Владимир Свержин - Время наступает

– Так в чем же проблема? – перебила диспетчер.

– Конский волос не китовый ус. Им дракона не пронять! Эти твари лошадей с хвостами и гривами жрут и даже подковы не сплевывают! А от смолы у него разве что запор может случиться. Так он от этого еще злее будет! – На противоположном конце канала закрытой связи воцарилось задумчивое молчание.

– А может, все же благодать Господня, – неуверенно предположила девушка. – Ведь вы же докладывали, что этот пророк творил чудеса.

– Докладывал, – печально вздохнул Руслан Караханов, с досадой вспоминая остатки фальшфейеров. – Но если можно подстраховать божью благодать спасательным катером, то и богу заботы меньше, и нам спокойнее. Пусть на случай окончания лимита чудес борт держится поблизости.

На канале связи вновь повисла неловкая пауза.

– Это довольно необычная просьба, Скиф, – наконец проговорил обескураженный голос Базы. – Я могу переключить вас на куратора стационарной агентуры. Только будьте готовы ответить на вопросы касательно целесообразности использования штатного спасательного оборудования в возникшей ситуации.

– Хорошо, – согласился Кархан, понимая, что, хотя спасательные катера, работающие в мирах от древности до средневековья, внешне и напоминают местных драконов, гонять их туда-сюда без крайней необходимости никто не позволит. И за каждый литр топлива будет спрошено. Однако, как ему представлялось, попытка одолеть дракона с помощью несъедобной приманки, как это сказано в Писании, могла не сработать, и тогда эксперимент по скармливанию зубастому монстру всякий бурды вполне мог оказаться последним фокусом эборейского царевича. И тогда…

– Кархан! – раздалось за его спиной. Руслан быстро оглянулся. Перед ним, склонив почтительно голову, стоял один из воинов, назначенных в караул к покоям Даниила.

– Что стряслось? – порывисто, точно вепрь на безумца, потревожившего его покой, устремился вперед громадный скиф.

– Там Даниил, – переводя дыхание, начал разгоряченный бегом по лестницам и переходам страж. – У него змея в кувшине… Насилу отыскал тебя… Ему нужно много змей!

Утро в доме Иезекии бен Эзры началось со слез и стенаний. Почтенный хозяин лавки у ворот Иштар потерял сон от подозрений в необдуманном поступке дочери, но то, что ее отдадут на растерзание дракону…

Напрасно он повторял себе, что верует в благодать Господню и что праведники, смерть принявшие во имя божье, обретут жизнь вечную и в небесных кущах воздаяние.

Тем более мысль о том, что Сусанну нельзя более причислить к людям праведным, бередила его душу подобно терниям и скорпионам.

Конечно, девушка отрицала все напрочь, но ведь глаза были даны Иезекии бен Эзре не за тем лишь, чтобы проливать слезы, как вот сегодня, в этот день печали и час испытаний! Он прекрасно видел и всадника в богатых одеждах, мчащегося вдаль от его дома, и серебряную монету, которую Сусанна пыталась отбросить, когда поняла, что отец застиг ее на месте преступления…

И все же одно только предположение, что его прелестная скромная девочка вдруг стала блудницей, не умещалось в его голове. Не умещалось, и оттого жгло похуже раскаленных щипцов, которыми в прежние времена захватчики мучили плоть хранивших веру эбореев. Как ни пытался он убедить себя, что сегодняшняя жертва и есть воздаяние за грех его дочери, уверовать в это было выше его сил!

И потому, когда чуть свет хмурые невыспавшиеся стражники, позевывая, толкнули дверь его дома, он бросился на них с кулаками, заслоняя дочь. Их было четверо, все они были моложе и куда сильнее. Но четверть часа воины не могли справиться с забывшим о боге и смирении отцом. Лишь оглушив его тяжелым ударом копейного древка по голове, они смогли добраться до жертвы, назначенной дракону Мардука.

