Владимир Стрельников - Операция «Цунами» [СИ]

В общем, после взаимных расшаркиваний, князь, мой дед и мой командир вроде как нашли общий язык, после чего просто выставили меня из кабинета. Мол, тебе пора в мир иной. Так и топай давай. Работай, лейтеха, работай, солнце еще высоко! Ну и слава богу, не очень я люблю вот с такими суровыми дядьками дело иметь. И вообще, самая длинная кривая вкруг начальства короче прямой возле него, ибо найдут чем занять.

С этими мыслями я вышел каминный зал, где меня подозрительно ласково остановили Элизабет, Евгения, Мария, Ксения и Линь Йен.

— Женечка, братик, скажи нам, пожалуйста. Что там решили насчет малого приема? Когда он состоится? — Нежно, но крепко беря меня под правую руку, спросила Белс.

— Да. Будь добр, скажи, когда нам срок установили? — Плавно прицепилась с другой стороны Ларина.

— Девочки, вы чего удумали? — Я попытался было дернуться, но меня заблокировали. А спереди подходили Ксения и Мария, с несколько маниакально поблескивающими глазами. За ними стояла Линь Йен, и задумчиво крутила в руках несколько гусиных перьев. — Не берите грех на душу, отпустите меня бедного на покаяние…

— Не хочет по хорошему. — Машка грустно вздохнула, и протянула руку к вороту моей рубашки. — Придется применить меры физического воздействия!

Ксения и Линь Йен тем временем захлопнули дверь залы, и заложили ее древним запорным брусом.

Машка сдернула с меня заменяющую галстук косынку, и расстегнула пяток пуговиц на рубашке.

— Линь, твое высочество, подай инструмент. Говори, несчастный, у тебя есть последний шанс! — Расстегивая оставшиеся погувицы, пригрозила девушка. Поглядела на мужественно молчащего меня, грустно вздохнула и провела мне по боку гусиным пером.

Взвизгнув и заржав, я вырвался из длиннополого пиджака, и одним прыжком повис на потолочном брусе.

— Евгений фон Жменев. Спустись немедленно! — Отбросив пустой пиджак, грозно притопнула ногой Элизабет. — Что за низкое малодушие!

— Только в том случае, если вы пообещаете мне прекратить издевательство над моей нежной тушкой. Вообще, барышни, как вам не стыдно?! Чему вы учите юную, непорочную принцессу?!! — Я уселся на мощном бревне, и печально покачал головой.

— Ничего, ей полезно. — Отмахнулась сестра. — Женька, не зли меня! Ты что, не понимаешь, что это такое — прием у Императора?

— Что это? — Я подтянулся, и поудобнее уселся на стропилине. Чуть дернулся в сторону и поймал ножиик-кабарчик Лариной. — Жень, ты таки решила мне его подарить?

В это время Линь Йен чуть тронула рукав Ксению, и еле слышно спросила:

— Госпожа, это нормально, что в младшего господина бросают кинжалами?

— Линь, нас пятерых для Евгения хватит на пару секунд боя. — Ксения поглядела на по рукоять вогнавшего в стропилину нож младшего барона, и улыбнулась. — Понимешь, княжна, коль бы он захотел, смел бы нас в самом начале. Ему забавно нас дразнить. Он знает, что мы это знаем. И мы знаем?что он это знает.

— Правда? — Линь Йен внимательно посмотрела на смеющегося парня, оглянулась, и сняла со стены небольшую шпагу с пламенеющим клинком. — Тогда можно и я позабавлюсь?

И коротко разбежавшись, взлетела по стене, запрыгнув на стропилину, на которой восседал Евгений.

— Мне сказали, молодой господин, что вы над нами втихомолку насмехаетесь? — Худенькая черноволосая девочка в ярко-синем шелковом брючном костюме, заложив клинок за спину, неторопливо шла по толстому бревну на шестиметровой высоте.

— Линь, ты «Игры престолов» пересмотрела, что ль? — Жменя пружиниство вскочил на ноги, и на пару шагов отступил от качающегося острия тонкого клинка.

— А хотя б и так? Я ж игрушка в ваших руках, молодой господин. — Принцесса плавно и мягко ступала по старому бревну. Шаг, проблеск стали, и отточенное лезвие на пару сантиметров разминулось с полой рубашки Жменева. Еще выпад, секущий по ногам, удар в сердце.

Внизу, замерев, на смертельный танец на бревнах смотрели не только девушки, но и попавшие в залу через потайной ход барон, адмирал и великий князь.

Выпад, перехват клинка и попытка укола… секущий удар. Евгений, укоризненно качающий головой на верхнем бревне, закусившая губу до тонкой струйки крови девочка. Снова стремительный выпад. Звон столкнувшихся клинков, обычной для двадцать первого века раскладушки, принявшей удар пламенеющего лезвия… Проблеск стали, кружево траекторий… кровь на щеке Евгения, кровь на щеке Линь. Оба клинка в руках фон Жменева. Хмык молодого барона, крест-накрест воткнутые в бревно клинки. И два прыжка барона, к принцессе и с принцессой на руках к деду, командиру и представителю правящей династии.

— Прошу вас быть моими свидетелями, старшие. Элизабет, тебя тоже. И дай свой стилет. — Жменя аккуратно опустил на землю принцессу. — Я, Евгений, барон фон Жменев. Перед лицов своих старших и богов, кровью своей и принцессы клянусь! Княжна Линь Йен Суонь принцесса Чжоу отныне и навеки явлеятся моей младшей сестрой по крови и духу. И пусть огонь, воздух, вода и камень будут этому свидетелями!

И Евгений собрал стилетом в протянутый Элизабет стакан кровь со своей щеки и со щеки тяжело дышащей девочки.

— Я, баронесса Элизабет фон Жменева, урожденная Блек, кровью своей и брата своего и княжны Суонь принцессы Чжоу клятву брата подтверждаю. Да будет так. — Белс коротко чиркнула по запятью лезвием стилета, и добавила своей крови в стакан. После чего размешала клинком получившийся гематоген внутри стакана, и протянула мне.

— Да будет так. — И я перевернул стакан над тлеющими угольями в камине. Взлетело пламя, загудел в трубе ветер, раскалились камни в очаге, горомыхнул разряд молнии за окном и хлестанул ливень.

— Хмм. И чему это мы были свидетелями? — Дед оглядел меня, и укоризненно покачал головой. — И почему вы, барон, в таком рахсристанном виде? Не стыдно перед барышнями?

— Я? — Я глянул на себя в здоровенное зеркало, которое привез в том году из мира Путина. И ничего так, нормальный видок. Расстегнутая и распахнутая рубашка, оголенная грудь, девкам на заглядение. — Так его высочество страшный человек.

— Я? — Похоже, мне удалось удивить великого князя.

— Вы, Ваше Высочество. Вы сказали, что девушки приглашены на малый прием к императору, и не сказали когда. Меня тут чуть не защекотали, пытая! — и в качестве доказательства я поднял с пола одно из гусиных перьев, про которые все забыли.

Великий Князь Михаил Николаевич Романов пару секунд пялился на перо, а потом заржал на зависть жеребцам гвардейских полков.

Дед и адмирал тоже веселились, но про себя. Дед еще укоризненно покачал головой, а Жилин кулак показал.

Отсмеявшись, князь отпил холодной минералки из высокого стакана, протянутого Белс, и с благодарностью вернул емкость.