Владимир Стрельников - Операция «Цунами» [СИ]

С крыши я слез, когда уже на завтрак позвали. А после зашел к деду в кабинет, поговорить.

— Дед, как вам мои товарищи? — Присаживаясь на старую тяжеленную скамью, поинтересовался я.

— Знающие офицеры, умные и смелые мужчины. Прекрасные женщины. Хорошая компания, внук, очень хорошая. — Дед довольно кивнул своим мыслям, и продолжил. — Я подсознательно ожидал что-то более посконное, все же ты мне страшных историй порассказывал. Но нет, в любом дворянском собрании сойдут за своих, даже простые бойцы.

— Ну и слава богу, дед. Я в следущую среду должен уйти, график проводки караванов никто не отменял. Приду через месяц, примерно. Привезу портативный реактор-генератор, оборудование, киборгов, чтобы наладили здесь все. И немного артиллерии, а то замок без нормальных пушек не комильфо.

— Хорошо. Тебе наследовать, и укреплять его тебе. — Дед довольно кивнул, улыбаясь. — Еще б тебя женить и Элизабет замуж выдать. Подыскать невесту? Я понимаю, траур у тебя, душа болит. Но жизнь продолжается, внучек.

Я встал, подошел к узкому и высокому окну, забраному новой рамой с двойным остекленением. Вдали драгуны отрабатывали какое-то упражнение, крестьяне убирали рожь, серпами да косами. Надо бы попросить, чтобы мне несколько тракторов на паровой тяге сделали. И конные жатки. Да и владимирских тяжеловозов и першеронов в имение завезти, уж точно лишними не будут. Дед прав, это моя вотчина, мне за ней следить.

— Дед, не хочешь со мной пройтись? Поглядеть, погулять, на самолетах полетать? Уж месяцок-то без нас здесь продержатся, Белс присмотрит. Заодно пройдешь обследование в хорошей клинике. Ты ж не мальчик уже. Вон, порой без трости ходить не можешь.

Барон встал, чуть прихрамывая прошелся туда-сюда по кабинету, заложив руки за спину. И согласно кивнул, махнув рукой.

— Хорошо! Потом сам себя винить буду, что отказался и не побывал в тех краях. Погляжу, что вы там без царей наделали. Жить то у тебя там есть где? Или на съемных квартирах обитаешься?

— Обижаешь, дед. — Я обрадованно улыбнулся. — И дом есть в Кибрае. Это Туркестан, Сырдарьинская область в современной России. И вообще, я и в СССР миллионер, хочу себе дом в Подмосковье строить, место нужно присмотреть, и землю под строительство получить.

Дед согласно кивнул, разлядывая Настольный Атлас Российской Империи, а именно Туркестан. Хмыкнул, найдя Ташкент, и поглядел на меня.

— Как думаешь, стоит нам там тоже дом выстроить? Места вроде как неплохие?

— И не только там, дед. — Я подошел к настенной карте, и взял несколько булавок с флажками. — Один — во Владивостоке. Еще один — в Петропавловске-Камчатском. В Южно-Сахалинске, Охотске, Николаевске, Магадане стоит фактории торговые открыть, обязательно купить большой участок казенных земель вдоль гавани Императора Николая. В Порт-Артуре и Дальнем стоит заложить гостиницы и доходные дома для офицеров с семьями. В Мукдене и Харбине как минимум квартиру купить. Понимаешь, дед, то, что мы сотоварищи собираемся делать это одно. А дела семейные — это другое. Лезть в планы моего правительства по освоению совместно с императорской фамилией месторождений не стоит, но вот и подзаработать не помешает.

— Совершенно верно. — Согласно кивнул старый барон, внимательно следя за моими манипуляциями. — А пока мне надо приготовиться к путешествию в будущее. Сделать распоряжения, и самое главное — познакомить твоих товарищей с моими друзьями.

— К сожалению, дедушка, наше путешествие межмировое. Невозможно перемещаться по времени. Время — это совокупность прошедших процессов, дед. И вернуться обратно невозможно, каждое наше действо конечно. И нам с этим жить, и прошлые ошибки далеко не всегда можно исправить. — Я подошел к окну, и долго стоял, молча глядя на собирающих снопы крестьян.

