Rein Oberst - Чужой для всех-3 [СИ]

— Успел. Я, как сова, Медведь, ночью вижу. Тайга всему научит. Пошли.

В это время пронзительно загудел паровоз, вздрогнул мощным стальным телом. Дрожь стремительно пробежала по вагонам и цистернам. Заскрипели колеса, приходя в движение. Медленно, набирая скорость, поезд тронулся по единственной ветке с севера на юг в направлении на Ставло.

Майор Киселев глянул на часы. Флуоресцентные стрелки приближались к часу ночи. Все идет по графику, должны успеть, заработал мозг старшего разведчика. Состав пустой. Значит, идет за топливом и боеприпасами для армии и доставит их прямо до пакгаузов. Других веток нет. Американцы готовятся к наступлению. Его расчеты оправдываются. Офицер удовлетворенно потер руки. Главное, чтобы отвлекающая группа не подвела. Караульное помещение нужно захватить до рассвета. Позже американцам будет не до них. Начнется массированная атака немецких танковых дивизий. Времени осталось четыре часа. Сейчас отдыхать. — Всем отдыхать, — негромко скомандовал Киселев. — Через полтора часа работа. Можете перекусить. Разрешаю «дринкнуть» шнапс. Сирень, — позвал Киселев Ингу. — Время сеанса не забыла?

— Помню, Константин. Первый – в час тридцать. Контрольный сигнал перед началом операции.

— Молоток.

— Что вы сказали?

— Выпить хочешь?

— Что вы говорите такое, товарищ Константин.

— Значит не хочешь. А я выпью. Неси бутерброды. Можешь включить фонарик. Надо перекусить. Утром будет некогда. Придвигайся ближе, не укушу. Следопыт, Медведь – двигайте в нашу сторону. Вместе теплее. Жуете свиную колбасу единолично, как кулачье. Запах на весь вагон.

— Спасибо, Константин. — вяло отреагировал Михаил. — Мы пригрелись у ящиков, перекусили. Команда отбой – это святое. Выполняем, — Мише не хотелось лишний раз шевельнуться, а тем более говорить. Усталость брала свое. Следопыт уже шумно похрапывал, словно лемеха в кузнеце раздувались. Миша позавидовал, натянул плотнее американскую десантную куртку, закрыл глаза. Час сна для разведчика в боевой обстановке – огромная роскошь. Через пять минут разведчик спал…

— Бойцы, подъем! — тихо, но резко подал команду Киселев. — Приготовиться к бою!

Медведь и Следопыт без команды уже проснулись и схватились за оружие. Час пролетел, словно пуля в степи. Поезд стоял на парах, не двигался. Через стенки вагона слышались хаотичные винтовочные, автоматные выстрелы, беготня солдат. Рядом кто-то кричал, отдавал команды на английском языке.

— Что случилось, Константин? — тревожно отозвался Михаил.

— Не знаю, — яростно, без охоты, огрызнулся майор, досылая патрон в патронник. — Что-то пошло не так. Видимо, группу раскрыли. Вступила в бой раньше времени. Инга, что американец орет?

— Мне не понятно, командир.

— Так подойди ближе, послушай, — зашипел офицер. — Следопыт, двигайся, прикинь, где стоим.

— Подождите. Тише, — связистка прислонилась ухом к раздвижной двери.

— Что говорят? — торопил Ингу Киселев.

— Начальник караула ругает сержанта, — зашептала пересохшими губами разведчица. — Сержант пропустил состав без проверки на территорию складов. Он извиняется, указывает на тревогу, выстрелы со стороны дальнего контрольно-пропускного пункта.

— Следопыт, — прервал разведчицу майор. — Сколько американцев, пересчитал?

— Пять, командир, — гигант, вглядываясь в глазок от сучка кем-то выбитый в стене. — Офицер возле машины, рядом сержант с пехотинцем. В джипе двое: водитель и охранник. Расстояние – двадцать шагов, брать левее.

— Хорошо, — Киселев мгновенно принял решение: — Медведь, готовь пулемет. Я раздвигаю дверь. По моей команде мочи засранцев. Это удачный случай лишить караул начальника. Хотя, подожди… — Киселев загорелся новой идеей.

Михаил уже устанавливал пулемет на сошки.

— Офицера оставить в живых, допросим. Джип – не повредить.

— Константин, — Инга бросила тревожный взгляд в сторону мечущегося смершевца. — Они собираются уезжать. Офицер приказал состав перегнать в тупик, выставить охрану.

— Слушай мою команду, — резко зашипел майор. — На счет три – открываю дверь. Следопыт! Берешь офицера. Следующий – водитель. Медведь! Срезай пехотинца и сержанта. Раз, два…

Сибиряк моментально вскинул винтовку с прицелом, дослал патрон в патронник. — К бою – готов!

— Медведь, что копаешься? Доклад. Всем говорить на немецком языке.

Сердце Михаила стучало как в набат. Волнение не унималось. Патрон вслепую не вошел на место. Но руки продолжали работать. Порядок, лента заправлена. — Готов! — выдавил полной грудью Миша.

— Пошли! — заорал смершевец и мощно рванул дверь. Устрашающе завизжала кованая дверь, сдвигаясь по направляющим рельсам.

Американцы оторопели от неожиданного шума, немо застыли. Три-четыре секунды подарили разведчикам для прицеливания. Первыми раздались два выстрела из снайперской винтовки. Затем вырвался огонь из ручного пулемета MG-42. Начальника караула отбросило к машине. Пуля задело плечо. С окровавленным ртом, уткнулся в лобовое стекло водитель. Словно подрезанные, завалились сержант и караульный, прошитые очередью в упор. Охранник, сидевший в джипе, опомнился, проворно вывалился из машины. Зигзагами бросился в темноту.

— Ну, куда же ты…? — усмехнулся сибиряк, плавно нажал на спусковой крючок, отстранился от прицела. Разведчик знал, что и в предрассветной мгле пуля настигнет беглеца.

— Вперед! — гаркнул Киселев и первым выпрыгнул из вагона.

Американский офицер, корчась от боли, попытался вытащить кольт. Но резкий удар в челюсть вернул его в бессознательное состояние.

— Медведь, за руль! Следопыт, затаскивай этот кусок мяса. Сирень! Что копаешься, бегом, — крикнул майор в сторону вагона, оглядываясь по сторонам.

Миша подхватил пулемет, бросился к машине. Следопыт, взвалив рацию, десантные мешки и удерживая, как пушинку Ингу, бесшумно двигался за ним. Предрассветный воздух-кисель раздирался хаотичными выстрелами, сполохами взрывов гранат. Бой приближался в их сторону.

— Куда ехать, Константин? — не поворачивая головы, бросил Михаил. Двигатель работал уверенно. В машине полбака бензина.

— Куда? К помещению караула. Хотя, где оно? В тумане не разглядишь. Подожди секунду. — Эй, камрад? — Киселев наклонился, похлопал по щеке, стонущего американского офицера. Тот замычал, открыл глаза. — Сирень, переводи: «Где находится караульное помещение? Пароль? Скажешь правду, останешься живым».

Инга перевела. Офицер замотал головой, дрожащими губами выдавил ответ.

— Константин, пленный офицер отвечает, что устав не позволяет говорить эти сведения. Он требует предъявить наши полномочия.

— Ах, гад! Переводи, что мой устав позволяет продырявить ему башку, а тем более вторую руку, — Киселев резко передернул затвор парабеллума. — Вот мои полномочия! — Ствол жестко уперся в грудь американца. — Ну!