Александр Баренберг - Голем из будущего. Последний поход Мессии [СИ]

Однако этим успехи обороняющихся и ограничились. Второй эшелон наших войск перезарядил дробовики болванками вместо шрапнели, были развернуты в сторону врага малые пушки, которые бойцы тащили за собой на колесных лафетах. Арбалетчики так же не отставали. Нещадно избиваемый совместными усилиями вышеперечисленных, конный кулак потерял строй и не смог организоваться для следующей атаки. Рыцарские кони, хоть и приученные с младенчества к шуму битвы, от грохота залпов огнестрельного оружия несколько офигели. Так же, как и их хозяева. А увидев изготовившихся к нападению дружинников Владимира и втекающую в город венгерскую конницу, отступили к расположенному неподалеку императорскому Влахернскому дворцу. Где уже заперся сам наместник с остальными латинянами.

– Шесть сотен пехоты – встать в оборону у ворот дворца! – начал распоряжаться Владимир, уяснив обстановку. – Коннице и остальной пехоте – построиться на площади! Гонца к оставшимся снаружи отрядам, пусть внимательно смотрят за ближайшими внешними воротами! Вдруг латиняне попробуют оттуда уйти из города. Артиллерию всю сюда! Хан Котян – пошли разъезды вглубь города. Пусть проверят, где еще укрепились враги. В бой пускай не вступают, далеко в узкие улочки не углубляются!

– Жителей не грабят, девок не насилуют! – добавил я на всякий случай, хотя разъяснительную работу с ханом насчет поведения его людей в городе проводил уже не раз.

Котяну моя ремарка явно не понравилась, но возражать он не стал. Молча тронув поводья, умчался выполнять распоряжение главнокомандующего. Ничего, обойдутся кочевники без привычного грабежа! Добычей мы людей хана и так не обидим, а жителям скоро присягу новому императору приносить. Зачем же их злить?

Вскоре по ненадежному временному мостику с большой осторожностью вкатили три артиллерийские телеги. Установили их напротив осажденного дворца, представлявшего собой крепость внутри крепости. Обе пушки в несколько залпов превратили ее главные ворота в решето, а мортира совершила пару «демонстрационных» выстрелов, положив тяжелые бомбы внутри периметра стены. После чего к привратной башне были отправлены парламентеры. Брать штурмом сильно укрепленный дворец не хотелось – в узких коридорах башен огнестрельное оружие не имеет такого решающего преимущества, как снаружи. А для рукопашной осажденные явно подготовлены лучше.

Поэтому мы решили принудить осажденных к сдаче, припугнув полным разрушением дворца артиллерией и «драконами». Это был блеф – у нас не хватило бы мощных боеприпасов для тотального разрушения столь массивных построек с толстенными стенами и перекрытиями. Для горючей смеси тут тоже мало перспектив – везде сплошной камень. Хорошо, осажденные были не в курсе относительно наших реальных возможностей! А у страха глаза велики.

Во главе отряда переговорщиков отправился один из командиров венгерской конницы, германский наемник Генрих фон Бургланд. Довольно смышленый парень, я его еще в Галиче выделил среди остальных венгров. Наместник императора вроде тоже из немцев, легче будет найти общий язык. Фон Бургланд должен был предложить осажденным сдаться, гарантируя им жизнь и свободу. Оставить при сдавшихся деньги и оружие, правда, никто не обещал.

Но даже такие условия вызвали непонимание княжеских дружинников, да и всех остальных тоже. По местным меркам и просто сохранения жизни вполне достаточно. С последующим выкупом.

Переговоры продолжались с полчаса. Затем наши посланники вернулись. Латиняне согласились оставить Константинополь и уехать, но только вместе с оружием. Тут я, предполагая подобный ответ, выдвинул встречное условие – оружие и личные ценности сохранят только те, кто согласится дать присягу венгерскому королю и принять участие в настоящем, а не фиктивном крестовом походе. Впрочем, и оружие, и ценности им все равно придется сдать, до окончания текущих боевых действий.

Мое новое предложение совсем никому не понравилось, даже князю. Тот, впрочем, промолчал, а вот хан Котян не сдержался:

– А добыча? Когда это было, что разбитый враг уносил свое добро с собой?

– А тебе-то что? – парировал я. – Свою цену ты получишь, как и договаривались. Нам же лучше переманить это сборище на свою сторону, чем тратить на их уничтожение дорогие боеприпасы! Бомбы больше стоят, чем железки, которые можно снять с этих вояк!

Так или иначе, но фон Бургланд вновь отправился во дворец. Не прошло и четверти часа, как ловушка сработала: из разбитых ворот осажденного дворца показалась процессия во главе с нашими венграми. За фон Бургландом понуро ехал еще один человек, тоже в кольчуге и на мощном рыцарском коне. Однако, когда они подъехали ближе, оказалось, что оружие у этого рыцаря отобрано, а руки связаны его же перевязью от ножен.

– Императорский наместник, благородный рыцарь Дитрих фон Лось! – прокомментировал его появление Бургланд. – Он не хотел капитулировать, но другие рыцари решили принять ваше предложение и присягнуть моему католическому государю. А этого связали и выдали нам!

Я внимательно осмотрел долговязую фигуру наместника. Да уж, натуральный Лось! Даже притороченный у седла рыцарский шлем увенчан рогами! И, судя по не очень умному поведению, баран еще тот.

– Дитрих ван Лоос! [13] В нашей истории Дитрих ван Лоос в данный момент сопровождал регента Анри в походе против болгар, командуя арьергардом его отряда, но в альтернативе, ввиду изменения обстановки вполне мог быть оставлен, как один из ближайших соратников, оборонять столицу. Я фламандец! – решил поправить ошибку своего конвоира пленный. Действительно, по – немецки он говорил с сильным акцентом. – Я давал присягу регенту и не намерен от нее отказываться!

– Очень похвально! Возьми с полки пирожок! – сощуренные глаза фламандца недоуменно округлились при моих словах. Я поспешил его упокоить: – Это старинная фраза всего лишь означает, что ты можешь быть свободен. Развяжите его!

Еще более озадаченного рыцаря освободили от пут.

– Я дарю тебе твою лошадь. Можешь отправляться к своему господину и рассказать ему о приключившейся неприятности. Не задерживайся!

Изумленный непонятным поведением врага, сопровождаемый хищными оценивающими взглядами половцев Котяна, фламандец удалился.

– Ну и зачем? – вполголоса спросил меня Владимир. – Какую выгоду мы получим от того, что регент узнает подробности штурма?

– От того, что узнает регент, выгоды никакой, одни убытки. А вот от того, что узнают его воины, как раз выгода может быть очень даже значительная. Вплоть до того, что самого регента тебе приведут спеленатым, как сегодня этого Лося. Это «христово» воинство за последние четыре года трижды продавалось другому хозяину и, как показал пример столичного гарнизона, не прочь сделать это и в четвертый раз!