Вячеслав Сизов - Путь на запад

Оперативно решился вопрос и с заслуженными бойцами наградами. Через неделю после прибытия в Орджо к нам в расположение бригады прибыла солидная компания из штаба фронта и местного руководства для вручения наград. С ними прибыла и большая группа местных артистов. Церемония была смазана большим количеством награжденных посмертно и находящихся на излечении. На боевом знамени бригады появились новые знаки отличия: орден Красной Звезды и два наградных шильдика – «Кавказ 1942 г.» и «Невинномысск 1942 г.», а сама бригада получила почетное наименование «Невинномысская». Все подразделения, входящие в состав бригады, стали отдельными. Соответственно, в них выросли должностные оклады и звания, что не могло не радовать ребят. Мне награды не досталось.

Вечером для личного состава бригады был праздничный концерт и небольшой сабантуй. После концерта, проводов гостей и остальных командиров мы с Серегой посидели за разговором и бутылкой неплохого трофейного французского коньяка. Обсудили новости и дела в бригаде. К полуночи Серега рванул в город, у него там завелась симпатичная черноглазая пассия из местных жительниц, с которой у Сереги наметился бурный роман. Я ему даже позавидовал, так как моя личная жизнь желала лучшего.

Пока стояли на «отдыхе», с Юлей встречались всего несколько раз. Урывками на пару часов. Мне и ей все время было некогда – то одно, то другое. Успели помириться и снова поругаться. Короче, все, как у всех и как в свое время написал Юрий Левитанский:

…Виделись, не виделись. Ни за что обиделись. Помирились, встретились, шуму натворили. Год прошел, как не было, не поговорили. Так и жили наскоро. И дружили наскоро. Не жалея тратили. Не скупясь дарили. Жизнь прошла, как не было, не поговорили…

Она сильно похудела, хотя и сказала, что ест и спит нормально. Ей по указанию руководства много приходилось мотаться по региону, встречаться с местными жителями, налаживая мирную жизнь. Пару раз девушке приходилось туго – из «зеленки» обстреливали машину, а однажды в одном из сел она попала в засаду бандитов. Спасибо, ехавшие мимо села тыловики помогли отбиться. С тех пор Юля не расставалась с оружием и кроме пистолета возила с собой автомат. От моей помощи в обеспечении ее охраны она отказалась, а потом вообще попросила не искать больше встречи с ней. Вот и понимай после того, что между нами было, женщин!.. Ну что ж, как там сказано: «Война все спишет!» Пусть так и будет. А душевная боль и обида – пройдут. Не зря же кто-то сказал:

…Вы научитесь отпускать – Давать свободу своим чувствам. Не верить больше и не ждать, Ведь ждать – великое безумство. Ушло – да пусть горит огнем. Бежать вдогонку бесполезно. Сейчас живите, этим днем. Что будет завтра – неизвестно.

Других женщин, с которыми я был бы близок, не завел. Вот и оставалось мне только завидовать другу и его успехам у женщин.

Сведений от Татьяны я так больше не получил. Она запропастилась где-то в лесах Белоруссии. Так что будем жить и дальше ждать свою единственную столько, сколько надо.

…Пусть говорят: для тех, кто ждет, Всегда все вовремя приходит. Но мы-то знаем наперед – К тому моменту все проходит…

Хорошо все же, что нас сдернули с места. Бой лучше всего отвлекает от ненужных мыслей…

На аэродроме в Сталинграде нас встретил пожилой старший лейтенант. Он пригласил остающихся в городе офицеров в автобус, а нас с Акимовым к себе в «эмку». Отпустив водителя «прогуляться на свежем воздухе», старший лейтенант достал из своего планшета запечатанный сургучом пакет.

– Товарищ майор, это ваши дальнейшие инструкции, – передавая пакет Акимову, сказал он. – Распишитесь на конверте и поставьте время.

Вскрыв пакет, Сергей вчитался в несколько страниц текста, а потом передал их мне.

Ну что ж, все стало более-менее понятно.

С целью введения противника в заблуждение относительно нашей бригады 4-м управлением НКВД были разработаны мероприятия по дезинформации агентуры врага.

Акимов с сотоварищами должны были развить «бурную» деятельность по подготовке приема и размещения личного состава бригады на территории 10-й дивизии НКВД. Им предписывалось часто появляться в общественных местах – ресторанах, рынках, жд станции и т. п., где вести разговоры о прибытии в город подразделений бригады.

Эшелоны бригады по прибытии на жд станцию «Сталинград» перегонялись якобы под разгрузку на запасной путь, оттуда в ночное время, сменив литер, под видом маршевого пополнения 322-й стрелковой дивизии 40-й армии должны были убыть далее по маршруту, конечная станция которого называлась – Таловая ЮВЖД. Оттуда автотранспортом подразделения бригады перебрасывались на аэродром 208, нбад, расположенный у пос. Нов. Чигла.

Для имитации нахождения подразделений бригады в Сталинграде здесь для лечения в местных госпиталях должны были остаться все находящиеся в эшелонах больные и имеющие незажившие ранения. Вместо них из маршевого пополнения 10-й дивизии НКВД нам выделялись две стрелковые роты.

Группа Акимова после отправки из Сталинграда последнего эшелона бригады убывает самолетом на аэродром «Нов. Чигла», где организует прием и размещение подразделений и пополнения, подготовку личного состава к новой операции в тылу врага.

Устанавливались сроки. К 31 декабря – прибытие бригады к пункту сосредоточения, к 10 января готовность к участию в операции.

Короче, весело, особенно по срокам готовности бригады. На этой ноте мы расстались, и машины уехали в сторону города.

Пока шла дозаправка самолета, экипаж и нас прямо у самолета покормили горячим обедом. Минут за двадцать до вылета на автобусе привезли еще пассажиров – несколько летчиков и армейского полковника. Лицо полковника мне показалось очень знакомым. Покопавшись в памяти, вспомнил, кто это был – один из наиболее известных осетин Хаджи-Умар Джиорович Мамсуров, знаменитый «полковник Ксанти». Он стоял у истоков советского партизанского (в Гражданскую) и диверсионного (в Испании) движения. Перед войной руководил 5-м разведывательно-диверсионным отделом Разведупра, командовал разведывательно-диверсионными группами и лыжной диверсионной бригадой (в финскую и Великую Отечественную), 2-й гвардейской кавалерийской дивизией, впоследствии стал генерал-полковником и получил в мае 1945 года «Золотую Звезду» Героя Советского Союза.

Пока было время, познакомились. Оказалось, что он знает обо мне и действиях бригады. Я – о его действиях в Испании. Сближало нас и то, что мы оба любили Кавказ вообще и Осетию в частности. Так что у нас было о чем поговорить и на стоянке, и в полете.

В разговоре выяснилось, что Хаджи-Умар в начале войны тоже был в Белоруссии, в составе группы Ворошилова. Он рассказал, как они ездили на машине в западном, северо-западном, юго-западном направлениях от Могилева в поисках штаба Белорусского округа. Как беспокоились о судьбе находившихся в войсках двух заместителей наркома обороны – маршалов Бориса Шапошникова и Григория Кулика. К счастью, к западу от Могилева полковник отыскал больного Шапошникова. Вместе с ним был и командарм 1 ранга Павлов со своим штабом.