Вадим Полищук - Капитан Магу-3

После таких слов всем остальным оставалось предложенный план только поддержать, даже генерал Карлич не решился высказаться против.

— Кроме того, господа, у меня есть еще один способ повысить наши шансы на благополучный исход нашего дела.

— Это какой же? — первым заинтересовался Карлич.

— Попросите их сиятельств увеличить количество сил, выделенных в наше распоряжение.

— Непременно так и сделаю, — улыбнулся Гарич.

Дальше началась обычная штабная рутина — сколько, куда и как все это обеспечить. Образованных офицеров Мартошу для организации штаба выделили. С инженерным обеспечением вопрос решили. С медициной у всех оказалось плохо, решили поставить перед их сиятельствами вопрос организации полевого госпиталя. Когда список обсуждаемых вопросов подошел к концу, Алекс обратился ку присутствующим.

— Господа офицеры и генералы, еще раз напоминаю вам о необходимости сохранения наших планов в тайне. Кроме того, я проведу личную инспекцию выделяемых войск и проверю уровень их подготовки.

— Это сколько угодно, господин полковник, — ответил генерал Гарич, — только боюсь наши солдаты вас разочаруют.

На этой оптимистичной ноте совещание и завершилось. Княжеские представители откланялись. В последний момент Алекс перехватил подполковника Мартоша, пытавшегося выскользнуть следом.

— Мартош, стоять!

Полковник подошел к нему вплотную, взял за отвороты мундира, прижал к стене и прошипел прямо в лицо.

— Мне нужно три недели. Три. После этого можешь опубликовать план в любой местной газете. Узнаю, что донес раньше — повешу. Вниз головой, чтобы подольше мучился. Понял?!

Судя по тому, как побледнел угорец, серьезность угрозы до него донести удалось. Нет, не боец он, привык в теплом штабе воевать, куда пули не долетают. Еще раз тряхнув напоследок, отпустил подполковника и подтолкнул к выходу. «Все, дело сделано, кости брошены, осталось дождаться, кому какие очки выпадут».

На выходе самого Алекса атаковала большая группа местных и иностранных журналистов. В многоголосом и разноязыком гомоне слух уловил два выкрика на родном руоссийском.

— Полковник Барти, буквально два слова для «Столичного вестника»!

— «Руоссийский инвалид», можно взять у вас интервью!

Как назло, Драгана нигде видно не было, приходилось рассчитывать исключительно на собственные силы.

— Господа, я не даю интервью! Дайте пройти!

Уже почти пробившись из журналистского окружения, Алекс заметил, как какой-то человек нацелил на него объектив большого фотографического аппарата, установленного на массивной треноге. Полковник едва успел уклониться от ненужной процедуры, спрятавшись за одним из борзописцев, еще до того, как вспыхнул магний.

— Совсем обнаглели!

Наконец-то пришла помощь в лице верного себрийца, и полковнику удалось пробиться к экипажу, ведя за собой неугомонный хвост пишущей братии. Один из писак, воспользовавшись заминкой, пока Драган взбирался на козлы, запрыгнул на подножку.

— Господин Барти, это правда, что вы являетесь агентом руоссийского генштаба?

Ответить Алекс не успел, утвердившийся на облучке себриец, кнутом перетянул наглеца поперек спины. Тот упал, едва не угодив под колесо тронувшегося с места экипажа, сопроводив падение крепкой словесной тирадой на родном языке. Похоже это и был корреспондент «Столичного вестника» — бульварной газетки, кормившейся обывательскими и светскими слухами, собираемыми по все столичным салонам. Ни один серьезный человек в руки ее не возьмет. А вот «Руоссийский инвалид» — официальное издание военного ведомства, совсем другое дело. Ее в офицерской среде читают многие, кто-то из знакомых может сопоставить описание внешности командующего коалиционными силами с неизвестно куда пропавшим капитаном в отставке. От этого корреспондента следовало держаться как можно дальше. Благо, со следующего дня полковник Барти начал объезд вверенных ему войск.

Княжеские гвардейцы четко печатали строевой шаг и лихо финтовали винтовкой с примкнутым штыком, но вопрос «Насколько они обучены стрельбе и рассыпному строю?», вызвал у гвардейских офицеров замешательство. Впрочем, никто не собирался посылать опору княжеского трона в дальний поход, да еще и под неизвестно чьим командованием. Гвардия осталась нести караульную службу в столицах, полковник Барти посетил казармы армейских полков. Первое, что его удивило, было количество вставший в строй солдат.

— И какой у вас некомплект от штатной численности?

Себрийский полковник смог назвать лишь приблизительную цифру.

— Около трети. Зима, болеют многие.

Штабные планы в очередной раз не пережили столкновения с суровой действительностью. Если численность войск считали по штату, а не по факту, то коалиционная армия понесла большие потери, даже не успев выступить из казарм. Второй момент оказался ничуть не менее важным.

— А почему у них вид такой заморенный?

— Питаются плохо.

Тем же вечером Алекс высказал генералу Гаричу все, что накопилось за день. Генерал его выслушал без эмоций, он к такому положению уже привык.

— Финансы нам выделили, воров с объявлением военного положения прижмем, солдат немного подкормим. А новых взять негде, некоторые считают, лучше в княжескую тюрьму, чем в казарму.

На несколько секунд Алекс задумался.

— Проинспектируйте госпитали, господин генерал. Там наверняка немало тех, кто решил пересидеть зиму в тепле. Всех, кто может носить винтовку — в строй! Заодно и госпитали расчистим перед большим потоком раненых. И при выдвижении к границе сократите суточный марш на четверть, иначе еще треть ляжет до того, как увидит противника.

В остальных княжествах с пехотой обстояло приблизительно так же, где-то чуть лучше, где-то чуть хуже. Потому и предложенные для решения проблем методы были аналогичными.

Куда лучше дело обстояло с кавалерией и саперами. Будучи более привилегированными и приближенными к власть предержащим родами войск, содержались они в куда лучших условиях, особенно кавалерия. Хотя заморенные солдатики встречались и среди саперов, но в куда меньшем количестве, чем в линейной пехоте.

Особенно же тяжелое положение сложилось с артиллерией. На балансе княжеских армий числилось больше двух сотен артиллерийских стволов разных систем и еще более разнообразных калибров. Увы, первый же, самый поверхностный осмотр показал — стрельба из этого антиквариата будет куда более опасна для их же расчетов, чем для противника. Облегчало положение только одно — у противника ситуация с этим родом войск была ничуть не лучше. Но османийцам пушки никуда не надо тащить, себрийцы сами придут к их укреплениям.