Rein Oberst - Чужой для всех-3 [СИ]

И последнее, — начальник штаба взял паузу. Строгими глазами прошелся по лицам бывших узников, а теперь командиров Красной Армии. Офицеры сидели тихо, осмысливая услышанную информацию. Лица сосредоточены, задумчивы. Только начальник разведки ерзал на ящике. Ему не терпелось узнать о новом задании. — И последнее, — повторил Коноплев. — На связь выходить в случае острой необходимости. Не демаскируйте себя. Все уточняйте до боя. Рекомендую лично проверить у каждого солдата оружие, укомплектованность шанцевым инструментом, боеприпасами, знание и понимание всеми сержантами и офицерами поставленных задач. Залезьте в каждый окоп, убедитесь в готовности к бою вашей роты. Продумайте пути отхода, если поступит команда. Всегда держите поблизости небольшой резерв. И маскировка – жесточайшая. Вера в победу – железная. Враг должен собраться, стиснуться в этой петле, ничего не подозревая. Только в этих условиях мы сможем нанести ему ощутимый урон, выйдем из боя живыми. У меня все, товарищ капитан.

— Откуда сведения, товарищ майор? — глаза комбата широко раскрыты от удивления. — Знали особенности американской 101-й дивизии, а молчали?

— Имел разговор с пленными десантниками, — Коноплев отвечал спокойно, без бахвальства. — Подполковник Ольбрихт представил по просьбе за день перед отлетом. Вы же в курсе, я знаю неплохо английский язык.

— Да, удивили. Спасибо за информацию, Сергей Никитич. Вопросы к начальнику штаба? — Новосельцев вскинул голову, всматриваясь в лица офицеров.

— Что делать с местным населением? — подал голос командир первой роты.

— Избегать встреч и разговоров, — без промедления ответил Коноплев. — С этой целью, выставить патруль, говорящий на английском языке, чтобы отгонял зевак. Для них вы – американское подразделение. При использовании жилых построек для укрытия солдат во время операции, жильцов запереть в подвалы. Американскую технику, военнослужащих, двигающихся по дороге, пропускать. В случае раскрытия – действовать по ситуации. Отдавайте боевой приказ, командир. Ротные в обстановке разберутся сами. У всех офицеров есть боевой опыт.

— Да, пора, — комбат Новосельцев выпрямился, посуровел, взглянул на часы. Стрелки показывали без четверти девять утра. Заговорил четко: — 13 декабря 1944 года. 8 часов 45 минут. Город Нешато, Бельгия. Отдельный батальон Красной Армии. Слушай боевой приказ. 14 декабря 1944 года в 12–13.00 ожидается продвижение колонны 506-го полка, 101-й американской воздушно-десантной дивизии севернее города Нешато в направлении на Бастонь. Первой роте, командир – капитан Степанов, выдвинуться в район развилки дороги из Нешато на Бастонь, занять оборону. Время готовности 14 декабря 9.00. Имеющимися огневыми средствами задержать и уничтожить американский десант. Второй роте, командир – капитан Лысенко, выдвинуться в район южного моста, занять оборону. Время готовности 14 декабря 9.00. Имеющимися огневыми средствами отразить атаки прорывающегося противника по шоссе Нешато – Верден – Бастонь. Поддержать с левого фланга первую роту. Третьей роте, командир – старший лейтенант Попов, первым взводом занять круговую оборону в западном форте. Усилить взвод минометными расчетами. Второй взвод расположить в засаде в лесу северо-восточнее трассы Нешато – Бастонь. Взвод действует самостоятельно, поддерживает с правого фланга первую роту. Третий взвод находится в резерве командира батальона. Артиллерийским и минометным огнем с форта подавить сопротивление противника, закрыть окружение американского десанта.

Время готовности роты 10.00

Время начало операции – пуск зеленой ракеты. Командирам приступить к выполнению боевой задачи…

Начальнику разведки сержанту Симакову, зампотеху капитану артиллерии Дурасову, остаться…

— Что видно, командир?

— Ничего особенного, тихо. Форт, как неживой. Наверху часовых нет, но четыре пушки стоят. Странно… Видно караул днем не выставляют. Хотя, подожди… — начальник разведки впился глазами в окуляры бинокля, заговорил с интересом: — Ворота КПП открываются. Подъехал крытый грузовик. В кабине двое. Водитель показывает документы, выехали. Повернули в город. Все. Принимаю решение. Это наш шанс, — сержант Симаков опустил бинокль, подмигнул рядом стоящим разведчикам. — Подползаем вплотную к воротам со стороны озера. Ожидаем машину. Думаю, она долго не задержится, скоро обед. Городок маленький. План такой. Капустин, Судовцев – вы берете водителя и гражданского. Я убираю проверяющего караульного. Виктор? Ты срезаешь сержанта. Он к машине не подходил, но стоял недалеко у постового домика. Только смотри, не промахнись.

— Обижаете, командир. 97 из 100 – мои, — худощавый молодой разведчик благодарно сжал карабин с оптическим прицелом. — Не подведу.

— Это хорошо. Все должно пройти мгновенно. Как только остановится грузовик и к нему подойдет часовой – начинаем работу. Вопросы?

— Николай! — к Симакову обратился смуглолицый разведчик. Темно-карие армянские глаза полны решимости.

— Предлагаю форт брать ночью, через вал. Как стадо барашков перережем, без шума.

— Нет, Рудик, вариант отпадает. Не все, как ты, тренированы по горам лазить. Кроме этого, идет оттепель. Возможно обледенение стены. Опасно.

— Сержант, наша помощь нужна? — вдруг раздался справа голос зампотеха. Небольшая группа артиллеристов, тяжело передвигая ноги, взмыленная, вышла правее из густого, заснеженного ельника.

Симаков с удивлением повернул голову на зов, скривился, ответил с досадой: — Все же догнали? Зря вы за мной пошли, товарищ капитан. Ваши пушки никуда не денутся. Я засек четыре. Когда захватим форт, милости прошу к нашему шалашу.

— Мы делаем общее дело, Николай. Я не мог остаться в лагере. Мне нужно готовить батарею.

— Общее – это правильно. Но ваша работа еще впереди.

— Как знаешь, сержант. Мы пока здесь передохнем. Если что, пришли связного.

— Вот-вот. Все по команде. До встречи, — Симаков махнул рукой артиллеристам. Бросил сердитый взгляд на разведчиков. — Что заснули? Работаем! Двигаем к озеру, далее по-пластунски к форту. Ориентир – кустарники по склону. Капустин первый, Галустян замыкает. Вперед…

Штрафбатовцы один вслед за другим, пригнувшись, раздвигая заснеженные ветки, вынырнули из ельника. Форт молчаливо возвышался на пригорке, в паре километров. Над озером стелился редкий туман, что давало шанс подкрасться незамеченным. Идти было тяжело. Берцы намокли, проваливались в глубокий, подтаявший снег. Открытую местность почти пробежали, оставив за собой извилистую темно-синюю нитку, тянувшуюся из леса. Повалились у заиндевелых кустарников, разросшихся по берегу озера. Дышали словно гончие после травли зверя на охоте.