Джон Шеттлер - Тихоокеанский шторм

— Если бы я знал, что это будет наш последний бой, утопил бы их за пять минут, — сказал он Федорову, покачав головой.

— Верно подмечено, — ответил Федоров. — У нас всего двадцать пять противокорабельных ракет, и кто знает, сколько еще подобных ситуаций ожидает нас впереди. Каждый раз, когда мы оказывались в прошлом, мы проводили там, по меньшей мере, двенадцать суток. Это пока что только третьи. Я полагаю, что мы начали перемещаться три дня назад, хотя на этот раз нам потребовалось больше времени.

— Вы полагаете, что мы снова исчезнем через девять дней?

— Возможно. Кто может сказать точно? Адмирал верно подметил в нашей последней дискуссии. Должно быть что-то еще. Вы заметили, насколько спокойно прошли оба последних смещения? Мы исчезли у острова Святой Елены и появились здесь прежде, чем поняли, что случилось. Не было никаких странных эффектов, как в предыдущих случаях, никакого треска, ни странного свечения моря.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я не знаю. Но мне представляется, что сила, перемещающая нас во времени, ослабевает.

— А что, если ее не хватит, чтобы переместить нас через девять дней? Что тогда?

Федоров просто посмотрел на него.

— Тогда мы останемся там, где останемся, и одно я могу сказать точно. Это будет не последний раз, когда нам придется объявить боевую тревогу.

Они заметили еще одну яркую вспышку на экране, а затем донесся дальний гул, словно вдали начиналась сильная гроза. На этот раз снаряды упали намного ближе. Два столба воды взмыли вверх примерно в 2 000 метров за кормой [42] Скорость снарядов выше скорости звука, так что сначала вспышка, потом столбы воды, а только потом «отдаленный гул» .

— Возможно, нам придется что-то с этим сделать, — сказал Карпов.

— Огонь ведет только одна башня, — сказал Федоров. — Думаю, они просто беспокоят нас. Но будет разумно помешать им сблизиться. — Он повернулся к рулевому.

— Пять градусов вправо, скорость тридцать узлов.

— Есть пять градусов вправо, есть скорость тридцать узлов.

Он посмотрел на навигационную карту на плексигласовом планшете.

— Мы достигнем Торресова пролива через примерно три часа. В шестистах километрах восточнее будет Порт-Морсби, и там определенно есть вражеские самолеты, но я не ожидаю удара, пока мы не пройдем пролив и не войдем в Коралловое море. Нам нужно пройти вот здесь, к востоку от Дару, — он указал на подбрюшье Новой Гвинеи, чуть выше оконечности полуострова Кейп-Йорк, словно нацелившегося на этот крупный остров. — Затем мы повернем на юг, в Коралловое море. С того момента мы окажемся в пределах досягаемости всего, что базируется в Порт-Морсби.

Николин вдруг словно напрягся, начав подстраивать усиление на радиостанции. Федоров уловил это краем глаза и повернулся к нему.

— Что-то в эфире, Николин?

— Резкий всплеск активности, товарищ капитан. Переговоры между кораблями, самолетами и землей, много сигналов азбукой Морзе. Похоже, происходит что-то серьезное.

Федоров посмотрел на Карпова и нахмурился.

— Вероятно, другая часть операции, в которую мы вмешались, — мрачно сказал он.

— Этого нет в ваших книгах по истории?

— Боюсь, что нет. Но я могу сделать достаточно обоснованные предположения относительно происходящего. Операция по захвату Дарвина — не более чем вспомогательный удар. Основные события разворачиваются на востоке. Если японцы, как я полагаю, намереваются отрезать Австралию, их наступление должно быть направлено на две возможные точки: Эспириту-Санто на Вануату или Новую Каледонию. Чтобы атаковать любую из них, им потребуются значительные авианосные силы, вероятно, две дивизии, то есть четыре тяжелых авианосца, и я склонен предполагать, что они у них есть, раз они смогли задействовать два тяжелых и один легкий авианосец для операции по захвату Дарвина. Они знают о нас, но океан велик. Я предполагаю, что основной удар возглавляет Ямамото, и его ударная группа находится вот здесь. — Он указал на место на карте примерно на равном расстоянии от северной оконечности Новой Каледонии и острова Вануату.

— Честно говоря, на его месте я предпочел бы захватить Эспириту-Санто и создать там аэродром, который мог бы дополнить аэродром на Гуадалканале. Оттуда японцы могли бы нанести удар по Нумеа на Новой Каледонии или по Фиджи, используя самолеты наземного базирования.

— А что американцы?

— В настоящее время неизвестно. Мы не знаем, были ли они атакованы в Пёрл-Харборе и если да, то с каким результатом. Очевидно, что они проиграли сражение в Коралловом море, так как японцы захватили Порт-Морсби. Вы уничтожили «Уосп» в Северной Атлантике, что означает, что у них остались «Энтерпрайз», «Лексингтон», «Йорктаун», «Саратога» и «Хорнет». Возможно, какие-то из них были потеряны в ходе войны, об этом мы знать не можем. Их разведка хорошо себя показала. Они взломали японский военно-морской шифр прежде, чем должно было состояться сражение за Мидуэй в мае этого года. Возможно, что они знают японские планы и готовятся сделать собственный ход.

— И что нас ожидает, если мы продолжим идти в восточном направлении?

— Одно из величайших воздушных и морских сражений в истории, — сказал Федоров с загоревшимися глазами. — Со стороны японцев будут по меньшей мере четыре тяжелых авианосца, с американской — три или четыре, каждый с более чем семьюдесятью самолетами, и обе стороны будут считать нас враждебными, если обнаружат. Если битвы за Мидэуй так и не случилось, сражение, которое решит исход войны на Тихом океане может развернуться здесь, в Коралловом море.

— Понятно, — сказал Карпов, и его глаза тоже засветились. — Наш боезапас ракет становиться опасно мал, но я должен вам напомнить, что в нашем распоряжении все еще имеется оружие, которое также может оказать решающее значение. Мы тоже имеем силу решить исход этой кампании, Федоров. Не забывайте об этом.

Федоров не ответил.

— Адмирал на мостике!

Первый член экипажа, заметивший адмирала, объявил об его появлении и отдал честь, когда тот тихо вошел в рубку для совещаний.

— Карпов, — коротко сказал адмирал.

Карпов повернулся к нему и понял, что Вольский желал поговорить и ним наедине. От этого у него свело сердце, так как он сразу же понял, почему, однако собрался и последовал за адмиралом. Вольский закрыл люк и сложил руки на груди.

— Вы помните о нашем разговоре в лазарете несколько недель назад, когда я отдал вам прямой приказ не устанавливать на ракеты специальных боевых частей? [43] Автор полагает, что специальные боевые части устанавливаются на ракеты непосредственно перед подготовкой к пуску силами экипажа вместо обычных.