Мария Дахвана Хэдли - Магония

Не знаю, как девятилетний вундеркинд мог думать, что мы будем жить вечно. Он долгое время работал над каким-то химическим соединением, связанным с черепахами и морскими звездами, и вплоть до момента, когда оно взорвалось у него в гараже, думал, что сделает огромный Прорыв в науке. По-моему, он хотел вырастить для меня новые легкие, но он так и не сознался в этом.

Джейсон выглядит как человек из закрытого города, полностью отрезанного от внешнего мира. На прошлой неделе он пришел в школу в майке от старой пижамы со «Звездными войнами» и пиджаке от костюма своего дедушки. Из пижамы он давно вырос: рукава заканчивались немного ниже локтя, а спереди она туго обтягивала торс. Но ему было наплевать. Девчонки весь день на него пялились, но не с ужасом, как можно было бы предположить, а скорее с восхищением.

Бывает, что у плоской девочки за лето вырастает пышная грудь – вот и с ним произошло то же самое. Не буквально то же самое, конечно, но нечто подобное. Он вдруг за ночь превратился в симпатичного парня.

Впрочем, Джейсона нисколько не заботили глазевшие на него одноклассницы. Он натурал, но ему безразлично, знают об этом окружающие или нет. У него две мамы. Как-то раз, когда один парень сказал про них что-то нелестное, Джейсон залепил кулаком ему в глаз, чем изрядно удивил всех присутствующих, включая себя самого. Джейсон вообще-то не из тех, кто любит помахать кулаками.

Бывает, на Джейсона находит особое настроение, и тогда он принимается печь шоколадные эклеры. Сегодня как раз такой день. Если бы я и так не переживала, этот симптом меня бы точно встревожил. Шоколадные эклеры у нас принято печь на день рождения. Раз он решил приготовить их раньше, значит, я действительно паршиво выгляжу.

Пожалуй, в зеркало смотреться я не стану.

– Я же все-таки дома, – говорю я. – Будь у них серьезные опасения, они бы оставили меня в больнице.

Джейсон глядит на меня своими карими глазами, не говоря ни слова. Этим взглядом он сообщает мне, что плевать ему на мои слова и его уже ничто не может удивить. И ему бы удалось меня провести, если бы он не хмурился сильнее обычного и не работал так быстро венчиком.

То ли из-за этой его угрюмости, то ли из-за того, что мне тревожно, я рассказываю ему все: про свист, про корабль. Про то, как он просто выплыл из-за туч. Про то, как он за мной охотился.

Охотился?

Не знаю почему, но мне показалось, что корабль за мной именно охотился. Я рассказываю ему, как странно повел себя мистер Гримм, хотя, может быть, это я вела себя странно. В какой-то момент я даже подумала, что мистер Гримм тоже заметил корабль, но притворился, что ничего не видел.

Джейсон ставит тесто в духовку, несколько секунд взбивает начинку для эклеров, а затем начинает раздумывать над моими словами с таким видом, будто листает бумаги у себя в голове.

– Образование облаков в форме корабля. Это самое простое объяснение.

Я начинаю возмущаться.

– Дослушай до конца, – говорит он. – Люди часто видят явления, которые не могут объяснить. Зеленые лучи, например, всегда вызывают панику, потому что люди боятся, как бы их не забрал НЛО.

Я поднимаю руку.

– Половины оптических эффектов люди просто не понимают, – продолжает он, не обращая на меня внимания. – Существует целая категория миражей летающих кораблей. Некоторые считают, что «Титаник» потонул из-за того, что мираж сделал айсберг невидимым.

Пока он говорит, я провожу собственное маленькое исследование с телефоном в руках. Этот парень просто ходячая Википедия, только ему даже доступ к интернету не требуется. Он стоит себе посреди кухни и, продолжая взбивать крем, небрежно закидывает меня фактами.

Но я видела совершенно не то, что он описывает. Мне хочется огрызнуться. Он должен мне верить , он ведь всегда мне верит. Я привыкла полагаться на него как на главного пособника своего Богатого Воображения.

– Что, проверяешь все в интернете? Разозлилась из-за того, что я не готов поверить тебе на слово? А есть еще блуждающие огоньки, – говорит он и с усмешкой поворачивается ко мне лицом. Как же он меня раздражает!

– НЛО, черные вертолеты, фантомные дирижабли и все в том же духе.

Затем он говорит еще одно слово, от которого я будто прирастаю к полу.

– Магония.

– Магония? – удивленно повторяю я.

Это слово звучит знакомо. Я пытаюсь обратить все в шутку.

– Это что, болезнь такая? Или архитектурный стиль? Или ядовитое растение? Если болезнь, то лучше мне не знать. Сразу тебя предупреждаю, мне сейчас не до лекций по медицине.

– Да речь не о болезнях. Мы разговаривали о миражах. Загляни в «Анналы Ульстера», – говорит Джейсон со своим фирменным Страдальческим Вздохом.

– Что за Ульстер? Это улей с лобстерами, что ли? Звучит как что-то из животного мира.

Я начинаю нести всякий вздор, а между тем это слово не дает мне покоя. У меня возникает такое чувство, будто нужное воспоминание притаилось в самом укромном уголке моего сознания. Наверное, я где-то его прочитала. Все, что я знаю, я когда-то где-то прочитала.

Джейсон снова вздыхает.

– Только не говори мне, что не читала «Анналов Ульстера».

– Читала, – говорю я. Может быть, я и правда читала их, а потом забыла. Я фальшиво закашливаюсь. Нет смысла даже пытаться врать Джейсону, он все равно меня раскусит.

Когда ты ежедневно видишься с человеком с пяти лет, он и так знает, какие книги ты читала, а какие нет. А еще он в два счета догадается, что ты пытаешься быстро найти в интернете краткое содержание, убрав руки с телефоном под стол.

В Википедии написано, что «Анналы Ульстера» – это ирландские хроники.

– Да их никто не читает. Но сегодня я изучил нужные нам разделы. Массовые галлюцинации – звучит знакомо? Нет?

Нет. Он переключается в свой излюбленный режим и начинает говорить короткими, отрывочными фразами, как робот.

– Суть в следующем. Это не из «Анналов», но тоже с ними связано. Восемьсот тридцатый год нашей эры. Франция. – Он размашистым жестом вырисовывает время и место в воздухе, снабжая свой документальный фильм субтитрами. – Архиепископ Лиона пишет, что у них в городе появилось четверо помешанных – трое мужчин и женщина, – которые утверждают, что упали с неба. С кораблей. С летающих. Кораблей. Понимаешь, к чему я клоню?

Понимаю. Я не подаю вида, что его рассказ меня сильно заинтересовал, но на самом деле я вся обратилась в слух.

– Архиепископ отправляется на общественное собрание и видит, что этих четверых заковали в колодки…

Тут я его перебиваю:

– Глазам своим не верю: ты только что изобразил универсальный жест «заковать в колодки»? Такого жеста даже не существует, и, как бы ты ни старался, тебе не ввести его в обиход.