Дмитрий Зурков - Служу Престолу и Отечеству [litres с оптимизированной обложкой]

Ольга Николаевна, немного придя в себя, попросила нас сопровождать ее в Могилев в качестве охраны, поскольку поезд был беззащитен. Вам сделали операцию, достали осколки, но состояние было критическим. Тогда хирург, посоветовавшись со своими коллегами и предупредив меня, рискнул сделать вам переливание крови…

– И кто был донором? Кот?..

– Нет, я разрешил Федору… Как вы там говорили?.. Противошоковые сто граммов. Кровь брали у Митяева… Когда прибыли в Могилев, бойцы Ольгу Николаевну с рук на руки лейб-конвойцам передали и сюда, к вам в госпиталь. Учитывая экстраординарность ситуации, начальник госпиталя отвел нам насколько палат. На следующий день государь с дочерью прибыли, но вы были без сознания. Ольга Николаевна сутки здесь находилась, пока ваша невеста не приехала. Думаю, в Ставку уже сообщили, что герой пришел в себя, так что завтра ждите гостей… Денис Анатольевич, вы меня слышите?..

– Извините, Валерий Антонович, глаза слипаются…

– Хорошо, отдыхайте, набирайтесь сил. И готовьтесь к завтрашним визитам…

На ужин меня тихонько разбудила Полина Артемьевна.

– Денис, не обижайтесь, я вас покормлю, пусть Дашенька поспит. Она за эти дни извелась вся…

– Конечно… Спасибо вам… Мне как-то неловко…

– Ах, оставьте! В конце концов, мы теперь – одна семья… Я сейчас, быстренько, и уступлю место вашим солдатам. Они такие заботливые, предложили вместо нас подежурить ночью. Да и поговорить вам будет о чем…

Как только она ушла, в палате появляется радостный Митяев. Опаньки, а радоваться ему есть с чего! С последней нашей встречи он обзавелся «Егорием» и погонами подхорунжего!..

– Здорово, Михалыч!.. Мои поздравления с крестом и новым чином!..

– Здравствуй, командир! Благодарствуем!.. Выздоравливай быстрее, обмоем и то, и другое…

– Ну, мне пока что этого нельзя. Но потом, когда на ноги встану – обязательно!

– А солдатский телеграф доложил, что тебе чуть ли не бочку вина привезли. – Вахмистр, блин, теперь уже подхорунжий продолжает балагурить. – Сам-то справишься, аль помощь нужна?

– То ж кислятина, в ней крепости – всего ничего. На днях дам попробовать. А насчет помощи… Ты, Михалыч, мне уже помог… Кровь свою дал, которая ныне у меня по жилам течет… И выходит, мы теперь с тобой – кровные братья… Если ты не против, буду тебя за брата считать… Идет?..

А что это у моего казака глаза подозрительно так заблестели? Да и сам не могу проморгаться… Блин, сейчас расхнычемся, как две девки…

– Спасибо, брат!.. При людях ты по-прежнему командиром будешь, а так…

– А так, Гриш, зови меня Денисом…

Вчера засыпал под болтовню новоиспеченного унтер-офицера Котяры, а проснулся уже от Дашиного шепота.

– Просыпайся, соня… Денис, проснись, у нас мало времени…

– Доброе утро, любимая!..

Даша чмокает меня в щеку и забавно морщит носик.

– Фу, колючкин!.. Давай, просыпайся, надо делать перевязку, скоро парикмахер придет, побреет тебя. Только что сообщили, что сегодня его величество приедет. И чтобы тебя привели в божеский вид… Федор, помоги, пожалуйста!..

Появившийся Кот уже привычно и, главное, безболезненно переводит меня в полувертикальное положение, пока моя медсестричка меняет повязку на боку, затем на руке, щедро поливая засохшую корочку перекисью. Потом доходит очередь и до головы. Сняв бинты, Даша удивленно смотрит на меня.

– Денис, ты где и когда ударился?.. У тебя на лбу – синяк, раньше его не было!

– Да вроде не бился головой… Да и обо что тут можно удариться?

– Не знаю. Здесь не больно? – Пальчики аккуратно прикасаются ко лбу. В том самом месте, куда стукнул своим посохом Мартьяныч в моем сне…

После того, как надо мной поколдовал «цирюльник», я стал похож на младенца-именинника, в смысле, в белых повязках и чисто выбритый. А спустя совсем немного времени начались эти самые «именины». Даже через прикрытые двери была слышна торопливая возня в коридоре. Даша, взволнованная и непривычно притихшая, сидела рядом, как и полагается образцовой сестре милосердия. Криков «Едуть!!!», само собой, не было, но по вдруг наступившему затишью стало понятно, что – уже всё! Приехали!..

Дверь распахивается, и в палату входит император Всероссийский, царь Польский, великий князь Финляндский и далее по тексту… Его императорское величество Николай II! В сопровождении великой княжны Ольги Николаевны и нескольких флигель-адъютантов. Моя милая приседает в изящном реверансе, а мне почему-то хочется даже лежа вытянуться по стойке смирно. Потому, что в комнату вошел Монарх. Человек, которому я присягал. Человек, облеченный Властью. Хотя с виду – простая гимнастерка, полковничьи погоны с вензелем, тщательно расчесанные борода и усы, высокий лоб с небольшими залысинами, немного прищуренные глаза…

– Здравствуйте, штабс-капитан!.. Не удивляйтесь, я не оговорился. – Самодержец делает знак одному из свитских, тот открывает кожаный бювар и зачитывает торжественным тоном:

– Божьей милостию мы, Николай Второй, император и самодержец Всероссийский…

Не Левитан, конечно, но близко к этому. Величественно так и торжественно излагает…

– …В воздаяние усердной и ревностной службы, а тако же свершенного на поле брани самоотверженного подвига, Всемилостивейше пожаловали мы вас воинским чином штабс-капитана со старшинством…

«Блин, о как!.. Из грязи в князи… С летёхи на капитана перепрыгнул…»

Глашатай тем временем достает другую бумагу…

– …Указом в двадцать четвертый день сентября тысяча девятьсот пятнадцатого года, Капитулу данным, жалуем вас Кавалером Императорского Ордена Святого Равноапостольного князя Владимира с ношением знака Ордена четвертой степени с мечами и бантом…

Другой сопровождающий при этих словах, видя, что правой рукой мне взять никак не получится, кладет коробочку с орденом на тумбочку. Туда же приземляются папочка с Указами и новенькие погоны с четырьмя звездочками на каждом.

Все, что удается выдавить из себя, так это хриплое:

– Служу Престолу и Отечеству, ваше императорское величество!

Император, подойдя к койке, негромко произносит:

– Хотя это производство и вне правил, однако причина тому весомая. И в это производство уже зачтено ваше право, как георгиевского кавалера, на испрошение следующего чина. Помимо всего, что я должен был сделать официально, хочу поблагодарить вас, как отец, дочь которого вы спасли, самоотверженно рискуя своей жизнью. Мне доложили, что у вас скоро свадьба и ваша невеста присутствует здесь. – Царь смотрит на мою медсестричку, смущенно краснеющую при этих словах. – Когда у вас появятся свои дети, вы поймете мои чувства.

Великая княжна подходит и становится рядом с отцом.