Андрей Грог - Капитан поневоле

Рассказчик замолчал, наливая себе новую порцию чая, а Коля негромко сказал:

– О градусах.

– Совершенно верно. – Согласился с ним Андрей Леонидович, делая большой глоток, и закусывая печеньем. – Естественно, столкнувшись сначала с габалами с запада, которые знали о хайдарах, как жителях западной окраины континента, а потом, встретив и самих хайдаров на востоке, можно было догадаться о шарообразности Земли. Да ещё и подкрепив это астрономическими наблюдениями. Тем более можно было к этому прийти, захватив карты хайдаров, и сопоставив их со своими. Соответственно, можно было создать и свою географию с системой координат, опираясь на традиционные меры. Дело в том, что у элоев с древнейших времён господствует десятичная система. Всё просто – десять пальцев, которыми можно показывать хоть единицы, хоть десятки, хоть сотни и тысячи. Исторически в разных государствах сложились разные величины различных мер, но все они опять же десятичные. Патрок их стандартизировал, выбрав наиболее распространённые, ничего принципиально не поменяв. Но у элоев не было до него геометрии, как науки. Разумеется, они как-то меряли углы, делали простейшие расчёты, опираясь на всё ту же десятичную систему. И, немного поразмышляв, я пришёл к выводу, что по большому счёту им ничего не мешало создать свою полноценную геометрию со временем, естественно десятичную. Ну, измеряли бы они углы не в градусах, в которых шестьдесят минут, а, допустим, в наших аналогах градов. Суть бы от этого не изменилась. Расчертили бы они со временем глобус не в триста шестьдесят меридианов, а в четыреста, или даже в тысячу, что, согласно их логике было бы естественней. Ну, и что? У хайдаров вообще чёрт ногу сломит в числах, всё через одно место, поэтому идея точно не от них. А получилось, глобус расчерчен именно на сто восемьдесят, причём с указанием восточной и западной долготы, и даже время измеряется именно в наших часах и минутах. Все списывают это на авторитет Патрока, когда он спешно вырабатывал с моряками законы новой навигации, для плавания прямиком через океан. И тут я подумал, что эту странность можно объяснить только одним. Новая наука разрабатывалась действительно в спешке, и Патрок просто насадил то, что и так было в его голове. А именно, нашу градусную меру и геометрию.

– Он тоже из нашего мира? – Спросил ошалевший Коля.

– Почти наверняка. – Подтвердил Андрей Леонидович. – За это говорит так же и то, как он быстро разобрался с принципами использования огнестрельного оружия, которого элои до этого вообще не знали. Как ввёл новую тактику его использования. Как целенаправленно строил флот нового образца, не только копируя корабли хайдаров, но и сходу внося изменения, делавшие корабли лучше именно в новом качестве. Он внёс слишком много изменений во всё, опережая своё время. Местным этого не видно. Им это кажется гениальным. Но для меня, чем больше я изучал его действия, несомненно, это человек из нашей цивилизации.

– Говорите, это было двести лет назад? – Спросил Саша.

– Да. Первые столкновения с габалами произошли именно тогда.

– Начало девятнадцатого века. – Задумчиво проговорил Саша. – Кем он мог быть?

– Можно только предполагать. – Развёл руками Андрей Леонидович. – Камчатка была уже в составе России достаточно давно к тому времени, но, конечно, очень плохо освоена. Поэтому, скорее всего он был именно русским, причём довольно образованным человеком. Возможно сосланным в те далёкие края за какие-то прегрешения. Но судя по его действиям, с высокой долей вероятности можно утверждать, что он был морским офицером. Тогда становится понятно, что он прекрасно знал, как нужно обращаться с огнестрельным оружием и использовать его, как должны выглядеть нормальные корабли, и как определять своё местоположение в море, с помощью каких формул и величин. Несомненно, что у этого человека, оказавшегося на вершине власти, было очень много дел, и заниматься адаптацией новых знаний к местным условиям, у него не было времени. Поэтому, он просто насадил здесь то, что помнил и знал, лишь бы этим можно было скорее воспользоваться.

