Андрей Романов - Спасатель?!

Единственное что портило мою радость это приключившаяся беда с Седой, она хоть и выше меня по положению, но, пожалуй, я могу назвать её близкой подругой, и мне бы хотелось поделиться своей радостью, и главное знать, что с ней все хорошо. Но… ничего, я ей еще покажу малышей, как она выздоровеет.

На следующий день мне лучше не стало, у меня едва хватало сил стоять на дрожащих копытах, я сильно похудела, а все тело ломило, и меня постоянно одолевала усталость. Но это ничто по сравнению с радостью видеть, как твои дети весело играют, они уже на второй день задорно прыгали вокруг меня и даже по мне, забавно похрюкивая. А на третий день уже лихо носились по всему загону, и уследить за ними не хватало не только моих подорванных сил, тут и Носатик н справлялся. Наблюдая мельканье этих маленьких и родных розовых комочков, я млела от счастья…

Приказ предстать перед хозяйкой пришел в не самый подходящий момент, я как раз покормила малышню и собиралась отдохнуть, когда появилась госпожа Женя, потребовав поспешить. Скачка с седоком до господского дома меня совсем вымотала, и до покоев госпожи я добралась только на силе воле и поддержке суетящихся малышей, которых я и вела показывать.

Госпоже мои малыши понравились, а это очень многое значит для их будущего, а вот для меня все получилось не столь радужно. После родов я выглядела очень плохо, да и чувствовала себя не лучше, и мой вид оскорбил хозяйку. Причем настолько сильно, что меня велели прогнать и наказать, говоря что-то еще о старости и о чем-то магическом не понятном…

Я что постарела? Это же просто тяжелые роды и все…

За оскорбление взора госпожи своим непотребным видом меня высекли перед всеми остальными визимками это очень унизительно крайне болезненно. Наказание всегда очень болезненно и неприятно, но кроме того, наказание это знак того, что ты вызвала неудовольствие хозяев и необходимо заплатить за него собственной болью, так оно намного лучше запомнится и повторных ошибок не будет! Госпожа в своем праве, и пусть с моей стороны не видно всей полноты моей вины, она, несомненно, есть, просто я по глупости ее не осознаю и потому порка просто необходима.

Хуже было другое, после порки мне сказали, что хозяйка больше не нуждается в моих услугах, как транспорта и не желает видеть, эта новость выбила меня из колеи. Мне понадобилось несколько дней, чтоб осознать мудрость хозяйки. Мои дети ей понравились, и мой долг как самой опытной передать им все свои умения, что уже они получили величайшую привилегию служить лично госпоже!

В очередной раз убедившись, что хозяйка лучше знает, где я принесу максимальную пользу и обрету счастье! Я все силы вложила в, заботу о малышах и дрессировку новичков. Вскоре наш дом был переполнен детским смехом и весельем. Все новенькие принесли от шести до восьми малышей. Вот только в отличие от меня у остальных роды прошли не так тяжело, и если я с каждым днем все больше ощущала наваливающуюся на меня тяжесть, а суставы болели при малейшей нагрузке, то новенькие уже через пару дней скакали, как ни в чем не бывало. Но разве это важно когда можно наблюдать, как растут и учатся твои дети…

Главный зал Шармботана являл собой впечатляющее зрелище, поражающее своими размерами и изяществом. Зал был пяти или шести этажей в высоту, а уж по площади мог легко заткнуть за пояс Хогвартский. Гигантские прямоугольные витражные окна украшали стены зала. Через них был виден огромный раскинувшийся в горной долине парк подсвеченный множеством магических фонарей свет от которых, проникая сквозь цветные витражи, захлестывал зал цветным водопадом. Между окнами имелись массивные резные колонны. У их основания стена как бы отступала назад, образуя галерею под самыми окнами. Там, в уютной тени, стояли десятки столов, покрытых белыми скатертями. Рядом, с которыми замерли вышколенные слуги, директриса очень быстро переняла новую моду.

На возвышении в центре играл струнный оркестр, к сожалению, музыкальные инструменты приводились в движение магией и не могли показать всей полноты звука, но вот хор из обнаженных девушек, прикрытых иллюзорным туманом, пел, по-настоящему наполняя пространство переливчатыми волшебными голосами, завораживающими до самой глубины!

Это был хор Нимф, которым подруги за этот вечер уже не раз меня подкалывали, хотя присоединится, никто не предлагал. Ведь "Нимфы" на самом деле были сквибками-полукровками, скорее всего от ореад. Но они очень хорошо владели своим голосом и для неискушенного зрителя действительно выглядели нимфами, очаровывая своим пением.

Я, расслаблено приникнув к груди партнера, следовала за ним в медленном танце, так же как и все наслаждаясь этим пением, и рассматривая наряды других учеников. Настроение у меня витало где-то в облаках, и я думаю, причины всем и так очевидны, ведь мое тело снова наполнено силой и задором, и вокруг такой замечательный праздник в замечательной школе!

Я с удовольствием отмечала, что мои усилия по насаждению новой моды и отвлечения магов от консерватизма не пропали даром. Если у парней ничего особо не изменилось, фраки и мантии, то наряды девушек были разнообразны. От классических пышных платьев с жесткими юбками и корсетами, полностью скрывающими фигуру, до, куда более смелых открывающих не только коленки благородной леди, но и все остальное, защищая лишь самые интимные места и то условно. Такие наряды уже не вызывали осуждающих взглядов, воспринимаясь как само-собой разумеющееся. Скорее, наоборот, на тех, кто не показывает себя смотрели с осуждением, как на поддавшихся веяниям магловской культуры. Мое "платье" было из числа ультра открытых, и по праву притягивало к себе восхищенные взгляды.

Я была одета в облако кружащихся розовых лепестков, когда я стояла, они принимали вид пышного платья подчеркивая талию и открывая верх груди, а в танце, они расходились в стороны, вроде как и прикрывая, но в то же время довольно прозрачной завесой. А мой партнер по танцам и вовсе оказывался внутри этого облака, и мог видеть меня во всей красе, лишь пара лепестков оставалась приклеенной на самых сокровенных местах, лишь разжигая фантазию. Мой облик вводил парней в смущение, что несколько мешало им вести в танце, но тем восхитительнее были самородки способные совладать со своей робостью.

Однако звездой бала была не я а Трэйси, кружащаяся в более классического покроя платье из паутинного шелка, особенность ее наряда была в том, что оно полностью прозрачно со спины. Но популярность подруги была обеспечена не платьем, а ее репутацией изобретателя вакцины и вообще спасителя человечества. Я сама эту репутацию и создала, и радовалась результату, первоначальная легкая ревность уже улетучилась, я слишком соскучилась по балам, и моей собственной популярности вполне хватало, чтоб собирать вокруг себя толпу поклонников и фанаток, все же я чемпион стремительно взлетевших плюй камней.