Александр Семенов - Нетрадиция

Работа кипела в частях. Вылеты, подготовка техники, наряды.

А здесь бумаги, отчеты, планы… Кладбище мамонтов. Пыхтели в штабе, в основном, недавно назначенные сюда майоры. Им нужно рубиться за квартиру. Получить квартиру во Владивостоке — это ждать лет пять. Редко кто возвращался по увольнению на свою Родину, на материк. Поэтому квартиры плавненько уходили из штаба, а новые город выделял редко.

Но стоит появиться штабному в части. Всем бояться!

Штурман тоже не сидел на месте. После аварии сгонял к вертикальщикам в Пристань. Побывал на ТАКРе. Переговорил с массой народа. Кто мог знать об аварии Яка?

Беспокоила записка. Особенно фамилия и дата. В эту смену летало трое. То есть угадать можно, но трудно. Один из трех. Почему авария? Хотя, исходя из вероятности, СКМ хорошая система, чаще летчик жив при аварии. Можно было и угадать. С Ту-104 тоже вопросы? Что делать всему рук. составу флота в Ленинграде? Сборы? Так еще и решения никакого нет. А здесь и год и месяц указаны. И кто записку оставил?… Я не знаю кто здесь был и ватрушку подложил.

Штурман взял лист бумаги и стал записывать тех, кто был у него в кабинете. Получился список на 12 человек. Восьмерых он отбросил сразу. Вглядываясь в фамилии, почему-то вспомнил часто мелькавшую в последнее время фамилию. И обнаружение лодки. Своей правда. И иностранная недавно.

Придется переговорить со всеми и первым с Семеновым. Вот завтра и поеду. Дам заявку на транспорт и в дорогу.

Очередная летная смена у нас в полку. Моего командира продолжают возить «на класс». У нас три полета в районе аэродрома, посадка с двумя неработающими двигателями с одной стороны. Риск безусловно присутствует. С правой чашки сегодня зам. командира полка, у него есть соответствующий допуск на вывоз и контроль по этому упражнению.

В самом начале создания полка при Ивкине, летчиков на подобные упражнения возили испытатели. Говорят, была целая группа. Затем в Николаеве в 33 ЦБП, на курсах командиров кораблей. Ну а сейчас сами с усами.

Мне и остальным делать нечего. Основная работа у пилотов и бортача.

На прямой, зафлюгировали третий-четвертый, пилоты упираются, штурвалы влево, свернуты почти до упора, ноги на педалях враскоряку. Потихоньку ковыляем.

Дальний-ближний-пи. пи. пи. Нос не по полосе, перед самым касанием выравниваем — сели.

Фу, все таки страшновато. Аи-20 хороший двигатель, но ну его нах. Американские «Орионы» иногда в районе поиска ходят на двух внутренних, зафлюгировав крайние и не боятся. У нас этот способ экономии топлива не прижился. Если еще один встанет-провалимся и запустить не успеем. Ну у них и научная часть другая в описании теории винта. Достаточно глянуть на их «лопухи» лопастей и сравнить с нашими. И алкоголь пьют пинтами, а не как мы литрами… короче, слабаки.

Чуть позднее это упражнение из КБП убрали, точнее рекомендовали ограничиться отработкой посадки с «отказом» одного крайнего двигателя. (КБП — курс боевой подготовки).

Прорулили, встали напротив домика РП, смена с правого кресла без выключения двигателей и у нас еще один круг. Залез правак, показал командиру большой палец-понятно, наблюдал за посадкой.

Вот и все на сегодня. Идем в столовую, скоро обед. Построение у соседей Бе-12… Дядя Вася что-то вещает. Это командир полка, типа демократ: «Вне службы я для вас дядя Вася…». Где то я уже это слышал и имена схожи… «Ты приходи ко мне в полночь-заполночь. Я чай пью — садись чай пить, я обедаю — пожалуйста, кушай. Вот я какой командир.»

Осталось добавить — войска дяди Васи. Но он не вредный, иногда заносит как всякого имеющего власть… В будущем командир полка в Елизово. Не смог переучится на Ту-16, хотя старался. Дальше катания по РД дело не сдвинулось. Особенности самолета, не каждый сможет себя перебороть. У Бешки хвостовое колесо, садится как бы носом вверх. У Тушки носовая стойка. Садится носом вниз. Это если упрощенно пояснить. С винта на винт проще, чем с винта на трубу.

Зашли в класс эскадрильи… Забросили свой хабар, сели приводить в порядок летные книжки. Завтра начальник штаба «Гнусный карлик» будет печати ставить. Сегодняшнего хронометража еще нет, поэтому продолжительность полета не пишу. Подбил «бабки», в этом году почти 150 часов налета. Ну для «дальников» типа нас это средне. В 90-е после распада и сокращения многие военные летчики начнут устраиваться в гражданскую авиацию. Трудности естественно будут. Граждан смущал маленький налет, в сравнении с их пилотами. Только качество полета разное. Взлетел, занял эшелон, автопилот и стюра кофе несет. А у нас вверх-вниз — туда-сюда. На предельно малых, на руках, боевые применения и прочее. Летчики выматываются конкретно, но гражданам это не докажешь. А когда пошли «Бобики» и «Арбузы» (Боинги и Эйрбасы) пилотам вообще ограничили пилотаж на руках — только через комп. Если в процессе полета отключил автопилот и начал сам пилотировать — штрафные санкции. А это практика и опыт. Вдруг что отказало… и самолет загремел. У пилотов опыта «ручного» то нет. Недавняя в моем времени катастрофа Ан-148. Замерз ПВД и нет показаний указателя скорости. И все. Операторы совковой лопаты в шоке. Вот и катастрофа. А как пилотировать по дублирующим — не учили. А ведь это в военных летных училищах вбивают с первого курса.

Прибежал посыльный из штаба, снова я кому-то нужен. Предупредил командира, пошел в штаб. Сразу три дела. Первое — поговорить с дознавателем по ранению прапора. Второе-зайти к разведчику. Третье — к штурманам.

Начал с дознавателя. В части есть свой представитель военной прокуратуры. Точнее в гарнизоне, а он из нескольких частей состоит. Однако, в частях закрепляют приказом внештатного военного дознавателя. Ну если что случилось, не только криминал, ходить и собирать бумаги, беседовать и прочее. Начистил муж жене фейс, та взяла и пожаловась — будь добр иди опрашивай соседей.

В кабинете ЗНШ сидит древний капитан. Здороваемся. Рассказываю, что и как произошло. Кэп невозмутим, уныл и печален, напоминает Древня из фильма про хоббитов.

Подписываю свой рассказ. Вроде все Ему совершенно неинтересно ни детали, ни переживания — сказали записать, записал. А я хотел ему все в красках, с эмоциями, как мы спасли прапора. Не-ин-те-рес-но.

Потом спускаюсь на первый этаж и иду к начальнику разведки. Здороваемся. Рассказываю кратко, о своей поездке в институт, о действиях во время осмотра района и слежения за лодкой. Потом все это рисую на листке бумаги с пояснениями. Попутно вбрасываю информацию о поиске с магнитометром. Ему это тоже не очень интересно. А что ему интересно?

Похоже разведчик уже понял, что в моей идее поиска что-то есть. Излагаю ему свои соображения о перспективах работы на Камчатке и о будущей активности американского ВМФ. Ясно, что задумал: как меня использовать и бонус поиметь.