Сергей Данилов - 37 копеек [Часть 1-я]

Да и не только я её не узнал, от прежней Ирки остались только невозможные зелёные глаза.

И - удивительное дело - судьба остальных признанных красавиц нашего класса тоже оказалась незавидной. Во всяком случае, счастливы они точно не были.

Дааа... поневоле задумаешься.

Но всё это будет потом, через годы и годы, а сейчас Ирка ничем не выделяется среди одноклассниц. Подсуетиться заранее, что ли ? Навести, так сказать, мосты. Чтобы потом, когда придёт время - и прямо в руки запретный плод'с!

А зачем? Нет, не буду, пусть уж оно идёт как идёт.

Потому что в нашей "звёздочке" волею судеб оказался и Коленька. Безо всяких моих направленных на то телодвижений, что ценно! Потому что теперь у меня есть и возможность, и повод подойти к нему максимально близко.

Как и ожидалось, классная руководительница поставила задачу - подтянуть успеваемость у отстающих, тот самый "буксир". Ясное дело, что нагонять математику назначили именно меня, для моего врага и ещё двоих отстающих.

Чего, собственно говоря, и требовалось.

Теперь дважды в неделю я занимаюсь с ними, по часу после уроков. В нашем же классе. Вот и пригодились навыки преподавания, полученные и отточенные с конца 80-х по начало 00-х, во время предыдущей попытки .

Изменения не то чтобы бросаются в глаза, но воспитуемые явно делают успехи, и сейчас превратились уже в твёрдых троечников.

А это и мне очередной плюсик - надеюсь, мои таланты не останутся незамеченными, и когда придёт время вступать в комсомол, рядовым членов я не буду. Как минимум - секретарём комсомольской организации класса, а лучше - школы. Для начала, естественно.

Буду делать карьеру, расчётливо и цинично.

Но сначала нейтрализую Коленьку!

Рицин у меня уже готов. После завершения технологического процесса получилось, из полутора сотен семян, половина спичечного коробка светло-кремового цвета порошка. Разумеется,ни в каком коробке я его не храню - в плотно закрытом резиновой пробкой, залитой для пущей безопасности накапанным со свечки стеарином, пузырьке из-под валерьянки, да ещё и плотно упакованном в несколько слоёв чёрной бумаги. Маленьких таких жёлтых таблеток.

Все манипуляции - только в перчатках и самодельном марлевом респираторе, и то, и другое - одноразовых. После каждого этапа выбрасывал их, относя, завёрнутыми в обрывок клеёнки, на помойку в другом конце города.

На глаз, получилось где-то грамма полтора-два. Какова концентрация действующего вещества, непонятно, но уж десяток-другой миллиграммов должно быть! надеюсь...

Остаётся доставить посылочку адресату. Прямиком в желудочно-кишечный тракт, как наиболее эффективной способ. Да, вот такой я циник.

Через две недели у нашей будущей "звёздочки" намечается, в рамках грядущего уже скоро принятия в пионеры, посещение семей всех членов, на предмет оценки жилищно-бытовых условий. И оказания, при необходимости. посильной помощи. Ага, как же.

Вот во время визита и смогу, надеюсь, оставить подарочек. Попрошусь водички на кухне попить, да и сыпану в банку с крупой. Или ещё куда, на месте сориентируюсь. Не удастся - буду думать дальше.

Правда, при этом неизбежно пострадают и родители, так что этот план я всё же скорее всего реализовывать не буду. Вернее, оставлю его на крайний случай.

Потому что Коля наконец поверил мне, и уже раза два приглашал в гости, обещая показать кое-что, как он выразился, "зэканское". Такое, чего я никогда не видел. Ну посмотрим, посмотрим.

Уже поднимаясь по лестнице, вместе с классной руководительницей и парой одноклассников, на второй этаж, где жила семья Никитиных, я внезапно обмер от посетившей меня мысли.

КАКАЯ СЕМЬЯ? КОЛЯ - ДЕТДОМОВСКИЙ!

Во всяком случае, в седьмом классе он был таким. Ну как можно было это упустить, а? а ведь упустил, ничего даже не ворохнулось в памяти. Похоже, весь мой план идёт на свалку.

Что произошло за эти четыре года? И когда?

Чёрт, чёрт, чёрт! В леди Макбет захотел поиграть, придурок.

Или я чего-то путаю, и она была не отравительницей?

Неважно, дверь открывается, и мы вваливаемся всей гурьбой в квартиру.

М-да, а квартирка-то явно нехорошая.

Замызганная мебель, грязные полы, стойкий запах табачного дыма и... браги? Ну да, вон в углу стоит алюминиевый молочный бидон, на 38 литров, явно не с молоком, судя по свисающей с горловины натянутой на неё резиновой перчатке. Так-так, понятненько.

И родители соответствуют - отец, в растянутых на коленях трениках, с трёхдневной,не меньше, щетиной, и благоухающий явно не парфюмом от Диора, и мать, этакая серенькая мышка, с бесцветным лицом и плотно сжатыми в ниточку губами.

Что-то мне сразу расхотелось тут прикасаться к чему-нибудь, тем более - пить из местной посуды.

Разговор ведёт учительница, втирая родителям о важности воспитания подрастающего поколения в духе идей, построения светлого будущего и прочей пурги. Но получается неубедительно, явно тяготится атмосферой. Да и остальные не в восторге, как гости, так и хозяева.

Быстро сворачиваемся, и скорее на улицу. Дышать тут невозможно, а жить !?

Напоследок учительница успевает только сказать, что благодаря в основном мне, не жалевшем личного времени, с успеваемостью у Коли стало не так безнадёжно, и в пионеры его примут.

А на следующий день Коля не пришёл в школу, и ещё месяц не ходил, почти до самого конца учебного года .

Как оказалось. после нашего визита, раздосадованный тем, что его сына чуть ли не в открытую назвали идиотом, Колин папенька выместил злобу на супруге, избив её.

Так, что она потеряла сознание. И умерла в больнице, на второй день.

Отца, разумеется, арестовали, а Колю, ввиду отсутствия родственников, определили в детский дом. Где его в первую же ночь опустили, изнасиловав новичка всей старшей спальней. Вернее, насиловали двое, а остальные смотрели. И пригрозили утопить в школьном туалете, если расскажет кому-нибудь. Вот такие дела.

Всё это Коля рассказал мне сам, мёртвым монотонным голосом, без интонаций, как автомат. Видимо, посчитав меня единственным близким человеком.

Рассказал, ни на что не надеясь, просто чтобы выговориться.

И что мне теперь с этим делать?

Ведь выходит, что именно я и стал, пусть косвенно, виновником того, что с ним произошло. Понятна теперь стала и его злоба, и запредельная жестокость тогда, в предыдущей версии истории.

Правда, таких подробностей ни я, да и никто другой, тогда не знали.

Что же мне теперь делать-то?

А ведь знаю что, знаю.

- Слушай, ты это никому больше не рассказывал?

- Да ты что!

- Давай сделаем так - ты ведь знаешь, что я Сказочник?

- Да весь город знает.

- Тогда вот что, как кончится школа, приходи к нам на Которосль, ну туда, где у нас место. Познакомлю тебя с пацанами, может, эти и отстанут.