Андрей Грог - Капитан поневоле

Теперь предстояла привычная работа по сборке катамаранов и подготовке к сплаву. Обшарив окрестные заросли, нарубили небольших стволов деревьев, по 10–15 сантиметров диаметром, связали при помощи верёвок из них каркас нужного размера, и, надув баллоны присоединили их к нему. Вот и всё, катамараны готовы. Но это заняло довольно много времени, день клонился к вечеру, поэтому решено было заночевать здесь, на месте. А с утра, позавтракав, отправиться в путь.

С утра свернули лагерь, переоделись в неопреновые гидрокостюмы, одели каски и спасжилеты. Все вещи убрали в гермомешки, привязав их к катамаранам. Отдельная забота была сигнальным средствам для отпугивания медведей и оружию. Всё это тоже было спрятано в плотные непромокаемые пакеты и чехлы, но отдельно, и привязано так, чтобы можно было максимально быстро достать и использовать. А то ходили среди водников истории, как туристы становились добычей медведей на мелких перекатах таёжных рек. Медведь, конечно, не является злобным хищником, и человек, как правило, не представляет для него интереса с гастрономической точки зрения. К тому же, нормальный дикий зверь вообще человека избегает, и сам старается уйти в сторону. Впрочем, это совершенно не распространяется на ту живность, что обосновалась в окрестностях городов и посёлков. Эти уже целенаправленно лезут на городские помойки, а при случае и на огороды, высматривая, чем бы там поживиться. И если им под руку, или под лапу, подворачивается какой-нибудь слишком любопытный человек, то могут его просто так, на всякий случай, приласкать когтистой лапой. Собственно, большинство несчастных случаев с медведями происходит, когда встреча получается неожиданной и близкой. С определённой дистанции зверь воспринимает присутствие человека, как однозначную угрозу или посягательство на своё достоинство. Ещё хуже на потомство. Причина этого проста – у медведей от природы плохое зрение и слух. Единственное, что у них очень хорошо развито, это нюх. Но если вы двигаетесь навстречу ветру, то возможный медведь за кустами вас не учует заранее. Идёте вы по извилистой тропе, продираясь между кустов, отодвигаете очередную ветку, а там… Какая встреча! И это не анекдот. Во всяком случае в тот момент точно не до смеха. Тут только два варианта. Или медведь решает всё же убежать, или, как говорилось выше, на всякий случай устранить потенциальную угрозу. Дальше вопрос уже только в том, захочет ли он в добавок ко всему попробовать человечину, что тоже не факт. Но если попробовал, то становится реально опасен, потому что убеждается в доступности нового источника питания. Окрестное население прекрасно знает об этом, и если факт подобного становится известен, то на медведей в округе объявляется облава с привлечением массы охотников и даже военных. Выглядит, как месть, но по-другому нельзя.

Но, как говорится, бог не выдаст, медведь не съест. Бёдра в упорах, задницы на сидушках, руки в неопреновых перчатках крепко сжимают угле-пластиковые вёсла. Два катамарана, отчаливают от каменистого берега на стремнину. Речка здесь уже была достаточно широка для них – десять с лишним метров. По камчатским меркам это, конечно, ручей. С мощным и стремительным течением, который, впрочем, почти везде можно перейти в брод, как говорится, не зачерпнув воды в болотные сапоги. А это основной критерий «переходимости» в тех краях. Если уровень воды выше, то, как правило, течение валит человека с ног. Но водникам это не страшно.

Первый день прошёл без приключений. Четыре небольших порога прошли легко, даже не выставляя страховку, поскольку после просмотра было ясно, что для катамаранов там опасности быть не может. Вечером, остановившись на ночёвку, сушили гидрокостюмы, приняли по сто грамм (именно сто!) разведённого спирта для здоровья, и, попивая чай, наслаждались красивейшим пением Юли под гитару, Пашкиной жены. Она оказалась компанейской и лёгкой в общении, с красивым лицом, с гибкой и сильной фигурой. Все были ей очарованы, но не переходя известных границ. Вообще, друзьям было о чём поговорить после долгой разлуки. Рассказывали о своих работах, проблемах, увлечениях. Конечно, больше всего слушали Пашу с Юлей. Им-то было о чём поведать, здесь всё было настоящее, живое, экзотическое. Но и москвичи не оставались в долгу, особенно Коля Паперна со своими космическими делами.

Утром приходил медведь. Нисколько не стесняясь, трещал ломаемыми ветками в кустах на краю поляны. Вообще-то, ребята, проинструктированные Пашкой, никакой еды снаружи не оставили, а использованные консервные банки обожгли в костре. Но видать какой-то запах остался, а может зверушка просто проявила любопытство. Кто ж его знает? У него вон какая голова большая, может он Достоевского читал… Саша как раз собирался вылезать из палатки, потому что сегодня была его очередь готовить завтрак. И застрял в проходе в от неожиданности. До медведя было метров двадцать. Он отчётливо видел его шкуру в свалявшихся комьях бурой шерсти. Из соседней палатки выглянула сначала голова Юли, а следом Пашки. Оба тут же исчезли, чтобы через несколько секунд появиться снова. Юля с цилиндром дымовой шашки в тонких руках, а Пашка с Сайгой.

– Э, мужик! Тебе чё надо? – Громко и зычно крикнул Пашка. И для убедительности лязгнул затвором. Копошение прекратилось. Медведь замер. Потом оглянулся на поляну, постоял несколько секунд в раздумьях, и не спеша затрусил по краю поляны в сторону тропы, проходившей чуть дальше от реки. На заднице смешно тряслась обвислая шкура – не успел ещё нагулять жира. Саша с ужасом вспомнил, как он вчера ходил в те самые кусты справлять нужду в темноте.

Ничего удивительного в поведении медведя, конечно, не было. Как следует из наставлений бывалых людей, его, конечно, могут привлекать стоянки людей, но сильно смущают несвойственные природе звуки. В частности, членораздельная речь. Не истошные вопли или агрессивный рёв, а именно речь. Поэтому, в случае близкой встречи со зверем рекомендуется, если уж и кричать, то что-то членораздельное, хоть и бессмысленное. Как правило, в таких ситуациях, конечно, кроме мата, ничего не получается. А зря. Чем посылать по известному адресу порядочного зверя, ему можно стихи почитать… «Я памятник себе воздвиг нерукотворный», например. Медведь среагирует точно также, как и на посыл к чьей-то матери. Из этой же оперы лязг металла. Для окружающей медведя природы звук совершенно нехарактерный, а потому смущающий его и пугающий.

Как бы то ни было, а лагерь весь проснулся, народ начал выбираться из палаток, Саша развёл костёр, запахло дымом, и все почувствовали себя спокойнее. Пашка сказал, что медведь, вроде, нормальный, а потому в кусты можно ходить без опаски – он больше не вернётся. И для убедительности первым пошёл в чащу, оставив ружьё на поляне. Москвичи, конечно, последовали его примеру, но опаска всё же осталась.