Дед так же молча стоял рядом, положив руку мне на плечо. Старому тоже было что вспомнить, и поболее, чем мне. И хорошее, и плохое, всякое у него в жизни было. И я постараюсь, чтобы хорошего в его оставшихся годах было побольше.

— Скажи, а Иисус поднял умершего… как он смог? Ведь ты говоришь, что время это прошедшие процессы? — Дед все-таки верующий христианин, его многое беспокоит именно с этой точки зрения.

— Дед. Иисус Навин — бог и сын бога. То есть, сильнейший целитель и очень неслабый некромант, плюс демонолог, и это как минимум. Он не возвращал события вспять. Он сумел ужержать душу умершего, пока ремонтировал его тело. Вот так. И дед, я так не смогу.

— Ну, братец, ты на себя наговариваешь? — На мое плечо легла изящная ладонь сестры, и Белс улыбнулась. — А как ты меня возродил?

— Я-то при чем тут? Это Лидия в основном, я просто… — тут я замялся. Ну не люблю я этот момент вспоминать. Слишком велико искушение.

— Ну да, просто ты мою дущу и оборотническую сущность занес на место души той девочки, выполняя родовой договор, а заодно своей кровью наше родство закрепил. — Кивнула моя названая и кровная сестра. Улыбнулась, и уселась в соседнее с дедом кресло, сама элегантность и очарование.

— Замуж тебя выдать нужно, Белс. — Я улыбнулся в ответ, и засмеялся, глядя на вскинувшуюся в возмущении сестру. — И не спорь! Ты молодая, здоровая, очень красивая женщина, женская сущность все равно свое возьмет. Так что, даст бог, будут в меня племянники, а у деда внуки.

— Евгений прав, Элизабет. Приглядывай мужа, свой траур ты уже сняла. Я понимаю, что тебе муж нужен как минимум не слабее, чем ты, но ищи, и обрящешь. — Дед улыбнулся, явно представляя себе внуков во дворе замка. После чего досталось уже мне. — И ты, Евгений, тоже ищи невесту. Елена любимая женщина, не официальная невеста. Траур держать необязательно, это, между нами говоря, глупый обычай. Как душа плакать перестанет, так и присматривай себе невесту. Можешь и в нашем мире, наши девицы ничуть не хуже чем из твоего мира. Разве платья скромнее, снизу, по крайней мере.

Ну да, те платья, что на балах дамы таскают — та еще выставка достижений народного хозяйства. Вся душа наружу, вместе с сиськами. А снизу — полная несуразица, куча тряпок. Белс, правда, меня поколотить обещала, за такие слова. Но что поделать, если я так считаю.

Кстати, именно поэтому меня недолюбливают здешние матронны, и особо своих дочек не сватают. Хотя, как вероятная партия, я достаточно привлекателен — молод, богат, да еще барон. Но вот социалист, да еще авангардист, что в глазах весьма консервативного здешнего общества большой грех. Правда, при этом государственник, меня даже жандармы таким признали. А вот всякие сочувствующие терпеть не могут. Но помалкивают, так как я человек простых и грубых американских нравов, могу и по мордасам настучать. Ибо нечего было пытаться мне грубить.

Дурной момент был, право слово. Пацан девятнадцатилетний и его такой же друг, соседские сыновья. С чего то решили, что оскорбил невесту одного из них, и приперлись. Один мне пощечину пытается влепить, второй этот картель держит. А у меня реакция на все такие действия простая — обоих вырубил напрочь. А когда пацаны оклемались, усадил обоих рядышком, повесил картель на дерево в полусотне метров, и расстрелял из своих кольтов в клочья. И подарил револьверы на память немного пришедшим в себя молодым дворянам. Мол, господа, я народу погубил немало, не вынуждайте меня еще христианские души на встречу с создателем отправлять, и свою душу губить. И девица, из-за которой сыр-бор начался, несмотря на всю свою красу и обаяние, не является ни разу предметом моих воздыханий или домогательств. Просто я порой свои мысли выражаю неправильно, за что прошу меня извинить.