На некоторое время на веранде воцарилась тишина. Все переваривали услышанное. Первым нарушил молчание Игорь:

– Здесь много наших?

– Не считая меня и вас, было ещё трое. – Ответил Андрей Леонидович. – Один уже умер, вроде своей смертью. Другой ведёт где-то тихую жизнь, не поддерживая ни с кем тесных связей. Я даже не знаю, где он сейчас. А вот с третьим, я вас, возможно, и познакомлю. Это очень предприимчивый человек, уже добившийся здесь неплохого положения. Он иногда заезжает ко мне в гости даже, по старой памяти. Но сейчас его нет поблизости. Они попали сюда из девяноста девятого, поэтому я и знаю о том, что происходило в России до этого года. В общих чертах, разумеется. Теперь вы дополнили мои знания.

– Он тоже связан с местной религией? – Осторожно спросил Игорь.

– Совсем нет. Он моряк. И теперь под его началом собственный корабль, что-то типа нашего фрегата. Парусного, разумеется. Где-то носит его по здешним морям.

– А вы? Почему вы здесь? Вы приняли местную веру? – Продолжал задавать вопросы Игорь.

– Как вам сказать. – Задумчиво начал Андрей Леонидович. – Даже там, живя в Советском Союзе, я считал в глубине души, что что-то есть в природе, управляющее, в том числе, и людьми. Не в буквальном смысле, конечно. Но есть некая высшая сила. По большому счёту так считали, или подозревали, многие. Все эти религии – христианство, мусульманство, и другие, это всего лишь адаптация для понимания части законов мироздания людьми. И созданная людьми же. К тому же, явно не без практической пользы. Нет, по большому счёту я и здесь не обнаружил для себя ничего нового. Религия, она везде одинакова, и лишь отражает понимание людьми окружающего мира и законов сосуществования, давая им некие ориентиры. Но здесь, она не закостенелая, лишена незыблемых догм, ближе к естественным потребностям людей, вместе с тем облагораживая их души, делая чище. Именно этим я и занимаюсь. По сути, служу людям, а не богам. Здесь это многие понимают, и не делают из этого трагедии.

– Здесь язычество? – Спросил Саша.

– Формально, да. Здесь нет единого бога. Фактически, местная религия является прямым продолжением более ранних и примитивных верований, в которых не было никакой моральной составляющей. Постепенно религия менялась, адаптируясь под новые человеческие запросы. Одни боги отодвигались на задний план, но не забывались, другие возвышались, наделялись новыми чертами… Сейчас здесь считается верховным божеством Ипни – бог солнца. Вы могли видеть его изображение на фронтонах храмов. Он дарит жизнь всему живому, олицетворяет собой добро, любовь, и чистоту помыслов, с которыми тесно связано понятие божественной справедливости, к которой должны стремиться и люди. Справедливость здесь пытаются возвести в некий абсолют, выводя чуть ли не её формулу, или законы, распространяя на всё вокруг. При этом есть понимание того, что в природе она для каждого своя, поэтому не всегда является Добром для каждого. Это очень сложно рассказать в двух словах, но здесь ведутся горячие философские диспуты на эту тему, пишутся трактаты. Важным моментом является то, что понятие божественной справедливости тесно связано с государственной властью, священной обязанностью которой является забота о своих подданных. Не в смысле, делать им сплошное добро, а именно делать всё по справедливости, зримым воплощением которой являются законы. Поэтому здесь даже чиновники сильно ограничены не только угрозой физического наказания, но и моральными ограничениями религиозного порядка. Разумеется, это не всех останавливает от злоупотреблений. Но всё же, это серьёзный дополнительный сдерживающий фактор их произвола. Конечно, всё это касается только элоев, верующих в Ипни, и пантеон его помощников, отвечающих за различные сферы человеческой деятельности. На другие народы всё это никак не распространяется, там жизнь подчиняется житейскому опыту, выгоде, и неким устоявшимся международным обычаям. Всё очень прагматично.