Сергей Симонов - Дотянуться до звёзд

– Сколько нам нужно времени, чтобы подготовить наступление на Кубу? Месяц, два? – спросил президент.

– Нет, сэр. Всего семь суток после нанесения удара с воздуха, считая, что удар будет нанесён в начале следующей недели.

– Вы можете перебросить 6-7 дивизий на Кубу через 7 дней?

– Нет, сэр. У нас есть два варианта: один – действовать максимально быстро, о чём вам доложил мистер Макнамара, около 7 суток после нанесения ударов с воздуха. Мы перебросим 90 тысяч человек за 11 суток. Но если у вас есть время, если вы дадите нам больше времени, чтобы мы провели подготовку к наступлению, мы перебросим 90 тысяч за пять суток.

(Реальный диалог, относящийся к 1962 г и восстановленный по аудиозаписи совещания, сделанной президентом Кеннеди. Цитируется по д.ф. «DEFCON-2. Cuban missile crisis»)

– Я считаю, что мы должны нанести удар по Кубе, убрать оттуда русские ракеты, а заодно и Кастро, – поддержал генерала Роберт Кеннеди.

– Хрущёв создаёт основную угрозу Соединённым Штатам. Он стремится испытать волю Америки. Чем скорее произойдёт развязка, тем лучше, – высказался неофициальный советник президента, бывший государственный секретарь Дин Ачесон.

(См. Л.Дубова Г.Чернявский «Клан Кеннеди» стр. 445)

– Сколько войск может быть на Кубе у красных? – спросил Кеннеди.

– Мы оцениваем их численность в восемь, может быть, в десять тысяч, – ответил Даллес.

(Реальная оценка, данная ЦРУ в октябре 1962 г. В действительности на Кубе было около 40000 советских военнослужащих. ЦРУ не только ошиблось в оценке количества войск в 5 раз, оно ещё и не подозревало о наличии на Кубе советского ядерного оружия. Когда в 1992 г были рассекречены данные об операции «Анадырь», Роберт Макнамара признал, что ЦРУ во всём ошиблось, и вторжение на Кубу в октябре 1962 г окончилось бы для США катастрофой)

– Десант? О каком десанте вы говорите, генерал? – возмутился Макнамара. – У красных на Кубе есть тактическое ядерное оружие. Хрущёв нас открыто предупредил об этом. Высадка десанта происходит в течение нескольких часов, а для нанесения ядерного удара по району высадки нужно несколько минут. Даже после недельной бомбардировки нет никакой гарантии, что одна-две ядерных ракеты или снаряда к дальнобойным пушкам не уцелеют. Для нас это будет катастрофа невероятных масштабов, куда там заливу Свиней.

(Макнамара оказался главным противником вторжения в администрации Кеннеди. После завершения Кубинского кризиса Джон Кеннеди сказал: «Вторжение было бы ошибкой – неверным использованием нашей силы. Но военные будто сошли с ума. Они стремились осуществить вторжение. Какое счастье, что у нас там был Макнамара» См. Л.Дубова Г.Чернявский «Клан Кеннеди» стр. 444)

– Это возможно, – нехотя признал Лемнитцер. – Орудия тяжёлой артиллерии очень прочны, и ударная волна воздушного взрыва их никак не повредит. Разве что перевернёт. Снаряды тоже рассчитаны на большие перегрузки при выстреле, и уничтожить их можно только если они окажутся непосредственно в огненном шаре взрыва. У нас нет средств, позволяющих поражать малоразмерные цели с такой точностью.

– Помимо красных, на Кубе есть своя, 270-тысячная армия, неплохо вооружённая Советами, и очень сильно мотивированная против Соединённых Штатов, особенно после экзерсисов мистера Даллеса в заливе Свиней, – добавил Макнамара.

– Мы можем поднять стратегическую авиацию и в течение часа оставить от Кубы стеклянную пустыню, – предложил Уайт. – Никаких потерь с нашей стороны, и не нужно никаких десантов.

– Я могу сделать то же самое с помощью авиации с нескольких авианосцев, сэр, – вмешался адмирал Бёрк. – Не надо тратить стратегические боеприпасы, обойдёмся тактическими.

Президент обвёл их долгим взглядом:

– В течение часа, говорите? Господа, какое подлётное время у баллистических ракет, запущенных с Кубы. Скажем, до Вашингтона.

Генералы замялись.

– Минут пять, – выдавил, наконец, Уайт. – До южных штатов – ещё меньше.

– Ещё предложения будут? – саркастически спросил Кеннеди.

– Сэр, мы можем ударить по Кубе частью наших баллистических ракет «Редстоун»…

– А вы попадёте ими в Кубу? «Редстоун» – ракеты первого поколения, насколько я слышал.

Военные начали осознавать, что задача сложнее, чем им кажется.

– Сэр, в Кубу мы, безусловно, попадём, и вообще «Редстоун» достаточно точная ракета, но вот дальность у неё небольшая. Южную часть Кубы «Редстоунами» нам не достать, даже из южной Флориды, разве что авиацией. «Юпитеры» имеют куда большую дальность, но и КВО у них больше. Кстати, у красных ракеты заметно менее точные, чем наши.

– А им и не нужна большая точность! Плотность населения на Восточном побережье такая, что куда ни попади – от одного до десяти миллионов человек погибнут, – произнёс президент. – Мистер Даллес, мне нужна хотя бы приблизительная оценка наших возможных потерь, и место размещения русских ракет. Я хочу поговорить с вашими аналитиками, с теми парнями, которые расшифровывают фотоснимки с самолётов – Вы можете позвонить из приёмной.

– Да, сэр, я отдам распоряжения немедленно, – Даллес поднялся и вышел.

– Попробуем пока прикинуть сами, – Кеннеди подошёл к карте, взял циркуль. – Кто мне подскажет радиус поражения русских ракет?

– Примерно 1120 миль для SS-4 (Р-12) и около 2400 миль для SS-5 (Р-14), – ответил Уайт.

Президент отмерил дистанции по масштабной линейке внизу карты, и провёл на ней две полуокружности с центром возле Гаваны. Меньшая из них накрывала Вашингтон, почти всё восточное побережье и юго-восток США и часть Среднего Запада. Большая перекрыла всю территорию страны, кроме северо-запада штата Вашингтон, и Аляски.

– Видите?

Геометрия выходила неутешительная. Вернувшийся Даллес доложил:

– Сэр, аналитики подъедут через час. По первым прикидкам, как мне сказали по телефону, в случае удара красных только ракетами SS-4, с меньшим радиусом действия, количество жертв оценивается от 70 до 100 миллионов человек. Точнее можно будет сказать немного позже.

После этих слов Роберт Кеннеди крепко задумался.

– Спасибо, мистер Даллес. Джентльмены, каково предназначение наших вооружённых сил? В самом общем, философском смысле? – спросил президент.

– Защита свободы и демократии, сэр! – ответил генерал Лемнитцер.

– Верно. А кто является носителем свободы и демократии?

– Американский народ, сэр, – с некоторым недоумением ответил адмирал Бёрк.

– Именно. А теперь вопрос: что будет с нашей свободой и демократией, если американский народ будет уничтожен?

– Э-э-э…

Такие философские построения для военных были непривычны. Им чаще приходилось мыслить куда более конкретными категориями, рассчитывая, к примеру, количество самолёто-вылетов для поражения заданного количества целей.