Андрей Сиваков - Взвейтесь соколы орлами!

Тут как раз и Зинуля пригласила всех к столу. Поводов выпить было предостаточно. Но задерживать Николая Николаевича не стали – он к семье торопился. Да и вопросы все порешали влёт – что томить-то человека.

В Москву решили ехать вместе с Зиной. Уж очень ей хотелось на «Орле» полетать. В Питере я навестил адмирала Макарова:

– Степан Осипович! Надо дать двигателям Тринклера широкую дорогу! (чуть не сказал Зелёную улицу, но светофоров-то ещё не было). Аккумуляторы нужны в несчётном числе, а уж торпед больше полутора тысяч. Всё это пойдет в ущерб другим кораблям. Так передайте тем, кто артачиться станет – Государь повесит, и повесит не за шею.

В Москве на Николаевском вокзале ждал сюрприз. Луцкий встречал нас на новенькой «Чайке», а в эскорте были две «Волги». Пока наш салон-вагон перегоняли на Казанский вокзал, решили навестить Марика и Анну. По дороге я озадачил Бориса Григорьевича:

– Вот если две ваших Семёрочки спарить и нанизать на одну ось, как костяшки на счетах и соединить воедино, то и объём возрастёт вдвое, и вес вдвое увеличится. А мощность?

– Так тоже примерно вдвое!

– А вот и нет – мощность-то возрастёт втрое.

– Это почему же?

– Парадокс науки. Вы инженер – вам и решать почему. А вот за те «Семёрочки» и за «Волгу» с «Чайкой», чин тайного советника вам по закону полагается. А это приравнивается к званию генерал-лейтенанта. Только вы уж государю в подарочек парочку «Чаек» пришлите, а остальное я улажу.

– А эту я вам хотел подарить!

– За дорогой подарочек спасибо, конечно, но это преждевременно. Некуда мне на ней ездить пока. Так что приберегите у себя. Для меня сейчас лучший подарок это бесперебойная поставка качественных «Семёрочек» в ЦАГИ. Но на сегодня, пожалуйста, оставьте эту Чайку мне. Нам ещё в одно место заехать надо. А потом я её на Казанском под охрану сдам – оттуда и заберёте.

– А вы с управлением справитесь?

Я чуть не брякнул в ответ, что у меня полсотни лет водительского стажа в мегаполисах, но скромно промолчал об этом и лишь заметил:

– Ну раз с самолетом справляюсь, то уж и с машиной как-нибудь управлюсь.

К Марику подъехали ближе к вечеру с шиком. Так наверно и Басков не подъезжал к Большому. Я часа два блуждал по той Москве в поисках дороги от Каланчевки до площади Свердлова. Никто из опрошенных извозчиков не знал про такую. Только позже я сообразил спросить, где находится Большой театр. Тут уж все указали на Театральную площадь. А в Большом сегодня Анна дебютировала в опере «Кармен». Не остаться на премьеру было бы верхом бестактности. Опять же дядя Серёжа мог бы неправильно истолковать мой уход. При первом же появлении Кармен на сцене, всем стало ясно из-за чего сшиблись Хосе и Эскамильо. Анна могла бы и не петь вовсе. А уж когда в 4-м акте она упала с ножом в груди, то некоторые хотели выскочить на сцену и этот нож из её груди выдернуть. В антракте дядя Серёжа заверил меня, что вся Ходынка ровная, как поле для английского футбола. После премьеры, конечно, был банкет чуть не до утра. Как же приятно было потом прокатиться по ночной Москве пьяным и не опасаться ГАИшников.

На Казанском нас уже ждал наш салон-вагон в котором я и уснул.

Проснулся от какого-то жужжания в ушах. Это «жу-жу» неспроста. Выглянул в окошко – солнце было уже высоко. А в небе жужжали «Орлы». Зинули рядом не было, но на столе стоял стаканчик рассола, стопка водки и мочёное яблоко на закуску.

– «Только рюмка водки на столе!» – пропел я гимн России века 21-го.

А опохмелившись всегда хочется полетать – это я помнил ещё из прошлой жизни. Оказалось, что Зина уже слетала на Орле дважды по полчаса, а теперь уже в третий раз нарезает круги над Раменским. Борис Григорьевич Бершадский кого хочешь научит летать на раз – это у него от Бога.

Самому мне хватило и двадцати минут полёта с открытой форточкой. Весь остаточный хмель повыдуло. Так всегда бывает. После обеда огласил своё решение всем Апостолам:

– Завтра с утреца перелетаем в Симбирск. Где это – найдёте на карте.

– Мы с тобой тоже полетим? – спросила Зина.

– А почему нет? Хоть на пару самолётов больше туда перегоним. Лишь бы погода была. Да и давненько из полевой кухни горячего не хлебали.

Курс полёта нам рассчитал флагманский штурман ЦАГИ, флотский лейтенант Владимир Жирнов. Ошибку хотя бы в один градус он счел бы личным позором и заколол бы себя штурманской линейкой. Аккуратист.

А лететь-то было пару часов – всего семьсот км. Это при запасе топлива на шесть часов лёта. Уже при подлёте к аэродромам ШэВээЛПэ стало ясно, что Кондрат времени зря не терял. Палаточный городок растянулся вдоль Волги чуть ли не на километр. А от него на восток уходило сразу несколько взлётно-посадочных грунтовых полос. И их можно было разметить ещё с десяток. «Степь да степь кругом» – по-другому и не скажешь. Здесь можно было упрятать хоть сотню лётных армад.

– Господа пилоты! До конца речной навигации будете перегонять сюда «Орлов» из ЦАГИ. А отсюда сами на пассажирском пароходе вверх до Казани, а там по чугунке до Раменского. Из ЦАГИ опять два часа полета сюда и снова на пароход. Так и прочелночите пока погода позволяет.

– А ресторан на пароходе есть? – спросил лётчик Пасохин.

– Валерий Григорьевич! Там, как в Греции – «всё есть». И за всё платит казна. Называется Олл инклюзив. Но предупреждаю – девочкам из кордебалета надо платить из своих кровных и давать щедрые чаевые!

Это сообщение было встречено одобрительным гулом общественности.

Когда мы с Кондратом остались наедине, я спросил:

– Комбат охранения надёжный мужик?

– Пока не накосячил и всё выполняет четко.

– Вот и оставь его комендантом. Зина настаивает возвратиться в Гамаюн на «Орлах». Не хочет видеть, как пьяные Апостолы тискают балеринок. Может, с нами полетишь?

– Нет. Я уж с ребятами на пароходе. В Питере мне до осени делать нечего!

– Понимаю! Пишет хоть?

– Каждую неделю. Прямо роман в письмах. Как у лейтенанта Шмидта.

– Тогда мы с Зиной завтра улетим, а ты полетай тут с ребятами с недельку и обратно в Раменское за новыми «Орлами». Скоро караван леса придёт от Шароглазова, так объясни коменданту где и чего строить. Им тут и зимовать придется. Всех «Орлов» на зиму под брезент – движки законсервировать.

На следующий день вылетели в 7 утра. Напрямки даже со встречным ветром было часа 4 лета. В Гамаюне были уже в 11. Хорошо ещё, что день был воскресный и в небе никого. А то бы распугали всю стаю. Подрулили прямо к ангару. Нас встречал Патрикеев.

– Дядь Лёш! Хорошо бы «Орлов» в ангар закатить от лишних глаз.

– В ангар не получится. Пришли чертежи и расчеты от профессоров. Мы сейчас там двухмоторного «Орлёнка» и одномоторного «Орла» комстралим с Зарубиными.