Родион Кудрин - Интроверт. Врага уничтожить

Позади вспыхнуло пламя. Огненный луч добрался и до цистерны с нефтью. Поток горящей чёрной жидкости хлынул вперёд, обжигая руки Шена и увлекая за собой Сашу. Она вскрикнула в последний раз и разжала руки. Пылающая река тут же подхватила её и понесла вниз. Через мгновение Саша навсегда исчезла в мрачной пучине пламени и чёрного дыма.

Рита в ужасе закрыла лицо руками и отвернулась от этой ужасной картины. Она прижалась к Шену не в силах больше бороться за собственную жизнь. Саши больше не было. Теперь всё стало уже не так важно. Зачем сопротивляться судьбе, если подруге была уготована такая ужасная смерть. Такого не пожелаешь даже врагу.

Один раз Рита уже спасала Сашу от неминуемой гибели. Как будто это случилось ещё в прошлой жизни. Та подводная встреча с гигантским осьминогом едва не стала смертельной для всех троих — Саши, Риты и Шена. Тогда каким-то чудом им всё-таки удалось выжить. За это стоило благодарить Шена, который справился со злобным монстром. Рита же помогла Саше не задохнуться от пережатой трубки акваланга. Каким счастьем было тогда оказаться снова на поверхности и вдохнуть свежий морской воздух. Как мало, оказывается, человеку надо для радости — всего лишь жить и дышать.

И вот теперь Саши нет. Её уже не будет никогда. Как нелепо всё получилось. Впрочем, как и многое в жизни. Зачем куда-то спешить? Всё равно у всех нас один конец. Теперь совершенно незачем спасать свою жалкую жизнь. Будь что будет. От своей судьбы не убежишь, как бы ты ни старался.

— Отпусти кресло и пересаживайся вперёд, — словно сквозь туман прозвучал откуда-то голос Шена. — Надо прыгать, а то погибнем.

— Я не могу, — тихо ответила Рита, продолжая держаться за спинку кресла.

— Не говори глупости и делай то, что я сказал, — спокойно, но твёрдо произнёс Шен. — Отпускай кресло. Я держу тебя за руку.

— Не надо, Шен. Я хочу остаться здесь вместе с Сашкой. Так будет лучше.

— Рита, я знаю, что тебе сейчас очень плохо. У тебя шок от гибели подруги. Только это не значит, что ты должна отправиться следом. Борись за свою жизнь! Ради Саши и ради меня! Ты нужна мне, Рита!

— О чём ты говоришь? Почему я нужна тебе? — удивилась она.

— Потому что вы с Сашей — самые дорогие для меня люди на Земле. Теперь осталась только ты, и я не могу тебя потерять! Я знаю, что никогда не прощу себе гибель Саши. Но, если не станет и тебя, то мне тоже незачем будет жить.

— Шен, ты любишь меня?

— Рита, пойдём со мной! Прямо сейчас!

— Скажи мне, Шен. Ты любишь меня?

— Люблю! Больше жизни!

— Спасибо тебе, Шен! Теперь я знаю, что меня любят. Это такое прекрасное чувство — быть любимой!

— Да, Рита. Я люблю тебя! А теперь отпусти уже это проклятое кресло! Иначе мы оба останемся здесь навсегда.

— Да, Шен. Я сейчас переберусь к тебе, — ответила Рита и действительно отпустила спинку кресла.

В этот момент кабину сильно встряхнуло, и она стала резко заваливаться вправо. Шен уже открыл водительскую дверь, чтобы они смогли вместе выпрыгнуть наружу. Когда он обернулся, то с ужасом увидел, что Рита падает, стремительно теряя равновесие. Она протянула руки навстречу и грустно улыбнулась. В ту же секунду её маленькое тело в белоснежном свитере исчезло под огромными колёсами пылающего прицепа. Через миг всё было кончено.

Грузовик перевернулся на искорёженный правый бок и скользил теперь по обледеневшему асфальту. Ещё несколько секунд, и огромную цистерну сомнёт под собственной тяжестью. Тогда машина покатится по земле, и прыгать будет уже поздно.

Инстинкт самосохранения отчаянно боролся с желанием Шена поскорее свести все счёты с этой жизнью. Внезапная гибель Риты окончательно выбила почву у него из-под ног. Теперь Шен сам уговаривал себя прыгнуть, чтобы спастись. Однако жить ему было уже незачем. Будто последняя нить, которая связывала Шена с этим светом, оборвалась, и ничто не удерживало его от скорого конца.

Но что-то внутри подсказывало, что это неверный путь. Если есть хоть малейшая надежда, то нужно пытаться спасти жизнь — пусть и свою собственную. Наверняка, Саша и Рита хотели бы, чтобы он выжил. Ведь кто-то должен отомстить за их гибель? Кто, кроме него — Шена — сможет это сделать?

Он всё-таки решился. Оттолкнувшись от кабины, Шен спрыгнул на обочину. В следующее мгновение всё, что осталось от грузовика, взлетело в воздух. Согнувшаяся пополам цистерна взорвалась, и наружу вырвалось ярко-красное пламя и клубы чёрного дыма.

На белоснежном полотне зимнего поля разлилось чёрное нефтяное пятно с неровными краями. Посреди него лежали обломки грузовика и изуродованной цистерны. От неё по трассе тянулся длинный чёрный шлейф, который изредка перемежался с кроваво-красными пятнами.

Огонь жадно поглощал всё на своём пути. Смотревшие в небо колёса уже давно остановились. Теперь на них дымились покрышки. Потемневший металл тоскливо и мрачно смотрелся на чёрном фоне. Когда нефть догорела, клубы густого дыма ещё долго поднимались от земли к нежно белым облакам.

Словно пытаясь поскорее скрыть эту неприглядную картину, с неба пошёл снег. Крупные снежинки ложились на чёрные пятна, перекрашивая их в серый цвет. Постепенно поверхность земли становилась всё светлее и светлее. И вот снежное покрывало уже полностью выбелило место недавнего пожара. Казалось, что уставшая Земля в очередной раз с горечью вздохнула. Ещё одна зияющая рана появилась на её истерзанном теле. Что ж, одной больше или меньше. Теперь это не так уж важно.

Саратовская область, село Сторожевка, 30 января 2007 года (вторник), 6:40.

Полина ехала по засыпанной снегом трассе. Старенький велосипед, взятый взаймы, жалобно поскрипывал и тёрся обледеневшими колесами о металлическую раму. Длинное пальто и особенно валенки мешали двигаться. Скованные усталостью ноги постоянно соскальзывали с педалей и беспомощно повисали в пустоте. После этого велосипед ещё медленно катился по инерции, а затем останавливался, увязнув в рыхлом снегу.

Полине приходилось опускать голову и глазами искать нужное место для ног. Немного разогнавшись, она какое-то время старалась контролировать свои движения, что позволяло нормально ехать. Несколько километров всё было хорошо. Однако потом усталость снова незаметно подкрадывалась и заставляла Полину сделать очередную досадную ошибку. Каждая новая вынужденная остановка раздражала всё больше, пока и на это не осталось сил.

Всё чаще стон усталости и отчаяния вырывался из пересохшего горла. В эти моменты Полину одолевали большие сомнения в правильности выбранного пути. Казалось, что Саратов совсем в другой стороне, и до него никак не добраться. Однако придорожные знаки, которые изредка встречались на пути, развеивали былые страхи и сомнения, придавая ей сил. Затем всё повторялось заново. Она снова начинала сомневаться не только в самой себе и правильности выбранного пути, но уже и в том, что Саратов действительно существует.