Владимир Сухинин - Заложник долга и чести [СИ]

– Убирайтесь прочь! – Крикнул я. – Возвращайтесь и сообщите всем, что все кто сюда придет, утонут в моче нехейцев. Я был не видим и они понимали, что рядом с ними скрытник они даже понимали что я один. Я чувствовал это по эманациям густо разлившихся в воздухе. По их эманациям ненависти, непонимания и страха. Страха что на них тоже помочатся. Я ради интереса решил глянуть магическим зрением на ауру одного из них. И что же я увидел? Полная чернота. Словно пришел на выставку авангардистов и смотришь на квадрат Малевича. Смотришь и удивляешься, что бы это значило? Я протянул к его ауре лапки малышей, но они не могли не то что проникнуть во внутрь, мои липучки соскальзывали с этой черноты, как с небольшой черной льдины.

– Интересно девки пляшут, – почесал я затылок, вспомнив пословицу своего отца. Он так выражал свое чрезвычайное удивление, когда узнавал что его квартальной премии лишили, или когда узнал что у меня появиться младший брат. А мать думала, что у нее живот болит от гастрита. Видимо от него я перенял привычку чесать затылок.

Дикари на свежем воздухе постепенно приходили в себя, вставали и непрестанно оглядываясь, стали разбредаться. – Куда! Закричал я. – А ну все на перевал! Дал одному нерасторопному такой пинок, что он улетел на метров пять, опередив самых сообразительных. Подогнал еще одного и все они поплелись на верх.

Я забрал шкуру. Еще подумал, теперь мне не надо себе добывать медведя хватит и этой. Забрал непрожаренное мясо и печень, угощу сестру и брата деликатесом, и пошел вслед за дикарями. А те уже окончательно пришли в себя и прыснули в разные стороны. Сообразительные ребята. Сразу поняли, что за всеми один не угонится и решили разбежаться. Тех кто побежал в низ я назвал глупцами и убил, а остальных троих я погнал наверх. Если они меняли направление, нещадно избивал, так что после двух взбучек, даже до них дошло, что дело дохлое, убегать от ненормального скрытника. Наверху нас встретили тролли. Недолгого думая тут же задрали одного. Двоих я приказал пропустить. Надо же кому-то поведать, как бездарно прошел их рейд.

Я смотрел на разведчика, он за время моего отсутствия примотал к ноге ножны, сделав шину, вырезал костыль и хромал наверх. Меня унюхал сразу и остановился, выставив перед собой кинжал.

– Что же сним делать? – подумал я прибить или отпустить. Если отпустить то дальше троллей не пройдет. Если вообще доберется. До перевала. А может поговорить с ним. Узнать как живут и что о людях думают дикари. Все равно приближается вечер и делать нечего. На охоту пойдем завтра утром. Почему и нет?

Удар кулака по его лохматой башке и я подхватил падающее тело себе на плечи. Прыжок телепортом и я у ручья. Вышел из кустов и бросил бесчувственное тело на землю, рядом с костром. На меня удивленно уставилась мордашка Юллии. – Ирри ты меня напугал. Это кто?

– Это сестренка дикарь, любуйся. – Из кустов с треском вывалился Черридар с мечом наголо. Вращая бешено глазами, огляделся. – Еще дикари есть? – Непрестанно шевеля головой из стороны в сторону спросил он. Никудышный из него разведчик, понял я или дядька у него ленивый, или это склочный характер брата, не дает ему развиться. Короче у него грядут большие проблемы в будущем. А значит и у меня. Надо менять стратегию. Если не одумается за год, не измениться, пусть катиться ко всем чертям. Как наш второй брат Варридар. Ушел и пропал. К Черридару в отличии от Орри я родственных чувств не питал. Видимо сказывалась память Ирридара.

– Нету брат. Успокойся. – Черридар подошел и осмотрел дикаря. – Он раненный, значит должны быть еще дикари и смотри у них косички, это мстители. Надо собираться и уезжать, все рассказать нашим. Понимаешь их ловить надо! – Он засуетился, собирая дорожные сумки.

– Черри, больше никого нет, остальные убиты. Вот смотри. Я достал обереги и выложил на попону ,постеленную на траву и на срубленные сосновые ветки. Он завороженным взглядом смотрел на обереги и не мог поверить тому, что видел – Ты их убил сам? – спросил он и сглотнул слюну.

Понимая что он только еще больше станет во мне сомневаться, если я скажу, – да сам. – Ответил, – не всех, мне помогли тролли. Они их выследили, а потом уничтожили. Одного раненного, я взял в плен.

– Зачем? – Черридар уставился на меня.

– Хочу поговорить и все. – пожал я плечами и стал доставать мясо и печень. – Ну что хозяйка, – обратился я к девочке, – жарить мясо будем? Она всплеснула

руками. Конечно, а что за мясо?

– Медведь, по дороге назад поохотился. – соврал я. Брат сидел красный, краснее варенного рака. Я не мешал ему производить переоценку своих ценностей. Он оказался, гордецом, любителем поспорить и мне показался не очень умным. К мясу я достал пироги, конфеты, фрукты, и все из сумки.

– Ирри, это все было в твоей сумке? – удивленно спросила Юллия. – Она такая маленькая!

– Там много чего у меня есть. – Я не успел ответить, как она сунула в сумку свой нос, потом попыталась залезть туда с головой, но это у нее не получилось. Она разочарованно посмотрела на меня. – Ирри там пусто.

– Ты просто плохо смотрела, – Я сунул руку в сумку и вытащил куклу. – Вот тебе подарок, – и зная что она может неправильно понять, что я ее считаю маленькой. Стал объяснять. – Все благородные дамы, должны уметь ухаживать за детьми. Купать их, одевать, учить, укладывать спать. Вот и ты должна учиться. – Я протянул куклу. Такое напутствие работало безотказно. Кукла была быстро схвачена и уложена спать.

– Уже поздно, девочка и тебе пора спать, – скала Юллия, заботливо укрывая куклу попоной. – А завтра мы будем с тобой учиться ловит медведей. Что делать. В разных странах дети играют по разному. Кто-то в школу, а кто-то ловит медведей.

Дикарь пришел в себя и лежа потянулся к кинжалу. – Не пытайся, морда, напасть, вторую ногу тоже поломаю, – предупредил я. Я кинул ему кусок мяса. – ешь. – Мясо упало рядом с ним. Он покосился, но его не взял.

– Я хочу с тобой просто поговорить, – сказал я, вгрызаясь в мякоть. – А потом отпущу. ступай обратно домой. Вот скажи что ты думаешь о людях?

Дикарь сел. – Люди… брезгливо ответил он. – они недостойны жить. Слабые и трусливые. Вы годитесь только как мясо. А ваши самки для того чтобы рожать нам воинов и после быть съеденными.

– Че так? Своих баб что ли нет? Вы то чем лучше? Вонючие и уродливые. Жрете друг друга и прячетесь друг от друга, как крысы. Ничего толком сделать не умеете, даже детей.

– Мы еще вернемся сюда и ты и твои люди поплатитесь. – он сверкнул злыми глазками и отвернулся.

– Понятно дикарь. – Я понял что разговаривать бесполезно. Он продукт своей цивилизации, возрожденной на одной ненависти ко всему другому.

– Но мне почему-то нестрашно. – сказал я и кинул ему его кинжал. Иди отсюда, а если вздумаешь напасть, это будет последняя глупая мысль, посетившая твою голову.