Владимир Свержин - Колесничие Фортуны

Крис повернул голову, и я увидел принца Джона, землисто-серого от усталости и мертвенно-бледного от злости. Младший Плантагенет с отчаянием смотрел на отрубленные головы над стеной и нервно кусал губы.

– Ваше Высочество! – Новый патрон Вика Ги де Жизор размашистой походкой подошел к одиноко стоящему принцу. – Я возмущен! Что такое, вы отдали приказ арестовать меня?

– Я не отдавал такого приказа, – еле сдерживая себя, произнес Джон.

– Вы лжете! Мне превосходно известно, что сэр Бернард Хаксли, пытавшийся арестовать меня сегодня ночью, ваш человек и не стал бы действовать по чьему бы то ни было приказу, кроме вашего.

– Где Хаксли? – Принц повернул голову к рыцарю с парой оленьих рогов на гербе, выполнявшему роль адъютанта.

– Ваше Высочество, он уехал вчера вечером, – запинаясь, начал порученец. – Утром отряд вернулся, но... – Он окончательно замялся.

– Ну, продолжай!

– Хаксли убит.

– Печально, – пробормотал принц. – Печально. И все же я не отдавал такого приказа.

– Вы лжете, Ваше Высочество! – не унимался Тичфилд.

– Я лгу? – вспыхнул младший из Плантагенетов, моментально становясь невыразимо похожим на старшего. – Да как вы смеете говорить мне такое?! Вы болтливый, никчемный старик! Я готов поклясться на распятии, что не отдавал , этого приказа, а еще готов поклясться, что очень жалею об этом. Где обещанный вами мятеж? Вон они, ваши заговорщики, взгляните им в глаза. В столице покой, как утром в спальне новобрачных. Здесь нечего подавлять! Прикажете повернуть обратно? Ждать другого раза? Его не будет! Я легко могу взять город. Этот тевтонский медведь – любимец моего брата, оставил город почти без защиты. Но, по вашей милости, господин верховный иерарх, или, как там вас, я никогда, слышите, никогда не смогу войти в Лондон как защитник законного порядка и спаситель короны своего брата. Ступайте прочь, старый беззубый волк. Я говорю, прочь! – рявкнул он на обалдевшего от неожиданности де Жизора, стоявшего перед ним, словно жена Лота, пораженная Божьим гневом [47] . – И не вздумайте больше показаться мне на глаза. Иначе ваша голова займет полагающееся ей место рядом с головами этих, несчастных.

Какая сцена! – патетически прокомментировал Лис расставание разъяренного принца Джона и оскорбленного в лучших чувствах де Жизора. – Она просто просится в трагедию! Где же Шекспир?

– Спроси у Арсула, – посоветовал я ему. – С нашим-то счастьем он наверняка где-то здесь на борту. Да... Чем больше узнаю Шейтмура, тем больше его уважаю. Посмотри, как он красиво подставил сильных мира сего! Я бы с удовольствием попросил Вика остаться при Его Высочестве и понаблюдать, что будет дальше. Наверняка это не единственный сюрприз, который приготовил принцу Джону следователь Пурпурной палаты...

– В этом ты, конечно, прав, – задумчиво произнес Рейнар. – Но я думаю о другом... Если помнишь, Лейтонбург в разговоре с Джоном требовал сохранить жизнь короля еще минимум на полгода; в противовес ему этот, как выразился оскорбленный принц, “беззубый волк” ставил условием непременную смерть Ричарда. Судя по тому, что Вик вел репортаж из-под стен Лондона, этот неизменный претендент на пустующий трон Англии принял второй вариант. А значит...

– А значит, старину Дика в скором времени ожидают крупные неприятности.

– Я бы сказал, последние неприятности. Кстати, а что вообще известно об этой церкви святого Грааля?

– Очень немного. В общих чертах следующее: есть две конкурирующие Церкви.

– Это я знаю! Православная и католическая, – вставил Лис.

– Нет! – покачал головой я. – Гораздо веселее. Существует церковь учеников Христа – апостолов, которая в общем-то имеет к самим апостолам весьма условное отношение, так как Вселенский Собор лишь через несколько столетий после их смерти определил, какие из Писаний считать истинными, а какие – нет, на свой выбор... Другая же – церковь прямых потомков Спасителя.

– Стоп! – прервал меня ошарашенный Лис. – Тебя не укачивает? – участливо глядя мне в лицо, спросил он. – Помедленнее повтори: церковь кого?

– Детей, внуков, правнуков и далее по нисходящей – Спасителя.

– Но... ведь Мессия был того... – Лис запнулся, подбирая слово, – холостяк?

– Ничего подобного. Более того, дожив до тридцати лет, по иудейскому закону, он просто не мог быть холостяком. А уж тем более не мог проповедовать, если бы таковым являлся.

– Вот так дела! А почему в Писании ничего об этом не сказано?

– Почему не сказано? Сказано. – Я пожал плечами. – Помнишь чудо о Кане Галилейской?

– А как же! – широко улыбнулся Лис. – Любимое мое чудо! Одним махом превратить воду в вино! Эх, жаль, рецепта не сохранилось.

– Именно так. Так вот если отойти от гастрономических подробностей, то дело происходит на свадьбе, на которой Дева Мария подходит к своему сыну и сообщает, что у гостей кончилось вино... Скажи мне, Лис, как разведчик разведчику: кого на свадьбе должно волновать, чтобы у гостей в достатке были выпивка и угощение?

– Хозяина, – неуверенно ответил мой напарник.

– Ты прав как никогда. А если еще учесть, что это первое официально признанное матерью нашей церковью чудо, совершенное Сыном Божьим, то вывод напрашивается сам собой...

Лис потрясенно молчал.

– Уж что да, то да... – спустя некоторое время ошеломленно прошептал он. – А дети?

– После смерти Галилеянина его жена и сын, имевший, если ты помнишь, непререкаемое право на титул царя Иудейского, бежали на юг Франции, где было основано королевство Септимания, наследником которого сейчас является Готский маркизат, – объяснил я. – Став правителями этого королевства, потомки Мессии вскоре породнились с франкской династией Меровингов, в чьих жилах соответственно стала течь кровь Спасителя. Что было дальше, я думаю, ты помнишь из школьного курса истории.

На лице Лиса отразилось мучительное раздумье:

– Ну... Что-то такое... Там был король с какой-то дурацкой погремухой...

Я понял, что школьный курс истории Сережу благополучно миновал, и ему более свойственно делать историю, чем изучать.

– Пипин Короткий, – уточнил я. – Но тут тоже есть небольшое “но”. Депеша из Рима [48], благословлявшая переворот, устроенный мажордомом последнего из Меровингов – Дагоберта, этим самым Пипином, была подписана главою Церкви учеников, то есть конкурирующей организацией.

Основатель новой династии не стал церемониться со своим бывшим господином и не мудрствуя лукаво вырезал почти всю его семью. Но не всю! – воздев указующий перст к небу, продолжал я читать лекцию по истории Темных Веков. – Племяннику покойного короля удалось спастись и добраться до родной Септимании, где он и был с радостью принят и правил долго и счастливо. Так вот, этот самый племянник, носивший имя Сигеберт, получил прозвище Пылкий Росток, так сказать, последний росток погибшего дерева. – Я сделал эффектную паузу. – Что на родном тебе французском...