Святослава.

Но после Доростола Святослав возвращался на Русь, в Киев. Ведь по Доростольскому мирному договору Святослав отказывался от Болгарии вообще, а государем Руси оставался, – и в результате неудачи Болгарской кампании Киев снова становился столицей Руси.

Как только Свенельд возвратился в Киев, он сказал Ярополку: «Отныне ты правишь не Полянской землей, а всей Русью. Но если отец вернется, править Русью станет он, а вовсе не ты». И Ярополк это прекрасно понял. И сам стал бороться за неожиданно доставшийся ему (с помощью Свенельда) трон. Он стал противодействовать всяким мерам по спасению Святослава и его армии из печенежского окружения. Иными словами, он оказался соучастником отцеубийства!