Сергей Чичин - Точка возврата

– Беж обид, – легко согласился комендант. – Я бы шам ему помог выбратьша. И ш еще большим удовольштвием жабратьша шовшем поглубже, футов на шешть. И богом клянушь, ешли хоть волошок ш шьей-нибудь головы…

Это по-нашему. Неужели мы правда всех заражаем кровожадностью? Нет, тут Генри сам постарался. Привык за годы работы с гнидами и среди гнид, что давить можно безнаказанно. Дерьмо отпора не дает, идти по нему противно, но безопасно. И привела его эта дорога в края неведомые – Ронсевальское ущелье скромного канадского коменданта, редкую точку места и времени, где для Денниса его старомодные представления о чести и долге перечеркнут все, включая желание жить. И ему-то что в его приступе благородной ярости, его прикончат при покушении на федерала, а мертвым стыда нет, да и пожил он уже будь здоров. А мне теперь ломай голову, как бы так сманеврировать, чтобы и волки сыты, и овцы целы, и Генри, падла, осознал свои промашки прежде, чем подвернется Гламбергу под Дюрандаль.

Вот кстати. Дюрандаль-то.

– Мы слонобой в пикапе забыли, – сообщил я через плечо. – Деннис, есть что-нибудь на замену, на случай, если полезет особо крупное? Я обещаю плохо целиться, пока оно свое дело не сделает.

– Одножарядная пятидешятка, рышажный марлин, што-то еще иж аршенала Тедди, – Гламберг решительно сглотнул остатки таблеток. – Фу, зараза, язык вяжет. Есть прямо тут в багажнике коробка двенадцатого калибра с мак-элвинской пулей, сам снаряжал. На медведя должно хватить. Зарядить ими?

– Давай. Без понятия, что оттуда полезет, пусть лучше будет.

– Я с вами пойду, – не то спросил, не то заявил комендант. С трудом извернув свою грузную персону, он выволок из-за спинки сиденья винчестеровский дробовик-слагстер, затем на выдохе перекрутился еще круче и принялся шарить глубже в багажнике. Избыток веса возмущенно захлюпал, переливаясь под плетеным ремнем, но Деннис был непреклонен в своих намерениях. Хоть в цемент таких людей заливай, для стойкости конструкций.

– Нет уж, ты с нами не пойдешь по вполне очевидной причине – трагедия должна случиться без участия местной администрации, более того, под ее громогласные протесты. Чтобы те из свиты Коллинза, кто выживет, написали в своих рапортах, что он сам нашел себе приключений на задницу. И ты это будешь обеспечивать в тылу – требовать прекратить, а заодно проследишь, чтобы больше никто в загородку не прошел. Ясно?

– Понял, – простонал Деннис. Как бы его радикулит не заклинил в такой винтообразной позе. Совсем невовремя, да и потом жить сложно будет. Как, скажем, вальяжно читать на горшке газету, когда вид у тебя на туалетный бачок?

– Надо бы Айрин отзвониться, – заметил фон. Его, я смотрю, тоже потихоньку начала пробирать нервозность ситуации – он начал покусывать большой палец, а это с ним редко случается.

– И чего сказать? «Сиди и не высовывайся»? Сама смекнет, не зря же Стенфорд заканчивала.

– На случай, если вылезет совсем не то и нас сожрет, ей нужны какие-то инструкции. Думаешь, она одна совладает с сокрытием двоих из ларца?

– Если нас сожрут, очевидное решение – отправить их по домам. Насколько я понимаю, оставшаяся дыра обеспечивает Фирзаила нужной энергией. Он сможет пробить себе одноразовый канал на ту сторону и забрать с собой Редфилда, а дальше… дальше нам с тобой уже все равно будет. Деннис, возьмешь Айрин на баланс, если все пойдет наперекосяк? К ней привыкнуть надо, но она ничего, может быть полезной.

Гламберг с облегченным стоном вернулся в прямое положение. Из багажника он добыл коробку с патронами и небольшой никелированный револьверчик. Посмотрел на то и другое тусклым взглядом, положил коробку на сиденье, освободившейся рукой вытащил из кобуры свой чудовищный «смит-вессон» – не то пятисотого, не то четыреста шестидесятого калибра. Покачал оба револьвера на руках, вздохнул и поднял, направив маленький в затылок мне, а большой – в висок Мику.

Вот это он молодец. Вот это хороший номер, вообще неожиданный.

– Простите, парни, – просипел комендант сдавленно. – Простите, честное слово. Я ведь хотел как лучше, но ей-богу, такую вы чушь несете! Мы туда пойдем, может, его сожрут. Может, если его сожрут, то все станет хорошо. Что станет-то? Перестанут искать закрывателя Зияний? Держи карман. Все знают, кого искать и где. Те, кто послал этого Коллинза, решат, что он сам виноват и дело закрыто? Как же! Простите. Не могу я так. Это мои люди, это мой поселок. Я за них должен…

Он всхлипнул и осекся. Да, тяжко ему, бедняге. Это без иронии. Нам-то что – ствол и ствол, если жахнет, даже пожалеть не успеем. А вот сам себя он сейчас давит в смертной хватке, разрываясь между «как лучше» и «правильно».

Мик еле заметно поморгал левым глазом, намекая на тормоз, осторожно подтянул колено повыше и уперся им в торпедо. Ему хватит такого упора, чтобы, отжав спинку кресла, толкнуться назад и попытать счастья. Он миндальничать не будет, даже контузия от выстрела над ухом его рывок не сорвет. Но нет, так нельзя. Я не такой мятущийся, как Деннис. Я точно знаю, что «как лучше» субъективно, то есть его, считай, нет. А правильное будет правильным всегда, как вечная ценность, и нет ничего правильного в том, чтобы убить старика, который изо всех сил цепляется за свой долг. Не выгоду, заметьте, не наживу. Не стол красного дерева, не перстень для целования плебеями. Если бы я готов был убивать людей, вызывающих у меня подобное трепетное уважение, завербовался бы в это их ЦРУ, благо не раз приглашали. Чтобы приказ – и без гвоздей. Кого назначили, тот и цель. Такое будет наше официальное «лучше».

Ну уж нет.

– И какой план, Деннис?

Комендант, снова начавший наливаться кровью, с трудом сглотнул комок.

– Останавливайся. Все ему расскажем. Не хотите – не надо, я сам расскажу, пусть весь грех на мне будет. Пусть идет ловит тех ваших двоих и оставит поселок в покое. Можете меня потом прикончить… да я и сам ордена надену. Вы ж поймите, я только потому с вами связался, что вы обещали моих людей спасти, закрыть чертово Зияние, а теперь-то уж какое закрытие? Если тут инспектора сожрут, это ведь будет еще похуже, чем если бы еще одну штатскую задницу откусили! Так что тормози.

– Неа.

– Тормози, Мейсон, – Мик нахмурился, косясь в зеркальце на багровеющего коменданта. – Видишь, человек на взводе. Дай я его успокою.

– Не буду я тормозить. Сейчас наша главная задача – доехать до Зияния и выгнать из загородки всех гражданских. Тебе, Деннис, как раз о них думать положено, а не о том, как бы продуктивнее сторону сменить. Хочешь рассказать Коллинзу все, что знаешь – валяй, но на месте, когда снимем угрозу.

Гламберг окончательно устыдился, содрогнулся и опустил револьверы. Фух. Я и не думал, что так напрягся, пока не отлегло.