Владимир Семибратов - Попаданец в юбке. Из инструкторов аэроклуба в лётчики-истребители Великой Отечественной войны

– Уф, Маша перевела дыхание, вновь набирая высоту. – Один: ноль в мою пользу. Будет теперь знать, что такое Рус Фанер в руках профессионала, и, вдруг вспомнила, а как там с бензином? Бензина оказалось в обрез. Только-только хватит дотянуть до аэродрома. Не хватило, двигатель заглох на подлете.

– Что, что с мотором, – услышала Маша из задней кабины срывающийся голос особиста.

Теперь ей окончательно стало ясно – он боится летать.

– Ничего, товарищ лейтенант, бензин кончился, – не оборачиваясь, ответила Маша. – Сядем, как планер, только не мешайте.

Колеса шасси коснулись земли, ПО-2 запрыгал на неровностях почвы и остановился.

Ну, все, прилетели. С успешным окончанием первого боевого вылета – поздравила себя Маша.

И действительно, вроде все неплохо получилось. Пакет с секретным донесением доставила, Мессер сбила, сама живая и здоровая, самолет цел. Одним словом – повезло. Всегда бы так.

К самолету сбежалось человек двадцать – летчики, солдаты аэродромной обслуги БАО, врач. Еще бы не каждый день на честном слове садится их самолет, да еще с другим пилотом – женщиной. Пауза длилась не долго. Сопровождающий Машу особист несмотря на недавно пережитую в воздухе карусель, проворно вылез из кабины и взял дело в свои руки.

– Я, лейтенант государственной безопасности Трофимов, – заявил он, доставая удостоверение. – Кто старший?

Из толпы вышел офицер с орденом Красной Звезды на груди.

– Я старший, комполка майор Зябликов. А что с Григорьевым товарищ лейтенант и это кто? – Он указал глазами на Машу.

– В порядке ваш Григорьев, в ногу ранен. А это, – особист улыбнулся, – Воронина Мария Сергеевна. Она до войны в аэроклубе летать выучилась и помогла мне доставить спецпакет. Да, кстати, товарищ Зябликов, нас километрах в тридцати отсюда Мессер атаковал, так она его на вираже об землю размазала. Прошу этот Мессер на ее боевой счет записать. А теперь, – продолжил особист, – нам с Марией Сергеевной срочно на КП полка нужно.

Мария Сергеевна, заходите, – позвал Машу майор Зябликов.

Откинув кусок маскировочной сетки, Маша вошла во внутрь наскоро отрытой землянки. Внутри было четверо. Командир полка – Майор Зябликов, комиссар, его Маша сразу узнала по нашитой на рукаве гимнастерки красной звезде, особист – лейтенант Трофимов и еще один особист, по-видимому ихний, поняла Маша.

– Воронина Мария Сергеевна, – торжественным тоном произнес майор Зябликов, – за мужество, героизм и инициативность, проявленную при борьбе с врагами нашей родины, объявляю вам благодарность.

А, ну да, конечно, ведь так и должно было быть – мне благодарность объявляют, подумала Маша. Что, что там в этом случае надо отвечать, – вспомнила – именно так говорили в то время. В одно мгновение, надев летний шлем – к пустой голове руку не прикладывают, Маша отдала честь и отчеканила: «Служу Родине и трудовому народу!»

Не смотря на всю официальность происходящих событий, все четверо расплылись в улыбке.

– Со своей стороны я как представитель ВКПб тоже объявляю вам благодарность. Вы поступили, как настоящая комсомолка! – Вставил свое слово комиссар.

– Ну а теперь, Машенька, – комполка еще раз улыбнулся, – отдыхайте. Завтра мы вас в тыл отправим.

– В тыл? Это меня-то в тыл, после того, как я Мессера завалила?! – Маша почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног. – Да, не бывать этому. Товарищ майор, – четко по-военному произнесла Маша. Я прошу мобилизовать меня в ряды РККА, как летчика истребителя, имею практику полетов на И-153 Чайка и И-16 УТ. В землянке повисла тишина. Все четверо переглянулись. Никто из присутствующих явно не ожидал такого поворота событий.

– Товарищи, – продолжила Маша, – если вы меня завтра отправите в тыл, то я все равно в ближайшее время окажусь на фронте. Летать я умею, а значит, в тылу мне делать нечего. Так оставьте меня у вас, ну хотя бы на ПО-2 вместо Григорьева, раз свободных машин в полку нет.

– Оставить-то можно, – протянул майор Зябликов, – вот только, – он обернулся в особистам.

– Ну, учитывая все произошедшее, – немного помолчав, сказал местный особист, младший лейтенант Федоров, – особый отдел не возражает. Документы у товарища Ворониной в порядке, да и в деле она себя показала с наилучшей стороны, так что проводить какую-либо спецпроверку нет необходимости. Вот и отлично, – обрадовался комполка, – явно довольный тем, что получил карт-бланш из особого отдела.

Менее чем за две недели войны полк понес ощутимые потери и каждый летчик был на счету, а тут какое-никакое, но пополнение. Правда, не строевой пилот, а выпускница аэроклуба, без знания тактики и стратегии воздушного боя, но летает классно, раз Мессер сегодня об землю размазала. На «этажерке» это не каждому удается. Он оценивающе посмотрел на Машу – совсем молодая еще, 24 года, а если…, но ведь сама напросилась. Ладно, будь, что будет – это ее решение. Он отвел глаза, но Маша уловила его мысли.

Эх, если бы ты знал товарищ майор, какие будут потери в этой войне, подумала она. Но за меня не беспокойся, я-то точно знаю, что назад вернусь, а вот ты?

– Хорошо, товарищ Воронина, – снова официальным тоном сказал майор Зябликов, – ваше желание о мобилизации в ряды ВВС Рабоче-крестьянской Красной армии, я удовлетворяю. Пока будете летать на машине младшего лейтенанта Григорьева, далее, если появится возможность, пересадим вас на И-16. Сейчас зайдите к писарю, он вас оформит. Потом получите форму и оружие. Кстати, стрелять умеете?

– Да, умею. У меня значок Ворошиловского стрелка, – не моргнув глазом ответила Маша, а сама подумала, что не сильно погрешила против истины. В тире, где она занималась перед неудачной попыткой поступить в летное училище на летчика истребителя с дальней перспективой попасть в отряд космонавтов, ей были довольны.

– Это хорошо, – похвалил ее комполка. – Умение метко стрелять для военного летчика тоже очень важно. А теперь свободны, приступайте к несению службы!

Были уже глубокие сумерки, когда, закончив все формальности у писаря, получив обмундирование и оружие, Маша, наконец, добралась до своего ПО-2. Его уже загнали в импровизированный капонир и отремонтировали, положив заплатки из перкаля на поврежденные крылья и фюзеляж.

– Товарищ младший лейтенант, разрешите доложить, – обратился к ней стоящий у самолета боец. – Повреждения исправлены, машина к полету готова!

Техник Федор Решетов! Интересно, а, сколько ему лет? – Подумала Маша, глядя на своего техника. Лет восемнадцать – не больше. На моего младшего братика очень похож, только без толстых очков – обязательного атрибута большинства компьютерных гениев, и глаза добрые.

Федор смотрел на Машу восхищенно и с уважением. Еще бы, девушка летчица, чуть-чуть старше его, а уже Мессера на вираже по земле размазала. Вон она – звезда на фюзеляже горит. Сам рисовал, как только узнал, что ее в их полку оставили, и она на его машине летать будет.