– Иди, – подтолкнул ее легонько один из стражников, досадливо прикладывая ладонь к ссадине на скуле. Он аккуратно переступил через лежащее на смятых циновках тело Иезекии. – Ишь, ну чисто зверь!

В голосе стражника не было ни злобы, ни злорадства. Он смерил тяжелым взглядом заплаканных, скорбно голосящих домочадцев, недобро зыркающих рабов-нубийцев, которым лишнее движение сейчас грозило смертью, и увещевающее произнес:

– Да погодите тужить-то. Может, пророк ваш еще и управится с драконом.

Сусанна поглядела на своего конвоира с недоумением. То был вавилонянин, и меньше всего в этот миг она могла ждать от него поддержки, пусть даже скрытой. Она набросила белый плат на голову, и, закрыв концом его побледневшее лицо, ступила за порог.

У царского дворца ее уже поджидал отряд всадников во главе с Нидинту-Белом. Тонконогие жеребцы норовисто раздували ноздри, били копытом и хлестали себя по бокам хвостами, не желая так долго оставаться на месте.

– Мне бы следовало вести тебя пешком, – насмешливо глядя на девушку, бросил надменный вельможа, поднимая вверх собольи брови. – Но так и быть, я дам тебе место у себя за спиной. Только уж обними меня покрепче, а то неровен час сломаешь шею до того, как достанешься дракону.

Он расхохотался собственной шутке, давая сопровождающим его стражникам подхватить смех. Те угодливо захихикали, давясь мелким смехом, как утопающий водой.

– Нет! – раздалось чуть в стороне от всадников. На лестнице, спускающейся к площади у царского дворца, стоял Даниил. – Государь велел, чтобы Сусанне были предоставлены конные носилки.

Нидинту-Бел, подбоченившись, гневно посмотрел на дерзкого эборея.

– И что же?!

– Это приказ, и ты его выполнишь! – В голосе Намму слышалась та ледяная нота, которая звучит, когда в горах внезапно сходит не знающая преград снежная лавина.

– Не ты ли заставишь меня выполнять его, выкормыш шакала?

– Я! – За спиной Даниила показалась массивная фигура Кархана.

Пророк эбореев около него казался тощим подростком рядом с крупным взрослым мужчиной. Не говоря лишних слов, Кархан отодвинул Намму в сторону, в полном молчании спустился по лестнице и, подойдя к жеребцу Нидинту-Бела, ухватил его за узду. Со стороны не было заметно, чтобы скиф напрягся. Но конь жалобно заржал и нехотя опустился на колени.

– Я, – мрачно повторил Кархан, пристально глядя в лицо, подозрительно похожее на лицо царя Набонида, перекошенное сейчас яростью и страхом. – Государь велел мне сопровождать тебя, Даниил!

Гигант повернул косматую голову к Намму и тут же вновь обратился к Нидинту-белу:

– Делай, как говорит царь, и будешь жить.

Вельможа злобно скрипнул зубами и нехотя повиновался. У него не было и тени сомнений, что скиф убьет его, не задумываясь, реши он вдруг нарушить волю царя.

Через полчаса колонна тронулась из города. Драконья пещера располагалась примерно в часе неспешной езды вдоль берега Евфрата. Сюда каждую неделю отправлялись жрецы Мардука, сопровождая тяжелые, запряженные волами повозки с жертвами, предназначенными Мушхушу. Правда, как рассказывали люди, заслуживающие доверия, продовольствия в возах практически не было. Большую часть времени чудовище спало, и лишь когда оно просыпалось, что бывало крайне редко, его следовало накормить. Обычно же старательные жрецы разбрасывали у входа в логово кости с ошметками мяса, которые сами по себе служили иллюстрацией состоявшегося здесь кровавого пиршества. По ночам обрывки мяса благодарно доедали шакалы, ничуть не опасавшиеся приближаться к обиталищу ужасного хранителя Вавилона, да ухеели, завидев процессию, мчались к пещере, как к кормушке, позволяя жрецам говорить, что приношения достались дракону.