Алексей Федорочев - Небо на плечах

— Наташ, все это хорошо, точнее, ничего хорошего… блин, ты поняла! — вырвался я из ее объятий, — Я соболезную твоему горю! Гавриленкову, как бы я на него в свое время ни злился, смерти я не желал. Тебе такой беды тоже. Но я так и не понял, почему ты здесь, а не в Москве вступаешь в наследство.

— Извини, долгое вступление, сейчас доберусь. Я просто хотела, чтоб ты понял, это важно! Я… я не любила Ивана, но меня всё устраивало. Мне с ним было надежно. Это был самый лучший для меня курятник! Идеал курятника! — с горькой экспрессией произнесла Наталья.

— Мне жаль.

— Меня обвиняют в его смерти. — Заявление прозвучало как гром посреди ясного неба.

— Его же убили при ограблении! Там же всё прозрачно было! Мне Рус докладывал!

— Рус докладывал… — саркастически передразнила меня подруга, — Высоко ты поднялся!

— Извини, ты, конечно, Руслана не можешь знать, он уже здесь на меня стал работать. Он приглядывал за тобой немного. Не только за тобой, за всей вашей семьей. Не сам, конечно… — с чего-то стал я неловко оправдываться.

— Недоглядел, значит! — Припечатала она. — У одного из тех грабителей нашли записи. Они на Ивана не случайно напали, они его поджидали, это был заказ. Угадай, кого назначили заказчиком?

— Это же чушь! — Заказное убийство и Наташка? — это из разряда фантастики.

— Ты это знаешь, я это знаю. А следователи копают. А теперь представь, как меня описывает Санина родня, у Ивана-то давно никого в живых не осталось!

— А я какого-то племянника его лечил как-то?..

— Трофима, наверное?.. Он все о тебе спрашивал. Это тоже со стороны его первой жены племянник, единственный нормальный из всей своры. Иван его привечал, он часто у нас в гостях был. Управляющим сейчас работает.

— И что тебе приписывают?

— Как что? Ребенок у меня не от Ивана, еще и сильным одаренным явно будет: первые всплески уже начались, хотя ему и трех еще нет! — неожиданно гордо произнесла она.

— Где-то в это время всё и начинается.

— Да? Не знала… Но не суть! Просто всплески начались, а сам посуди, как это со стороны смотрится: окрутила богатого мужчину, а тут стало ясно, что ребенок не его, вот и… — Наталья опять всхлипнула. — Других версий полиции и не надо!

— Я разберусь.

— Подожди, это еще не всё!

— Что еще-то? Обвинение в изнасиловании вашей собаки, поедании детей?

— Егор! Не смешно! — оборвала меня подруга.

— Извини, я не на тебя злюсь!

— Знаю. Но дослушай! Как раз Трофим мне намекнул: Иван, он сам по себе был никому не интересен. Я, что уж говорить, тоже. А вот если привлечь сюда еще тебя… Я честно не понимаю, как мои беды могут тебе навредить, но, пожалуйста, будь осторожен! Я тогда повела себя как дура, не спорь! — а я и не собирался! — Но дважды на одни и те же грабли… Потому к тебе и поехала. И если что… — глаза ее опять налились слезами, — Позаботься о ребятах?!

— Тебе хоть что-то предъявили? Подписки какие-нибудь давала?

— Какие? — с испугом отпрянула она от меня.

— О невыезде, например.

— Н-н-нет…

— Тогда пока расслабься. Я тебя никому не отдам, пока не выясню все. Просто пока посидите в доме, ладно?

— Ванечке гулять надо…

— Я в смысле — за пределы территории не выходите?

— Хорошо.

Беспомощность бесила. Одаренные болеют редко, но метко, а я еще и под полноценное гашение попал, что тоже здоровья не добавляет. Так бы я сам скатался в Москву, выяснить, кто в полиции такой умный, но приходилось терпеть — от шатающегося меня было мало толку. Нужна была как минимум неделя на восстановление. Пришлось напрячь всех, до кого смог дотянуться по телефону, отправить Бронислава в командировку и ждать результатов.

А Наталья уже с первого дня начала наводить в доме свои порядки.

Я не могу сказать, что жизнь в богатстве меня не изменила — но Ли и Вана я не воспринимал, как прислугу — не после того, как они не раз доказали свою преданность, в том числе и с оружием в руках. Борис — тем более: во-первых, воспитание, а, во-вторых, ему нравилось, что китайцы его не боялись. Уважали, держали дистанцию, но не боялись. После дома Ярцева-старшего, где слуги разбегались с приближением гасителя, атмосфера нашего жилища отличалась полным равнодушием к его особенностям.

Для обслуживания дома и разросшейся территории сил двух китайцев было недостаточно, поэтому, когда они виновато об этом сообщили, им в помощь были наняты дополнительные руки, но те были просто наемными работниками, поэтому не вызывали никаких эмоций. Мы их и не видели почти — днем редко были дома, а в наши личные комнаты Ли никого не пускал — прибирал сам. В вотчину Вана — царство сковородок и поварешек — мы сами не совались, максимум — пожелания высказывали, когда хотелось чего-то конкретного. Ван поначалу пытался с нами меню согласовывать, но быстро убедился, что ни Борю, ни меня этот вопрос не волнует, да и выучил он наши вкусы за три-то года, не было необходимости ему что-то указывать. В общем, в быту у нас царила тишь да гладь, всех всё устраивало. Разве что к Шаману я китайцев слегка ревновал: вот странное дело, вроде бы, наоборот, между ними неприязнь должна быть, все-таки пилот не один десяток их бывших соотечественников покрошил, но нет! — Лехе традиционно доставались лучшие куски, а чай подавался по первому щелчку пальцев. Парадокс, да и только!

Крики и брань Наташки услышал даже сквозь дрему, и они меня напугали. Несмотря на слабость, я скатился с постели и бросился спасать подругу. И был шокирован, когда оказалось, что спасать нужно Ли и одного из его помощников, которого моя гостья цепко держала за ухо.

— Какого черта этот китаёз делает в моей комнате? Что он там вынюхивает?!

— Наталья Сергеевна! Это я распорядился, он уборку делал! — утихомиривал ее китаец, аккуратно пытаясь освободить почти плакавшего мальчишку. — Ветрянка же! Надо мыть!

В ответ Наташка ударила Ли по руке и еще крепче вцепилась в многострадальное ухо.

— Почему без моего разрешения?! Совсем от рук отбились! Ничего, я вас быстро к порядку приведу!

— Наташ, что за шум? — спросил я, прислонившись к стене.

— Представляешь! Захожу в комнату, а эта узкоглазая сволочь белье на постели перетряхивает!

«Узкоглазая сволочь» царапнула мне слух. Раньше подруга так не выражалась.

— Наташ, он наверняка просто уборку делал. Или у тебя что-то пропало? И отпусти его уже, пожалуйста, ты ему больно делаешь.

— Да пусть катится и пришлет мне нормальную горничную!

— Наташа, ты в доме двух неженатых молодых мужчин. У нас нет горничных, могла бы спросить сначала.

— Как нет? И кто второй?

— Второй — Борис Черный, если ты еще не поняла. Он — мой вассал, поэтому живет здесь же. А горничных мы с некоторых пор не нанимаем, были уже сложности, — после отъезда китаянок женской прислуги у нас так и не появилось.