Виктор Носатов - Мгновение истины. В августе четырнадцатого

– И откуда такие берутся? – с болью в голосе спросил Денис. – Ведь их родили и выкормили русские матери, да и ходят они по русской, воспетой великими писателями и поэтами земле…

– Из молодых и неопытных людей, познающих жизнь по книжкам, – твердо сказал Борисов, – профессиональные революционеры, прошедшие тюрьмы, каторгу и заграничные школы, где их учат ненавидеть свою Родину и завлекают таких, как вы, в свои сети. – Станислав Викентьевич тяжело вздохнул и задумчиво опустил голову долу.

– А знаете, господин Кульнев, – вдруг встрепенулся он, – пока вас не вовлекли в какую-нибудь незаконную политическую организацию, я бы порекомендовал вам прочитать роман замечательного русского писателя, одного из немногих, кто не только смог досконально изучить несчастную русскую душу, но и указал пути ее обогащения и совершенствования. Вы знаете, о ком я говорю?

– Наверное, о Толстом, – неуверенно ответил Денис, недавно прочитавший роман «Воскресение».

– Лев Николаевич, никто не спорит, великий знаток русской души, – согласился Борисов, – но так глубоко и пронзительно мог раскрыть ее суть и содержание лишь Федор Михайлович Достоевский. Неужели вы ничего из его произведений не читали?

– Почему же, в уездном училище читал рассказ «Дядюшкин сон», уж больно дядюшка там смешон, – неожиданно для себя заговорил он в рифму.

– Ну, молодой человек, это значит, что вы настоящих произведений Достоевского, к сожалению, не знаете, – грустно промолвил инженер, – поэтому я бы рекомендовал вам прочитать один из честнейших его романов под названием «Бесы». Найдите и обязательно прочитайте. И тогда мы снова с вами поговорим о революционерах. А пока давайте-ка доводить блок башенного крепления пулемета «максим» до ума.

После этого разговора Денис, придя домой, долго не мог заснуть. А во сне ему приснились революционеры в образе бесов, которые всякими правдами и неправдами зазывали его бессмертную душу в ад.

И вот теперь, еще находясь под впечатлением разговора с инженером, он, волнуясь, достал с полки приобретенный накануне роман Достоевского «Бесы» и с интересом стал его читать.

«Проглотив» за выходные всю книгу, от корки до корки, наутро в понедельник Денис долго не мог прийти в себя, ошарашенный прочитанным. Голова, распухшая от неподъемных мыслей, сомнений и уверенностей, страшных предсказаний и неприкрытой жизненной правды, вытащенной великим писателем из самой клоаки человеческих взаимоотношений, казалось, трещала по швам, а вместе с ней трещали, словно шитые гнилыми нитками, выстраданные им идеалы, еще недавно бывшие для него путеводной звездой в пугающем и завораживающем бытие под названием ЖИЗНЬ.

«Как же теперь со всем этим можно жить, любить, верить в человечество? – возбужденно думал он, еще и еще раз переживая в душе всю низость и мерзопакостность падения главных и второстепенных «бесов», которые готовы были, прикрываясь своей революционной идеей, творить самые страшные преступления. – Неужели все это могло происходить в христолюбивой, святой Руси? Неужели ставрогинщина существует и сегодня?» – спрашивал он себя, но этот вопрос так и остался без ответа.

Ведь еще накануне жизнь казалась Денису ярким и красочным праздником всего сущего, и потому он воспринимал ее как божественное чудо, дающее всепоглощающее счастье, которое и существует для того, чтобы люди жили в мире и согласии друг с другом, помышляя лишь о более светлом и прекрасном будущем. И вдруг ни с того ни с сего его окунули в холодное и вонючее болото самых низменных, животных страстей, где, к большому сожалению, его не в состоянии были спасти даже герои любимых им поэм и романов. А живущие в этой затянутой тиной жиже мерзопакостные создания, представляющие собой самодовольных, ищущих приключений мальцов и их познавших за границей ницшенцианскую науку бесноватых кумиров, все глубже и глубже затягивают его в свою нигилистическую трясину, единственное спасение из которой – чистота и бескорыстность помыслов, предсказуемость и благородство действий.

«Как верно писал Пушкин в «Капитанской дочке», – подумал Денис, – «Береги платье снову, а честь смолоду!». И как точно и понятно говорил о таких, как они, революционерах инженер Борисов. Это именно такие сегодня вновь призывают народ к бунту, к насилию, «…для систематического потрясения основ и всех начал; для того, чтобы всех обескуражить и изо всех сделать кашу, и у расшатавшегося таким образом общества, болезненного и раскисшего, циничного и неверующего, но с бесконечной жаждой какой-нибудь руководящей мысли и самосохранения, – вдруг взять власть в свои руки, подняв знамя бунта…» [14]

И противостоять им перед страшной угрозой, обрушившейся на Россию, можно только с верой в Бога, царя и Отечество. Хотя царя я бы отбросил, – приводя в порядок свои мысли, подумал он. – За последнее время, я наслышался о нем столько до неприличия неприятного, что голова идет кругом. А после того, как увидел его на балконе Зимнего дворца, такого невзрачного и тщедушного на вид, то и вовсе вычеркнул его из списка своих истинных героев, среди которых первые – Михаил Лермонтов, Денис Давыдов, Михаил Скобелев и Павел Нахимов.

Для становления истинно русского духа Христова воинства необходима прежде всего истинная вера в Бога и готовность отдать жизнь во имя святой Руси. Только эти высокие человеческие качества могут привести страну к победе в предстоящей войне, – подумал и искренне поверил в это Денис. – Господь не даст угаснуть России православной. И все непременно должно произойти так, как писано в Евангелии от Матфея: «И когда Он (Бог) прибыл на другой берег в страну Гергесинскую, Его встретили два бесноватые, вышедшие из гробов, весьма свирепые, так что никто не смел проходить тем путем. И вот, они закричали: что Тебе до нас, Иисус, Сын Божий? пришел Ты сюда прежде времени мучить нас. Вдали же от них паслось большое стадо свиней. И бесы просили Его: если выгонишь нас, то пошли нас в стадо свиней. И Он сказал им: идите. И они, выйдя, пошли в стадо свиное. И вот, всё стадо свиней бросилось с крутизны в море и погибло в воде» [15]. Денис много думал над этими святыми строками. Он все никак не мог понять, какой же смысл в них заложен. Спросил об этом батюшку, тот, бросив на школяра суровый взгляд, трижды перекрестился и довольно убедительно сказал глубоко запавшие ему в душу слова: «Каждая строка Святого Писания имеет глубочайший смысл, и к каждому глубоко верующему человеку этот смысл доходит только в свое время». И вот мудрость и восторжествовала по прочтении «Бесов». Денис до боли в сердце понял слова Достоевского о том, что бесы, или, как говорится в Евангелии, бесноватые – это язвы, исходящие из тела тяжело больной России, которые Бог вселит в стадо свиней, и тогда произойдет всеобъемлющее, чудесное исцеление…