Джон Шеттлер - 9 дней падения

— Мы надеялись предотвратить это, — сказал Карпов с явным недовольством в голосе. — Хотя не знаю, почему Федоров так вцепился в Орлова. Хорошо. Он или преуспел, или нет. Дело в том, что мы никогда этого не узнаем.

— И что тогда? — Протянул руку Золкин. — Что вы намерены делать, капитан, искать свой остров, подобно Вольскому? Вы сказали, что это август? Что же, я слышал, что на Сахалине в это время года не так уж и плохо.

Карпов слабо улыбнулся.

— Есть и другая идея, доктор. — По его тону стало понятно, что он, наконец, переходит к теме, ради которой пришел сюда.

— Другая идея?

— Подумайте вот о чем. Всего через несколько дней почти весь американский флот будет стоять на якорях в бухте Сагами, как и британский Тихоокеанский флот. Этот вулкан перемешал все. Наши корабли оказались здесь совершенно случайно, хотя это и произошло из-за решений, которые приняли я и адмирал Вольский. Мы сделали это снова.

— Сделали что?

— Мы уже перетасовали карты в колоде. Присутствие «Кирова» вызовет еще одно серьезное изменение истории. Поскольку мы уже изменили ход событий, я предлагаю довести дело до конца.

— Довести дело до конца?

— Подумайте, доктор. Вы же знаете, что происходит. США и Великобритания устанавливают свои порядки в мире. Холодная война уже началась. Макартур выпрыгивает из штанов, крича, что СССР может занять северную Японию. Они будут изводить нас пятьдесят лет, пока Союз не развалиться, и все равно нам в 2021 году придется вести с американцами бой за свои жизни. Это случиться, так или иначе… Если я не остановлю это.

— Если вы не остановите это? Прошу прощения, капитан, но вы снова начинаете напоминать мне прежнего себя. Что вы предлагаете?

— Там весь их флот. Все высокопоставленные лица собираются встретиться на линкоре «Миссури» для церемонии капитуляции Японии.

— Так вот, что у вас на уме? Вы собираетесь направиться к бухте Сагами с нашими тремя кораблями? А что потом?

— Я еще не решил.

Золкин долго смотрел на него.

— Вы серьезно? Вы действительно намерены вмешаться? Я думал, мы закрыли этот вопрос, когда Вольский был на корабле.

— Тогда все было иначе. Тогда мы не знали, что будет. Теперь мы знаем. Наш мир превратиться в огненный ад, если мы не сделаем чего-либо. Честно говоря, я не думаю, что «Киров» был бы способен повлиять на что-либо в 2021 году. Вольский сказал, что в конечно счете вопрос будет решаться железом и кровью, по старинке. Теперь, когда с корабля сняли Стержень № 25, я ощущаю себя странно, словно меня спустили с небес на землю, словно я снова стал смертным, если в этом есть какой-то смысл. Но это случилась, и кто знает, почему. Теперь мы на порядок мощнее любого корабля в мире. Учитывая, что мы получили тяжелое вооружение, мы сильнее всего их флота.

— Тяжелое вооружение? Вы имеете в виду ядерные боевые части, верно? — Золкин с явным недовольством сложил руки. — Итак, мы снова включили старую пластину. Что вы намерены делать, угрожать уничтожением Тихоокеанскому флоту США? Если я не ошибаюсь, к этому моменту с США также есть несколько ядерных бомб, верно? Что вы намерены делать, Карпов, начать ядерную войну здесь, чтобы избежать другой в будущем?

— Это было бы разумно, доктор, по крайней мере, с военной точки зрения.

— Разумно? Это безумие, капитан! Да, вы человек войны, а я врач. Но мы говорим не о саду, как вы это понимаете. Речь идет не о том, чтобы выполоть сорняки прежде, чем они вырастут. Вы говорите об убийстве людей. Поймите — об убийстве тысяч, если они не согласятся с вашими требованиями. Я могу заверить вас, что они не будут рады вам, если вы попытаетесь сорвать им праздник и не позволят вам на себя давить. Они только что выиграли проклятую Вторую Мировую войну, Карпов! А теперь появляетесь вы и хотите начать Третью!

— Я вижу, обсуждать это с вами бесполезно, — сказал Карпов. — Но если вас это успокоит, я еще ничего не решил. Я хочу сначала обсудить этот вопрос с командирами «Орлана» и «Головко». Помните, что они понятия не имеют, что произошло. Вообще.

— Если они только не обратили внимание на внезапную перемену погоды, они достаточно скоро перехватят те же передачи, что и вы.

— Я уже связался с ними и приказал соблюдать полное радиомолчание. Сейчас они заняты очисткой кораблей от пепла. Вечером я вызываю Ряхина и Ельцина в офицерскую столовую для совещания. Тогда мы решим, что делать.

— Я могу присутствовать?

— Если пожелаете. Я пришел к вас, чтобы узнать ваше мнение. У нас были разногласия, Золкин, в этом не может быть сомнений. Вы можете высказываться, но если мы примем решение, с которым вы будете не согласны, проявите достаточно понимания, чтобы не поднимать шума.

Золкин посмотрел Карпову в глаза.

— Если вы надеетесь, что я буду сидеть, как хороший маленький доктор и смотреть, как вы сбрасываете ядерную бомбу на залив Сагами, вы не только псих, но и дурак. Я буду кричать, черт подери!

— Доктор, никто пока не говорил о бомбардировке залива Сагами. Прошу вас, не впадайте в истерику и не заставляйте меня запирать вас в каюте. Вы нужны экипажу.

— Вы уже однажды пытались провернуть такое с Вольским, капитан. Хотите повторить?

— Вольский еще даже не родился! — Яд в голосе Карпова сказал Золкину больше, чем его слова. — Вбейте это себе в голову, хорошо? Я признаю, что сглупил, сделав то, что сделал тогда, но теперь обстоятельства изменились. Если мы хотим предотвратить будущее, которому стали свидетелями, мы должны действовать. Разве вы не понимаете? Вы думаете, мы сможем избегать обнаружения бесконечно? Они узнают о нас, и, когда они это сделают, я полагаю, что они сначала откроют огонь. Они решат, что мы японский корабль, отказавшийся капитулировать.

— Если только вы откроете огонь первым.

— Вы сами все сказали, доктор. Они только что выиграли проклятую войну. Они придут с требованиями и приказами, а я не из тех, кто будет склоне.

— И тогда вы получите свою войну…

Золкин тяжело вздохнул, собираясь с силами.

— Я думаю, правда, что леопард никогда не утратит пятен. Я гордился вами, Карпов. Мы вы гордились. Вы попали в самую тяжелую ситуацию, которую только могли себе представить, и вышли из нее с честью. Теперь… Покажите себя настоящим человеком. Кто вы есть? Настоящему мужчине следует взять себя в руки, потому что он, черт подери, носит форму капитана корабля и который может превратить мир в ад одним нажатием кнопки!

Карпов посмотрел в пол, явно сбитый с толку, но затронутый за живое. Зов сирены громко пел у него в голове, зовя к славе, маня невообразимой силой. Но слова Золкина затронули его, коснувшись старых ран, которые он пытался излечить последние месяцы. Что же ему делать?

— Сегодня в шесть часов вечера, — тихо сказал он. — Вы приглашены.