Джон Шеттлер - Тихоокеанский шторм

Ракеты взмыли в свежий утренний воздух. Внезапный рев ракетных двигателей разорвал тишину. С-300, установленный на «Кирове», представлял собой серьезно модернизированную версию старого С-300П. Каждая пусковая установка включала восемь ракет на поворотном барабане в вертикальной шахте. Они имели дальность до 150 миль [31] Километров и в мгновение ока набрали скорость Мах6, чтобы доставить к целям свои 150-килограммовые боевые части, подрываемые в непосредственной близости от целей и создающие град осколков во всех направлениях. Проблем с обнаружением целей не было — вражеские самолеты приближались крупной группой в плотном построении. А эти ракеты были настолько точны, что могли перехватывать даже баллистические ракеты малой дальности. Крупное формирование малоскоростных самолетов было идеальной мишенью.

Одна за другой ракеты взмывали вверх и устремлялись к целям на столбах огня, и для пилотов приближающихся самолетов это был кошмар, которого никто из них не видел — за исключением одного.

Хаяси заметил гневные белые следы, приближающиеся с поразительной скоростью, и ужасные воспоминания о гибели его эскадрильи вернулись к нему. Он ощутил холод страха и животе, но успокоился. Дракон полыхнул огнем, подумал он. В прошлый раз мы оказались прямо над этим демоном, и ракеты разорвали мою эскадрилью на куски, а затем открыли огонь эти зенитные пушки, настолько смертоносные, что только один его самолет смог уцелеть. Он знал, что на этот раз будет еще хуже. Наши самолеты просто ждут удара, выстроившись, словно птицы на заборе! В мгновение ока он понял, что нужно сделать, и, сжав микрофон, выкрикнул предупреждение.

— Говорит Хаяси! Всем, всем — рассыпаться! Перегруппироваться на высоте 4 000! — И сам немедленно бросил свой самолет в крутое пикирование. Три истребителя, сопровождавшие его, были удивлены внезапным маневром, но мгновенно опомнились и ушли с переворотом вслед за ним. Пилоты остальных самолетов, шедших выше и позади, услышал предупреждение, отреагировали по-разному. Некоторые задались вопросом, не потерял ли Хаяси самообладание после того, что случилось, и стали ждать распоряжений от Сакамото. А затем они увидели ракеты, приближающиеся в чистом голубом небе, и их глаза широко раскрылись от удивления.

Эскадрильи D3A2 Ямагути с «Сёкаку» попали под удар первыми. Три С-300 влетели прямо в строй 1-й эскадрильи, и все девять самолетов оказались в облаке металлических осколков. Из девяти машин пять были поражены, три так сильно, что потеряли управление. Еще два получили сильные повреждения, а один взорвался. 2-я эскадрилья следовала в километре позади и несколько выше, и увидев, что случилось с их братьями, а также три ракеты, направлявшиеся прямо к ним, немедленно поняли предупреждение Хаяси.

— За мной! — Закричал один из пилотов, бросая самолет в крутое пике. Ракеты изменили курс, который привел их прямо к оставшимся самолетов 1-й эскадрильи. Еще две машины взорвались огромными огненными шарами в чистом голубом небе.

В нескольких сотнях метров ниже, пилоты торпедоносцев также получили предупреждение и бросились врассыпную звеньями пот три машины, снижаясь ниже 4 000 метров, как скомандовал Хаяси. Одну из групп настигли две последние С-300, и все три самолета оказались уничтожены градом осколков.

Однако итог первого залпа «Киров» был достаточно невыразительным. Восемь ракет сбили восемь самолетов и повредили два других, один настолько сильно, что он был вынужден повернуть обратно с сильной утечкой топлива, делавшей безопасную посадку очень призрачной перспективой. Вместо этого ему придется искать корабли надводной ударной группы и садиться на воду вблизи «Кирисимы». Но его пилот останется в живых и сможет попытать счастья в другой раз.

Через несколько мгновений они заметили в небе сверкающие белые следы, и пилоты приготовились к новому раунду, выведя моторы на полную тягу и отважно бросились вперед. Однако никто даже не видел корабля, с которого были выпущены эти ракеты!

Три истребителя сопровождения А6М2 «Зеро» отважно бросились наперерез приближающимся ракетами, тщетно ведя огонь из пулеметов по огненным демонам. Но ракеты были просто слишком быстры, быстрее пуль, которые пытались поразить их, и у истребителей не было никаких шансов поразить их. Но у них был шанс пожертвовать собой, чтобы их братья на ударных самолетах смогли продолжить атаку. Три из восьми ракет поразили «Зеро», разорвав их на куски, а оставшиеся пять влетали в отдельные группы по два-три самолета.

Три бомбардировщика и два торпедоносца были сбиты. У еще одного торпедоносца пробило осколками крылья, он потерял слишком много топлива и был вынужден отстрелить тяжелую торпеду, утратив боевую ценность. Таким образом шестнадцать ракет сбили восемнадцать самолетов. От ударной группы осталось двадцать восемь пикировщиков и двенадцать торпедоносцев, когда она подошла на девяносто миль. Еще девять истребителей все еще прикрывали их, и все сорок девять самолетов продолжили движение к «Кирову».

Карпов видел результаты стрельбы на радаре, Роденко озвучил те же цифры. Это было отвратительно.

— Похоже, что они среагировали очень быстро, — сказал Роденко. — Бросились врассыпную, во всех направлениях, не как первые две группы, шедшие плотным строем.

— Быстро учатся, — сказал Карпов. — Прямо как британцы. Сколько до прихода целей в зону огня «Кинжала»?

— Пятнадцать минут.

— Хорошо. Самсонов, прекратить огонь. Переходим на системы средней дальности. Нам нужно сохранить дальнобойные средства, а боезапас С-300 сократился до девятнадцати ракет. Результаты недостаточно для адекватного отражения подобной атаки, но мы не можем расходовать боекомплект.

Вооружение «Кирова» было в полной мере способно отразить атаку ударной группы адмирала Хары — в современных морских сражениях противник мог бы быть еще серьезнее. Если бы это были шестьдесят американских самолетов с одного из их атомных авианосцев, «Киров» бы задействовал все, что было. В современном бою действовала одна парадигма — сделай или умри, и осторожное, взвешенное и размеренное использование зенитных средств привело бы только к потоплению обороняющегося. Напряженность возрастала по мере того, как они наблюдали за медленным приближением вражеских сил.

— Собираются на высоте 4 000, - доложил Роденко.

— Они могут заметить нас? — Спросил Карпов.

— При нынешней высоте линия горизонта находиться для них в 130 милях. Они могут видеть следы наших ракет, и скоро смогут заметить нас невооруженным взглядом.

— Единственный недостаток наших ракет, — сказал Карпов. — Они указывают врагу наше местоположение. — Он выпрямился, глядя на корабельный хронометр. — Товарищ адмирал, запрашиваю вашего разрешения на применение комплекса «Кинжал» через десять минут.