Вадим Полищук - Капитан Магу-2

— Идут, господин капитан!

«Как-то очень быстро». Алекс поднял к глазам бинокль. Как и в прошлый раз, противник послал вперед кавалерию, вот только количество всадников сократилось почти в два раза. «Торопятся, вон даже лошади в мыле. Хотят побыстрее захлопнуть выход из ущелья».

— Огонь!

Поскольку не было необходимости выбивать именно лошадей, поровну досталось всем, и людям, и животным. Выжившие рассеялись и убрались за пределы прицельной дальности винтовок Гердана, убитые и раненые остались лежать на месте. Пара потерявших всадников лошадей бродила неподалеку.

— Что у вас?

Привычно придерживая саблю, Годрин добрался до цепи залегших стрелков.

— Сами изволите видеть, господин штаб-капитан, авангард османийский мы проредили, они отошли. Дождутся подхода основных сил, артиллерии, и опять полезут. У нас не больше часа. Что делать будем, если в ущелье засада?

— Поднимемся выше по склону, там позиция удобнее.

— Удобнее, — согласился Магу, — но при наличии артиллерии нас и оттуда сковырнут, вопрос времени.

— Придется искать выход, — поморщился Годрин. — Как думаете, капитан, есть отсюда выход?

— Наверняка есть какая-нибудь тропа, осталось только ее найти.

На том и порешили. Отошедший противник активности не проявлял, потянулись минуты ожидания, а минут через сорок, время сорвалось с места и понеслось галопом. Сначала показался авангард батальонной колонны османийцев, а пару минут спустя, из ущелья выскочил одиночный всадник, припавший к лошадиной шее. Бинокль позволил рассмотреть, как раненого сняли с конской спины.

— Приготовиться к отходу!

Едва только взводные унтеры успели продублировать команду капитана, как прибежал посыльный от Годрина.

— Приказано отходить, господин капитан!

По склону пришлось подниматься под посвист османийских пуль. Стреляли издалека, не прицельно, но от того, не менее неприятно. Новая позиция и впрямь оказалось куда лучше прежней. Обзор отличный, подходы открытые, можно долго держаться, кабы не проклятые пушки. Солдаты торопливо ковыряли лопатками каменистый грунт.

— Что-то не торопятся они, — глянув в сторону османийцев, заметил Охримцев. — И чего ждут, сволочи?

— Черт его знает, чего ждут, но нам сейчас каждая минута дорога. Часа через три темнеть начнет, а в темноте они не полезут. Ладно, распоряжайся здесь сам, а я пока отправлю людей выход отсюда искать.

На поиски прохода капитан решил отправить две группы, одну из них должен был возглавить Фелонов.

— На тебя основная надежда, — наставлял отставного унтера Алекс, — из всех нас ты в горах самый опытный. Найди выход, и постарайся это сделать до темноты. Ночью уйдем.

— Не изволь беспокоиться, найду я тебе выход, не впервой.

В этот момент к капитану Магу прибежал еще один посыльный от начальника экспедиции.

— Господин капитан, вас господин штаб-капитан к себе просят! Там османийцы белый флаг вывесили!

— Ерунда какая-то, — изумился Алекс и заспешил обратно, чтобы увидеть всю ситуацию своими глазами.

Белый флаг действительно имел место быть. С той стороны выдвинулась небольшая группа всадников в синих мундирах, один из которых и держал белое полотнище.

— Парламентеров прислали, — сообразил капитан, — будут предлагать сдаться. Придется ехать.

Алекс взобрался на лошадиную спину и, присоединившись к Годрину и Осигову, поехал к ожидавшим их османийцам. По мере приближения, лицо капитана Магу все больше вытягивалось от удивления, одного из вражеских офицеров он узнал.

— Ярбай Озчелик?!

Настала пора удивиться и штаб-капитану Годрину.

— Вы его знаете?

— Встречались. Моя рота его раненым в плен взяла, да я его отпустил — возиться с ним не было никакой возможности. Быстро он оклемался, никак не ожидал.

Ярбай пребывал в отличном настроении, лыбился во все тридцать два зуба. А чего ему печалиться? Противник загнан в ловушку и никуда, как он полагал, деться уже не может. И капитана Магу он тоже, несомненно, узнал. А что может быть лучше мести проявившему великодушие врагу?

— Ярбай Озчелик приветствует вас, господа офицеры!

Не утративший своей предусмотрительности Озчелик опять позаботился о толмаче. На сей раз это был мелкий, носатый левантиец. Господа офицеры назвали свои звания и фамилии.

— Ярбай Озчелик сообщает — вы находитесь в безвыходном положении. Но ярбай готов проявить великодушие и принять вашу капитуляцию и сохранить вам жизнь! Что касается капитана Магу, — горбатый нос левантийца нацелился на Алекса, — то Ярбай готов отпустить вас в расположение руоссийских войск, даже, если остальные откажутся от капитуляции.

Капитан бросил взгляд на Озчелика, его торжествующая ухмылка показалась ему особенно мерзкой.

— Передай Ярбаю, я весьма ценю его великодушное предложение, но оно полностью противоречит понятиям чести руоссийского офицера. Я предпочитаю встретиться с ним в бою.

В свою очередь, штаб-капитан Годрин отказался от капитуляции роты. Толмач сообщил о решении руоссийцев Озчелику. Тот чего-то подобного и ожидал, а потому, похоже, ничуть не расстроился, его ухмылка оставалась все такой же мерзкой. Ярбай перекинулся с левантийцем несколькими фразами, после чего тот выдал.

— Ярбай Озчелик сказал — для него будет большой честью одержать победу над столь мужественными и благородными противниками, но он готов дать вам время подумать до завтрашнего рассвета.

— Даже если мы будем думать до завтрашнего вечера, наше решение не изменится, — парировал Годрин.

Ярбай выслушал толмача, вскинул два пальца к виску, отдавая честь руоссийским офицерам, и повернул коня обратно.

— Рисуется ярбай, — штаб-капитан Годрин убрал правую ладонь от козырька кепи, — при таком преимуществе можно поиграть в благородство. Господа, а почему он отложил свою атаку до утра? Должен же понимать, что мы не сдадимся.

— Снарядов у него мало, — высказал предположение Осигов, — ждет, когда подвезут. Без артиллерии он на этих склонах половину своих солдат закопает.

— Больше всего мне не понравилась его ухмылка, — выказал свое беспокойство Алекс, — уж больно он уверен, что мы никуда от него не денемся.

Офицерские лошади начали взбираться вверх по склону. Некоторое время спустя Годрин нарушил общее молчание.

— Вы, капитан, допускаете мысль о том, что этот ярбай прав?

— Мне бы очень хотелось, чтобы он ошибался, но нам следовало бы подготовиться и к этому.

— И что мы можем предпринять в такой ситуации? — хмуро поинтересовался Осигов.

— Глубже зарыться в землю, — предложил Алекс, — завтра проживем немного дольше, может, даже успеем пообедать.

Дальнейший путь продолжился в полном молчании, каждый думал о своем. По возвращении, офицеры разошлись по позициям роты. При их появлении солдаты начали рыть землю куда энергичнее, чем до этого. Османийцы тоже времени зря не теряли — спешно готовили позицию для своей батареи. Все должно было определиться с возвращением обеих групп, посланных на поиски выхода.