Александр Бочков - Мы спросим за всё ! Пограничный рубеж [СИ]

- Что случилось господин старший лейтенант ? С легкой небрежностью отдал честь скотина – где то на грани, привычка обращения фронтовика к тыловой крысе… А я опять начал театр одного актера… Открылась башня пулеметчика и по уже пояс высунулся пулеметчик. Совсем они страх потеряли ! А я тыкал большим пальцем назад за спину и возмущенно продолжал рассказ. Немцы еле сдерживали смех и улыбки и сочувственно кивали, а в броневике, я видел хохотали во всю ! А мне только это и надо !

- Парни ! Спросите командира – может он разрешит выделить комплект свеч ? А я выделю вам кое что из своих запасов – закруглился я. Какой ход ! Я сам себя зауважал: оба опустили головы вниз, спрашивая и ловя ответ командира; командир наверняка отвлекся на башнёров; водитель повернулся к командиру: все это я видел как на ладони и в открытые смотровые окна. Пора ! Правая рука скользнула с пояса за спину и ладонь удобно легла на рукоять Вальтера. Рывок из-за пояса и ствол уже глядит в смотровое окно водителя. Выстрел, второй и третий по башнерам и четвертых – в смотровое окно командира за секунду до того, как оно закрылось ! Грохот выстрелов заметался между деревьями: снайперы отработали по водителям стоящих грузовиков – не мишень а сказка ! Я метнулся влево – контролировать всех, кто выскочит с пассажирских сидений грузовиков, по ходу движения выхватывая второй Вальтер из кобуры. И когда "пассажиры" посыпались из кабин как горох я был готов: выстрел за выстрелом валил испуганных немцев на грунтовое полотно дороги. Как в тире ! С огромным удовольствием я всаживал пулю в лицо, голову, затылок растерявшихся немцев. МНЕ НРАВИЛОСЬ УБИВАТЬ ! С каждым попаданием в меня будто бы вливался глоток крепкого бодрящего кофе, так любимого мною в той жизни ! Что это за хрень ?! Обойма закончилась, а левая рука уже готова вставить новую, тяжёлую обойму, несущую в себе восемь чьих то смертей… Еще не упала на землю выскользнувшая из рукоятки пустая обойма, а на её месте уже со щелчком вошла новая ! Но стрелять мне было не в кого – разве что добивать раненых… Стрельба прекратилась – совсем ! Мы что – всех убили ?! От леса метнулись к грузовикам фигурки в маскировочном камуфляже. У последней машины раздался грохот разорвавшейся гранаты, а затем – пистолетные выстрелы… Все правильно – гранату в кузов и добить всех, кто остался в живых. Пробежал к кабине госпитального автобуса, глянул на бегу на тела на дороге – правки не требуется ! Скользнул настороженно к задней двери автобуса; взялся за ручку, повернул и уйдя в невидимость неторопливо открыл. В неторопливости был свой резон: если кто есть внутри – он с испугу может начать стрелять, так: открылась дверь, но в проеме никого нет… В кого стрелять ?! Заглянул внутрь… Опять угадал: в глубине операционной стояла молодая женщина в военной форме и целилась в проем из пистолета, держа двумя руками Вальтер, как и у меня. Уверенно так держала. Почувствовал – выстрелит не задумываясь.

Заскочил в автобус и метнулся в сторону, уходя с линии выстрела. Удар в живот сложил валькирию пополам – не до сантиментов: она может выстрелить в стоящий за автобусом грузовик и попасть в окно. А где я лобовое стекло возьму ?! Выдернул пистолет из руки и дама с всхлипами опустилась на пол, свернувшись калачиком. Не до сантиментов – на откинутой полке у стенки сидели ещё трое: одна девушка и двое мужчин. Самый старший немец – тоже врач в военном мундире майора, видимо начальник, сидел и невозмутимо смотрел как корчится на полу его подчиненная – наверное подчиненная. А может он просто ошалел от увиденного ?! Отшагнул назад к выходу; "возник" в проеме двери:

