Константин Калбанов - Полководец

— Здрав будь, Митрий, — окликнул Александр парня, распекавшего подчиненных за леность.

— Саня! — Обрадовался Дорохин, тут же позабыв о провинившемся. — А где? — Тут же осекся сержант, едва приметив как одинокую фигуру десятника, таки мрачное выражение на его лице.

— Прости. Не уберег я братца твоего, — понурившись, ответил Александр.

— Вот значит как, — растерянно произнес парень.

Подошел к Редькину, и тяжело опустился на неошкуренное бревно. Тут о долговечности никто не заботился. Потому и материал шел в работу сырой, да с корой. Не успеть завестись жучкам и гнили не подступить. Тут главное, как можно быстрее поставить редут.

— Когда? — Глухо поинтересовался Дмитрий.

— Сегодня утром, — глянув на закатное солнце, ответил Александр.

— Как?

Рассказал все в красках. Какая разница, что о противнике в тылу было велено не болтать. Десятник знал, кому и что можно говорить, а где и попридержать язык. Дорохину тут довериться можно. Не из болтливых и к трусливому десятку его не отнести. Этот панику по подразделениям не разнесет. Впрочем, на всякий случай, Александр его все же упредил, чтобы он не болтал.

— Вот так значит, братец, погеройствовал. Схоронить-то получилось? Ты ить сказывал вы своих не бросаете, даже павших.

— Сказывал. Да только, там так рвануло, что и баржу и галеру в щепки разнесло. Агап с собой почитай пять сотен шведов прихватил. Так что, только и того, что отпеть.

— Угу. Схожу сегодня к полковому попу. Он сегодня только и успевает, что отпевать православных, — скрипнул зубами Дмитрий.

— Ты прости меня, Митрий, что братца твоего не уберег.

— Тебе-то в чем виниться, — отмахнулся парень. — Эвон сегодня я своих солдат потерял. Вроде и учил исправно, и гонял нещадно. А пуля дура все одно нашла кого пометить. Все что мог ты сделал, и выучил толком и по глупому не рисковал своими парнями. А уж как сложилось, так сложилось. Вечером поминать наших будем. И Агапа, стало быть. Придешь?

— Извини.

— Вот значит как. Не успел вынуться и опять?

— Ну так, служба у лешаков такая. Нам и в мирное время покоя нет, а уж как война, так и вовсе впору за голову хвататься.

— Ты это. Береги себя, что ли. Хватит с Ольги слез и по братцу.

— Не переживай. Я шведу впоперек глотки встану. С гарантией.

— Ну, тогда бывай.

— До встречи, Митрий.

Ну наконец-то в коридоре послышались шаги. Похоже все же надсмотрщики идут раздавать пищу. Ну или то, что тут таковой именовалось. Вот ни капли сомнений в отвратном вкусе местной баланды. Как и в том, что даже Тимоха, с его голодным детством, вряд ли на нее позарится. При мысли о еде желудок требовательно заурчал. Хм. Но все же не настолько, чтобы набрасываться на помои.

А вот и желтоватый свет появился в зарешеченном дверном оконце. Судя по звукам, идут двое. И как бы не с двумя фонарями. Это хорошо. Все же, шансов на то, что он не останется без света побольше. Мало ли как оно все в драке может случиться, если уж у них в камере несмотря на долгие сумерки уже темень такая, что и вытянутую руку уже не увидишь, то о коридорах и говорить нечего. Впрочем, так и должно быть, там ведь вообше никакого освещения. Горел вроде факел, но уже давно погас. Интересно, чего это они так припозднились с раздачей еды?

Шаги все ближе. Ага. Света вроде как стало больше. И треск послышался. Ясно. В коридоре снова запалили факел. Дело хорошее. Теперь он без света не останется в любом случае. Правда, фонарь все же не помешает. Шагнул в сторону от двери, так, чтобы его не рассмотрели в оконце раньше времени.

Лязг замка на засове. Тимофей сжался как пружина, поудобнее перехватывая цепь кандалов повисшую в его правой руке.

— Ты куда, Дагер? — Послышался из-за двери вопрос полный нескрываемого удивления.

— Туда, куда же еще-то.

— Ну и как по твоему они будут есть? Забыл как их приковали?

Тимоха невольно затаил дыхание, слыша как все чаще бьется сердце. Вот ни приведи господь этот надзиратель послушает своего напарника. Все. Иди думай как отсюда выбраться. Он конечно худо-бедно заточил о камни ушко наручного браслета. И даже попытался поковырять дверь в районе засова. Да только эдак он до утра провозится. Дубовая дверь и не думала сдаваться.

— Почему забыл. Помню, — рассудительно ответил Дагер.

— Ну так и пусть себе висят.

— Да по мне без разницы. Но Ред сказал глянуть на того, что был без памяти, не окочурился ли. И если сдох, то вытащить на помойку.

— А-а, ну тогда ладно, — явно без энтузиазма, произнес второй.

Послышался щелчок отмыкаемого замка. Лязг отодвигаемого засова. Парни вдоль стен замерли затаив дыхание. Единственное, чем они могут помочь своему товарищу, это мысленная поддержка. Пора! Оно конечно, не с его массой выделывать такие фортели. Но весь расчет на внезапность. Если не сбить, то по меньшей мере ошарашить получится.

Тимоха ударил в дверь плечом, навалившись всей своей невеликой массой. Хм. Удачно так вышло. Или все же сказало свое слово отчаяние. Створка засветила тучному шведу в лоб. Причем так удачно, что тот повалился на каменный пол коридора даже не охнув. Раздался звон разбитого фонаря и находящаяся в нем свеча потухла.

Едва вылетев из камеры, Тимофей тут же заметил и второго, стоявшего рядом с чаном наполненным какой-то бурдой. Шага три до него. Парень стремительно сократил дистанцию до двух. Одновременно с этим рука пошла в круговом замахе. Мелькнула мысль об удачно высоком потолке.

Хрясь. Заточенная дужка даже воткнулась в череп, наверняка добравшись до мозга. Впрочем, даже если нет, это не имеет никакого значения. Влажный хруст однозначно указывал на то, что кости черепа были попросту проломлены.

Хм. И этот выронил фонарь. Пусть тот и не разбился, тем не менее погас. Зато факел в торце коридора продолжал гореть с характерным треском капая горячей смолой. Вот и ладушки. Света пока вполне хватает.

Тимофей подхватил убитого и кряхтя поволок тяжелое безвольное тело в камеру, из которой только что появился сам. Т-тяж-желый, з-зар-раза. Похоже, все положенное узникам съедают эти сволочи, а тех кормят уже чем придется.

Второй так же оказался весьма тяжел. Правда, уже начинал приходить в себя. Пришлось приласкать его по затылку, вложившись от души. Хм. Управился только со второго раза. Сразу пробить этого борова не получилось. Все же, масса тела и как следствие тяжесть длани подкачали. Нет, если бы насмерть валить, то одно. А вот так, дозированно, когда он еще очень даже может понадобиться… Н-да. Теперь связать и в глотку запихать кусок оторванный от его же рубахи.

Связанный Дагер пришел в себя когда Тимофей уже занес в камеру ведро с помоями. Ну мало ли кого принесет в коридор. Пусть уж все выглядит пристойно. За одно, подобрал и оба фонаря, запалив от факела тот, что остался целым.