Влад Поляков - Конфедерат. Ветер с Юга

Вот, кстати, и он появился. Хорошо ещё, что большая часть сопровождения была именно что массовкой, к нам он пожаловал в сопровождении всего одного офицера. Ба, знакомые всё лица! Капитан Додсон, одноглазый и зело мрачный. В руках папка с документами, единственный глаз зыркает по сторонам, показывая абсолютно минорное настроение своего хозяина.

– Рад видеть вас, генерал, тем более после моего столь долгого тут отсутствия.

– И я рад видеть вас, Виктор, – явный намёк на то, что сейчас можно и даже нужно обойтись «без чинов». – Калифорния – это хорошо для Конфедерации. Мормонская Юта… Они полезны.

– Дезерет, Пьер. Они называют свое новоиспечённое государство Дезеретом.

– Да хоть Содомом и Гоморрой, – отмахнулся Борегар. – Наши шпионы в Вашингтоне упомянули, что Линкольн, узнав о потере Калифорнии и отколовшейся Юте, напился как докер после недельной работы.

– Жаль… что не до белой горячки.

Немного подумав, Борегар кивнул, соглашаясь с тем, что подобный расклад и впрямь избавил бы нас от некоторых проблем. Однако не судьба.

Затем же командующий Потомакской армией поприветствовал вышедших встретить гостя Мари с Еленой, причём довольно витиевато. Выразил восхищение их внешним видом. Более того, капитан Додсон, сейчас явно играющий роль генеральского адъютанта, достал две плоские лакированные коробочки, которые и передал своему командиру. Ну а тот, что логично, вручил их моим сёстрам, сопроводив очередным комплиментом. Дескать, к прекрасной внешности лучше всего подходят раритетные и красивые вещи, сотворённые мастерами с родины его предков, то есть Франции.

Разумеется, подарки были открыты практически моментально. Ну, сразу после того, как девушки произнесли подобающие в таких случаях слова благодарности. Открыв же, каждая из них обнаружила набор из серёжек и колье. У одной это были оправленные в золото изумруды. У другой – сапфиры в серебре. Стильно и со вкусом, чего уж там. Понятно, что этот знак внимания даже не к ним, а в качестве некоего послания лично мне. Знает генерал, что для меня эти две девушки ближе всех других, вот и выказывает таким образом благожелательность во всей красе. Хм. Надо будет чем-нибудь отдариться. Однозначно надо! Но это не сегодня, в таких делах спешка неуместна.

Обеим сёстрам подарки понравились. Примерять прямо сейчас, само собой, не стали. Это было бы против правил хорошего тона. Но по глазам вижу, что подарок каждой по сердцу пришёлся. Учитывая же тот факт, что они охотно украшениями меняются, то у каждой аж два новых комплекта появилось. Причём не абы каких, а действительно впечатляющих, да к тому же работы старых мастеров.

А затем Борегар намекнул, что надо бы поговорить в сугубо мужской компании на темы, далекие от тех, которые уместно обсуждать в присутствии прекрасных дам. Обычная практика, тем паче по нынешним временам. Обе сестры вроде бы и согласились, но я-то знал, что как только мой разговор с командующим Потомакской армией подойдёт к концу, две любопытствующие личности прекрасного пола всё узнают. Особенно та, которая Мария. Зато декорум приличия будет соблюдён, чего уж там.

Поскольку было сказано, что обсуждаться будут дела, то в гостиной это делать было как-то не шибко комильфо. Зато поговорить о делах в бильярдной, совмещая собственно дела с игрой, равно как и с сопутствующими элементами в виде напитков, сигар и закусок – самое оно. Туда и отправились.

Надо сказать, что в девятнадцатом веке бильярд был… естественным явлением. Более того, в Европе и вовсе являлся одной из рекомендуемых для людей благородного происхождения игр. Неудивительно, что и до Америки эта мода дошла. Особенно сюда, на Юг, где плантаторы с радостью перенимали привычки старой аристократии Европы. Не полностью, конечно, но большей частью.

Собственно бильярдных столов было два. Присутствующих же ровно пять: Борегар, я, Джон с Вильямом, ну и капитан Джек Додсон, адъютант Борегара. Последний почти сразу заявил, что играет очень плохо и лучше понаблюдает. Вольному воля. Хотя я сам шары катаю так, что на это позорище лучше и не смотреть. А ведь в компьютерных эмуляторах замечательно получалось! Парадокс, да и только. Эх, уж что-что, а компы мне теперь точно не светят. Время для них ещё до-олго не настанет!

Ладно, это всё мелочи жизни. Есть лишь то, что есть, остальное же… О нём лучше в свободное время поностальгировать. И вот пока Джонни и Вильям привычно катали шары, перебрасываясь ехидными фразами, я не столько играл с Пьером Борегаром, сколько вёл важный разговор. Впрочем, как двое моих друзей, так и капитан Додсон внимательно ловили каждое слово, звучащее в комнате.

– Неужели кто-то всерьёз надеялся представить дело так, что мы, скажем так, перестали находить понимание друг с другом? – задал я первый важный вопрос после нескольких ничего не значащих фраз, посвящённых не делам, а бильярду. – На Дэвиса это не похоже.

– Это не он. Выходка окружения нынешнего военного министра, – покривился Пьер. – Поддержанная теми… генералами, которым и капитанского звания много будет.

– Да никак вы озвучили намерение очистить армии Конфедерации от многочисленных «флойдов» и прочих «пиллоу»?

– Это я и сделал. – Явно испытав всплеск негативных эмоций, Борегар слишком сильно ударил по шару, отчего тот полетел совсем не в ту сторону. И без какого-либо внятного результата. – Меня выслушали, но стало ясно, что слова для них ничего не значат. Неужели одного разгрома им показалось мало? Многим ясно как божий день, что будут и ещё такие трагедии, если ничего не менять. И министр этот…

– Джуда Бенджамин? – уточнил я, параллельно примеряясь к шару, который стоял совсем уж выгодно. Ударил. О как! Даже загнал шар в лузу, хотя и не тот, на который рассчитывал.

– Он! Допустили поговорить. Я этого разговора ещё долго не забуду. Раздувшееся как воздушный шар от чувства собственной значимости ничтожество. Он говорил такое, от чего у меня волосы на голове поднялись!

Однако! Судя по всему, Борегара достали по полной, раз он вообще перестал стесняться в выражении собственных эмоций. И именно нынешний военный министр Джуда Бенджамин, редкостный скопидом и большой англоман. Интересно, чем именно? Впрочем, мне и спрашивать не пришлось. Дождавшись, пока я в очередной раз ударю кием по шару и, что логично, промажу, Борегар прояснил ситуацию:

– Я начал разговор, что с такими генералами у нас счёт убитых и пленных слишком большим окажется. Про мобилизационные возможности янки, которые намного выше наших. О том, что не хотелось бы вводить всеобщую воинскую обязанность.

– Всё верно говорили, Пьер. Закон был бы не самым хорошим шагом. Он показал бы нашу слабость, что нам неоткуда брать добровольцев.