- Никому не двигаться ! – рявкнул по-немецки очень убедительно: немецкие "пиджаки" вздрогнули все, как один – оружие на пол и медленно. Стреляю без предупреждения ! Все "пиджаки" – гражданские, одевшие военную форму, тут же полезли в кобуры за пистолетами: неуклюже, но медленно ! - Ты ! – вновь рявкнул я, ткнув пальцем в девушку – собери все пистолеты и дай мне ! Шнелль, мать твою за ногу ! Девушка вскочила, стала суетливо собирать оружие… Оно выпадало у нее из рук, немка вновь поднимала его, с ужасом косясь на страшного русского и его пистолет ! Подошла, протянула все это хозяйство ко мне. Протянул руку, погладил фройлен по щеке (не удержался), ухмыльнулся:

- Гут ! Хорошая девочка ! – улыбнулся хищно. Девушка робко, но уже обещающе улыбнулась мне в ответ. Как быстро они улавливают момент ! Расслабился (с этими женщинами это так просто) – словно плетью обжог полный ненависти и злобы взгляд дамочки, лежавшей на полу и уже распрямившейся – вот что значит медик и, я думаю, военный медик.

- Встать ! – властно приказал даме, глядевшей на меня с ненавистью и… презрением. Да пошел ты !... – прошептали ее губы по-немецки аналог нашего русского. Вот как ! Бунтуем ?! Характер тевтонский показываем ! А мы свой характер покажем – русский ! Шагнул к немочке, схватил пятерней за волосы и рванул их вверх ! Боль – она для всех боль ! Немочка взлетела за моей пятернёй аж к потолку, взвизгнув от боли ! Разжал пальцы, приблизил лицо к ее лицу, сделав страшную физиономию:

- Я говорю – ты выполняешь. Мгновенно ! Иначе узнаешь – что такое настоящая боль ! И "вдавил" в сознание шипяще – Долгая, мучительная… Поняла ?! Дама закивала… - Сесть на пол ! – рявкнул команду. Немочка плюхнулась на пол, не отрывая от меня взгляда. – Встать ! С трудом поднялась: страх не способствует координации движения. Вот так ! Великий "мучитель" собак Академик Павлов, вырабатывающий условный рефлекс у собак меня бы похвалил ! А что ? Нам до базы сколько добираться ? И терпеть по дороге её закидоны ? А так: раз и послушна… Со спины – подошел командир отделения: а "увидел" его подход, раздался его голос:

- Что делать с мертвыми немцами товарищ капитан ?

- Тела в последнюю машину. Надеюсь она на ходу ? – бросил не глядя.

- Не проверял, товарищ капитан. Виноват…

- Ты еще здесь ? – рявкнул обернувшись. Комод исчез. Рассовал пистолеты за ремень – Сидеть здесь, наружу не выходить ! Выскочил, захлопнул дверь. Жестом подозвал бойца:

- Внутри четверо. Охранять, не выпускать. Выдернул из чехла на поясе тридцатисантиметровую палку-приспособу для открывания двери Бюссинга, побежал открывать дверь. Засунул руку в смотровое окно; открыл дверь, вытащил из кабины водителя. Подбежавшие бойцы подхватили его и поволокли к последней машине…

- Сержант ! – позвал командира отделения – отзывай наблюдателя с Барановичей. Второго подхватим по ходу. Все – в машины; троих в автобус – охранять пленных. Комод начал отдавать команды, бойцы разбежались по местам: кто за руль грузовика; кто за руль автобуса; кто то сел за руль Бюссинга, рядом с трупом командира – нет времени его вытаскивать. Покрутил пальцем – уходим ! Сам залез на место наводчика: и высоко и меня видно… Подбежал наблюдатель к последней машине. Махнул рукой вперед и крикнул вниз: Поехали ! Свернули направо в лес на ближайшем съезде. Отъехали немного: надо подождать бойцов, разравнивающих "граблями" следы колёс на съезде и еще метров на пятьдесят. Муторно, долго, но надо: чувствую аукнется еще нам эта добыча. Пока бойцы маскировали следы, залез в автобус. Подошел к "дерзкой" немке. Ого – пришла в себя, снова глазами сверкает.