Геннадий Марченко - Вращая колесо Сансары

Наконец и наш второй заход уселся за столом, где первая партия уже успела распробовать, что послал Бог, вернее, радушный хозяин. Из напитков был обалденный на вкус светлого цвета квас, из закусок – ностальгические воспоминания о родимой сторонке в виде нежного, с розовыми прожилками сала, пучков зелёного лука, огурцов и помидоров со своего огорода, варёных яичек, ломтей рассыпчатого хлеба… А венцом всему было большое блюдо дымивших одуряющим ароматом пельменей.

– Самогону бы щас тяпнуть для бодрости, – выдохнул Яшин, откидываясь спиной в бревенчатую стену и закуривая Pall Mall из купленной вчера возле стадиона пачки.

– Лёва, какой пример подаёшь! – укорил его Морозов. – Никаких спиртных напитков, замечу – лишу места в основном составе на финал. Это касается всех!

– Значит, мне можно, – ухмыльнулся Лёня Островский. – Я по-любому в состав не прохожу.

– Не зарекайся, – хмуро оборвал его Петрович. – Мало ли, вдруг у Алика живот разболится перед финалом…

– У Алика? – растянул в улыбке рот Стрельцов. – Он даже если на мине подорвётся, приползёт играть без ног.

– Ну, без ног-то вряд ли, – заметил Шестернёв с серьёзным видом, – а вот понос меня точно не остановит.

Хотите, историю смешную расскажу? – предложил под общий смех Виктор Серебряников, хрумкая огурцом. – Ваню Моргунова, который играл в «Локомотиве», а потом в «Нефтчи», все ведь знаете? Так вот, как-то на экзамене по истории он никак не мог назвать хотя бы один строй, по какому развивалось общество, начиная от первобытного. И тогда преподаватель бросил ему спасательный круг, спросив напрямик: «Ну вот вы сейчас в каком обществе живете?» – «Я? – переспросил Ваня и тут же победоносно отрапортовал: – Как в каком, в „Локомотиве”, конечно!»

Поржали, затем продолжили трапезу, но уже не так активно, больше смаковали, потому как животы все успели набить прилично.

– Кстати, Егор, расскажи-ка поподробнее об этом Максимыче, а то вчера объяснил всё как-то в общих чертах, – попросил Морозов.

Пришлось рассказывать. История старика многих задела за живое. Практически никого война не обошла стороной, вон Серебряников тут же принялся вспоминать, как его дядька три года в концлагере провёл в Польше, насилу после освобождения в госпитале выходили, таким был истощённым.

Тут появился и Чуйко.

– Ну как, ребята, ещё, может, пельмешек отварить? У меня в морозилке ещё есть, вчера специально налепил побольше…

– Нет-нет, огромное спасибо, все наелись до отвала, – замахал руками Морозов. – Тем более нам уже нужно ехать. Фёдор Максимович, сколько мы вам должны за этот сказочный приём?

– Ты это брось, Николай Петрович, ишь чего удумал! Должны… Это я вам спасибо говорить должен, когда бы ещё земляки нагрянули в гости, а то сижу тут, кукую в одиночестве. Хоть какая-то радость!

– Знаешь что, Максимыч, а давай мы тебя проведём на наш финал, – предложил я внаглую от лица всех собравшихся, которые, впрочем, тут же согласно закивали.

Старик подёргал ус, хитро глядя на нас.

– А что, не откажусь. Куда и во сколько нужно подходить?

Прощались сердечно, напоследок Максимыч пожелал нам победить в финале, мы пообещали приложить к этому все силы. Что ни говори, а ребята были не только старику благодарны, но и мне за то, что свёл их с Максимычем, помог устроить такой шикарный отдых. Главное – не сильно расслабляться перед решающей игрой, которой в истории нашего футбола может больше и не случиться.

После лёгкой утренней тренировки у нас в рамках культурной программы была запланирована экскурсия по Лондону. Для путешествия туристическая компания выделила двухэтажный Routemaster с открытым верхом. На втором этаже должна была восседать команда, а экскурсовод с микрофоном по пути станет рассказывать о главных достопримечательностях английской столицы. Обзорная экскурсия была рассчитана на несколько часов, с возвращением к обеду, то есть к 13.30.

– Николай Петрович, ну мне-то зачем с вами ехать? – взмолился я, глядя печальными глазами на Морозова. – Я этот Лондон знаю как свои пять пальцев, меня уже ничем не удивишь. Ни музеем мадам Тюссо, ни домом на Бейкер-стрит, где якобы жил выдуманный Шерлок Холмс, ни собором Святого Павла…

– Отрываешься от коллектива, – прошипел тренер. – Я собираюсь тебя ставить в финал, а ты опять включаешь единоличника. Хватит дурака валять, залезай в автобус со всеми. Тем более Киселёв едет с нами.

Делать нечего, пришлось грузиться в автобус. Место я занял в самом конце открытой ветрам и солнцу площадки второго этажа. Может, удастся там, вдалеке от сидевшего впереди начальства и воркующего на хреновом русском экскурсовода побыть с собой наедине. Рядом плюхнулся Воронин.

– Что, тоже неинтересно? – усмехнулся он. – Я-то прожил в Лондоне несколько месяцев, и то изучил его прилично, а ты вообще за полтора года, наверное, знаешь тут каждую подворотню… Интересно, как Твигги поживает?

– Взял бы и позвонил ей, – брякнул я, думая о своём.

Кто бы знал, к чему приведёт мой необдуманный совет! По возвращении с экскурсии, как выяснилось позже, Воронин и впрямь откопал в своих блокнотах телефон красотки, набрав ей из гостиничного номера. И ведь дозвонился с первого раза, и мало того: она согласилась провести с ним вечер в баре в паре кварталов от отеля, благо у нас было свободное время. Но и это бы ничего, однако, как и в моём случае, то ли по воле злого рока, то ли просто потому, что Твигги была личностью известной, рядом оказался какой-то папарацци, и на следующее утро уже набившая руку на скандалах с советскими футболистами The Guardian вышла с заголовком: «Звезда советской сборной развлекается с английской моделью!» Ну и фото соответствующее, где Валера и Твигги улыбаются прямо в камеру, сидя у барной стойки, на которой стоят бокалы с какой-то жидкостью и торчащими из них соломинками.

– Сука! – восклицал в нашем с Яшиным номере Воронин, потрясая свежим номером, который ему принёс приданный сборной Джордж Скенлан. – Ты представляешь, этот мудак сказал, что он просто поклонник советской сборной, и попросил разрешения сфотографировать нас на память. А теперь вот! Хорошо хоть, не написали, будто я с ней переспал! Ничего такого и не было, если что…

– Ох, наивный ты, Валера, человек, – покачал я головой. – Кто тебя вообще надоумил ей звонить?

– Как кто? – опешил наш полузащитник. – Так ты же и надоумил! Забыл, что ли? Когда на экскурсии были.

– Действительно, это я как-то облажался… И что теперь? Надеюсь, ты предупредил Скенлана, и до того же Киселёва информация не дойдёт? А то ведь, чего доброго, и над тобой судилище устроят.

– То-то и оно! Хрен бы с ним, с партбилетом, так ведь могут на финал не поставить… О-о-о, твою ж мать, за что мне это?!