Сергей Чичин - Точка возврата

И всем прочим волнам, дотоле по миру безбедно бегавшим, обновленный состав атмосферы подложил жирную свинью. Сперва радиоэфир начали забивать помехи, потом обнаружилось, что дальность действия радиосвязи начала падать, и вскоре эффективность ее поубавилась радикально – без могучего ретранслятора мощностью в ядерную бомбу стало нидокуда не докричаться. Да и связь со спутниками начала подглючивать. Здесь я вынужден устраниться от дальнейших разъяснений по теме, поскольку даже трижды перечитав разъясняющие доклады, не понял из них ничего. Зато узнал, что слово «латентность» имеет дополнительные значения, никак не связанные с гомосексуализмом, и еще существует некая интерференция, которая почему-то видится мне подтянутой дамочкой в красном латексе. В общем, почему-то стало нужно перестраивать антенны для связи со спутниками, то ли наращивая мощность, то ли перекалибруя под новый диапазон… то ли, и это мне видится наиболее вероятным, какие-то технические чуваки попросту воспользовались случаем слупить с руководства дотации на новые игрушки. На какое-то время значительная (читай – вся непривилегированная, то есть не снабженная по стандартам высшего армейского руководства) часть населения мира осталась без связи вовсе. Чей-то телефон не видел вышку, чья-то вышка не видела ретранслятор, в наушниках радиолюбителей трещало и щелкало, и даже получить чье-либо официальное разъяснение по поводу оказалось затруднительно: телевизионные антенны, хоть домовые, хоть спутниковые, ловили только бессвязную мешанину кадров.

Интернет же, как всякая широко разветвленная сеть, имел столько возможностей для обрушения, что процесс сей мог бы экранизировать Питер, мать его, Джексон, даже не тратясь на сценаристов – отрубались отдельные роутеры, накрывались точки беспроводного доступа, ложились ногами ко взрыву узлы обмена данными, каждый день что-то из списка восстанавливалось подручными усилиями, а что-то новое, напротив, рушилось в небытие, и длилось это без малого месяц. Потом по миру проскакали Леголасы из вездесущего Гугла, под такой шумок подмявшего едва ли не полный контроль за узлами связи, с хирдами местных технарских дварфов и внедрили новый стандарт поддержания сети, из которой я ныне и черпаю данные, ставшие уже историческими. Кое-какие узлы поднять не удалось в принципе, из-за проблем с резервными копиями, на восстановление других просто не хватило пока ни рук, ни времени, что породило целый вал теорий заговоров – как же так, почему твиттер и фейсбук подняли, а частные странички домохозяек из пригородов Сент-Луиса, содержащие фотографии внуков и рецепты пирогов, избирательно похерили. К худу или к добру, но бесконечные тамблеры и инстаграмы никуда не делись, а вовсе даже запестрели с новой силой. Очевидно, нужно нечто большее, нежели конец света, чтобы выбить из человечества интерес к задницам семейства Кардашьян.

Выброс из всего множества прорех не только добавок к дыхательной смеси, но и более материальных частиц (вроде потусторонней пыли) в первую неделю после Сотрясения сковал население мира суеверным ужасом, потому что произвел впечатление натуральной ядерной зимы. Ну, в том виде, в каком ее подают в фантастике, которую далекие от науки люди упоенно считают научной. Чудовищное количество мельчайших крупиц ткани Междумирья взмыло над земным шаром и повисло щитом между его поверхностью и солнечным светом, блокируя животворное тепловое излучение. Резко стемнело, серьезно похолодало, до нуля градусов посреди лета; и многочисленные учреждения, призванные рулить твердой рукой в экстренных ситуациях, успели знатно осрамиться по всему миру. Кто-то отдавал идиотские приказы (понравилось решение одного из восточноевропейских парламентов – жечь ведьм и приносить жертвы какому-то языческому дядьке в накидке из шкур), кто-то напротив избегал каких-либо решений, призывая потерпеть и подождать. Многие совершенно логично приняли пример правительств, эвакуировавшихся в бункеры, за рекомендованный образ действий и сами посмотались в надежные убежища, оставив на растерзание перепуганной общественности бессловесных референтов. Оказалось, что доступ к тем или иным бункерам имеет приличное количество чиновников достаточно высокого уровня, то есть это часть государственного соцпакета, вроде зубного протезирования. Многие из пресловутых деятелей, впрочем, предпочли не мыкаться, добираясь до своего узаконенного места в казенном бомбоубежище, а оккупировать ближайшие доступные, предназначенные для других целей. Например, для гражданского населения. С чувством легкого восхищения я прочитал репортаж об американском конгрессмене, который во главе ближнего круга захватил в личное владение бункер в штате Мэриленд, чьим назначением было в случае ядерной угрозы обеспечить выживание более чем трех тысяч человек. Страна, оказывается, на полном серьезе была к такому готова. В соответствующих обстоятельствах конгрессмен должен был возглавить комиссию по распределению населения по этим самым убежищам, благо их в том регионе нашелся добрый десяток. Согласно репортажу, сидит он там до сих пор, благо бункер оборудован вполне капитально и вломиться туда снаружи не получается, а выйти сам он боится. Есть чего: он не только манкировал своими обязанностями по спасению граждан, но и прихватил с собой все, что нашел ценного, в том числе уникальные ключи и коды доступа от остальных подведомственных ему убежищ. То есть, накрой ту область радиация, народу бы оставалось только спасаться своими силами, в то время как девять идеально подготовленных к угрозе бункеров стоят пустующими. Теперь народный избранник вещает из бункера, пытаясь хоть как-то отвести от себя угрозу линчевания.

К облегчению масс и большому стыду паникеров, похолодание продержалось меньше месяца, а потом все массы, выброшенные из Отстойника в атмосферу, то ли в ней прогорели, то ли растаяли под прямым облучением солнечными лучами, то ли осели на землю. Как бы то ни было, к октябрю температура вернулась к полной осенней норме. Легкое смещение цветового спектра и искажение визуального восприятия в сумерках, которые я уже замечал сам, сохранились. Но на фоне проблем, мимо которых пронесло, они едва ли заслуживают упоминания. Даже посевы не успело побить нештатными заморозками – к тому моменту, как земля начала промерзать, щит как раз рассосался и тепло вернулось, необратимых повреждений не нанеся. Что, впрочем, не помешало ушлым перекупщикам круто задрать цены на продовольствие.

Ах да, чтоб не разводить беспросветную чернуху, нашлась и хорошая новость. Затуманенная наша атмосфера, как выяснилось к настоящему времени, круто снижает шансы на некий ультрафиолетовый мутагенез, через который ранее солнце карало любителей под ним пожариться. Непохоже на честный обмен, но все лучше, чем ничего, правда? Можно было бы надеяться на увеличение числа нудистов и особенно нудисток, и оно таки произошло. Фотогалереи прилагаются. К сожалению. Без дополнительных изменений в структуре мира, автоматически исправляющих отвратительные бесформенные телеса большинства участников сего движения, радости не добавилось.