Олег Таругин - Командарм. Позади Москва

– Господин адмирал, вы тоже придерживаетесь подобного мнения?

– В целом – да, – осторожно ответил тот. – Однако на этот счет у меня имеется некоторая информация, которую я предпочел бы озвучить вам лично. Исключительно лично!

Смерив главу абвера тяжелым взглядом, фюрер кивнул:

– Хорошо. Господа, прошу пока покинуть мой кабинет, заседание продолжим через полчаса – этого времени вам хватит, господин адмирал?

Главный разведчик и контрразведчик рейха четко кивнул:

– Более чем, мой фюрер.

Дождавшись, пока в кабинете останется лишь Канарис, Гитлер вопросительно взглянул на адмирала:

– Итак? О чем вы хотели доложить, Вильгельм?

– Мой фюрер, буквально несколько дней назад я получил от двоих глубоко законспирированных агентов в большевистской столице весьма странную информацию…

Район Вязьмы, октябрь 1941 года

Начштаба 24-й армии генерал-майор Кондратов [13], нахмурился:

– Вы точно уверены, товарищ командарм, что они станут наступать именно по этим направлениям? Данные разведки…

– Вот именно, что данные разведки, Александр Кондратьевич! – не дослушав, твердо перебил подчиненного Кобрин. – Вчерашние, а?

– Почти… – несколько стушевался тот. – Сведения получены поздней ночью восьмого числа… почти девятого, собственно.

– А сегодня у нас уже утро десятого. Товарищ подполковник? – обернулся Сергей к начальнику разведотдела, немедленно вытянувшемуся под его взглядом по стойке смирно.

– Слушаю, товарищ командарм!

– Не в упрек, но плоховато работаете, Павел Алексеич! Война у нас сейчас маневренная, так что сведения суточной давности меня категорически не устраивают! Категорически! Тем более генерал-полковник Гудериан тем и знаменит, что любит проводить неожиданные удары в глубину обороны противника. И за эти самые сутки он вполне мог несколько подкорректировать свои первоначальные планы. Займитесь, пожалуйста. Не позже сегодняшнего вечера мне нужны свежие разведданные и авиационной, и обычной разведки. И чтобы первое подтверждало второе и наоборот. Докладывать немедленно по мере поступления информации, неважно, какой она окажется.

– Есть. – Четко бросив ладонь к козырьку фуражки, подполковник Гладченков покинул помещение штаба. Никакого особенного удивления или, тем паче, раздражения на его лице Сергей не углядел, что ему весьма понравилось. Да и чему удивляться? Разведка же…

– Свободны. Продолжаем, товарищи командиры. – Кобрин вновь взглянул на расстеленную на столе карту. – Итак, до получения новой информации от нашей разведки будем считать, что не знаем точных планов противника. Но я при этом, тем не менее, настаиваю, что удар – точнее, сходящиеся удары – вероятнее всего будут нанесены здесь и здесь. – Он отчеркнул карандашом указанные квадраты.

– Возражений нет? Добро. Структуру и состав Второй танковой армии все помнят? Отлично. Так вот, товарищи, анализ боевых действий Гудериана в ходе летней кампании практически однозначно указывает, что и сейчас он не откажется от привычной, не раз оправдавшей себя тактики. Упрощенно говоря, применит свой излюбленный и, не станем отрицать, весьма успешный прием – сходящийся удар маневренными танковыми подразделениями. С севера его поддержит Гот, скорее всего действующий аналогично. Цель наступления понятна: замкнуть кольцо западнее Вязьмы, в котором окажутся ни много ни мало целых четыре наших армии.

– Товарищ командарм! – воспользовавшись крохотной паузой, осторожно сообщил начштаба. – Но вчера вечером мы обсуждали несколько иной вариант наших действий.

– Так ведь то вчера было, – почти весело ухмыльнулся Кобрин. Подумав при этом: «Ну да, вот именно, что обсуждали. Вот только не с ним, а с Ракутиным». – А сегодняшним утром меня по башке бревном приголубило, вот и прозрел. – Сергей сделал вид, что не заметил быстрого взгляда, брошенного на него дивизионным комиссаром Иванченко, третьим участником их совещания. Смотрит – и пусть смотрит, подумаешь, ЧВС [14]! Счет даже не на сутки, а, скорее всего, на часы пошел, так что никаких проблем не будет, с армии Сергея никто не снимет. Ну, а после все это и вовсе неважным станет. Поскольку Вяземского котла в этой реальности не будет! Ни частично, ни полностью. А победителей, так уж исстари повелось, на Руси не судят, так что и Константину Ивановичу тоже ничего не угрожает…

– Шучу, конечно. А если серьезно, то действовать нужно немедленно, приказ в дивизии должен уйти не далее чем через час, а лучше даже раньше. Итак, товарищи командиры, смотрите, что я предлагаю. Согласно вчерашним разведданным, основной удар Гудериан проводит в направлении Рославль – Спас-Деменск, вспомогательный, силами 4-й армии, – к Ельне. Танковая группа Гота атакует от Духовщины через Днепр на Сычевку и от Ярцево к Днепру. Понятно, что реку им с ходу не преодолеть, да и не наша это зона ответственности. На упомянутых направлениях мы его ждем и к обороне более-менее готовы. Вот только я твердо убежден – и разведчики товарища подполковника это наверняка подтвердят, – что Гудериан не ограничится только этими ударами. Он любит импровизировать и потому наверняка атакует еще и по указанным мной направлениям, что значительно упрощает его задачу, одновременно усложняя нашу. Будучи при этом уверенным, что здесь его танков или не ждут, или не готовы оказать должного отпора. Вот я и предлагаю слегка поколебать эту уверенность. А в идеале – очень даже не слегка.

И при этом подумал про себя: «Ну, еще бы мне не быть убежденным, карту-то в будущем я хорошо запомнил»…

Негромко тарахтя мотором, «У-2ЛНБ» заложил вираж, корректируя курс в направлении аэродрома подскока. Сегодняшний беспокоящий налет на остановившихся на ночлег тыловиков для звена младшего лейтенанта Степана Егоршина выдался не особенно удачным. Обозначенную одной из работающих в немецком тылу разведгрупп стоянку обнаружили практически сразу, однако результат бомбометания вышел так себе. Подобравшись к противнику с установленными на малый газ движками, тройка «У-2» зашла на атаку, ориентируясь на проблески разожженных фашистами костров. До сброса полусотенных бомб, которых каждый из самолетов нес по четыре штуки, оставались считаные мгновения, когда стало ясно, что гитлеровцы оказались хитрее, чем ожидалось, на сей раз загнав грузовики и гужевые подводы под деревья.

Отменить атаку комзвена не мог – радиостанций на борту не имелось, так что оставалось надеяться, что товарищи сами разберутся с возникшей ситуацией. Кроме того, идущий на предельно низкой высоте маневренный самолетик вполне мог уложить ФАБ-50 буквально впритык к крайним деревьям опушки, чего немцам тоже хватит с лихвой, загонять автомобили далеко в лес они не могли чисто физически, поскольку утром просто не выбрались бы обратно на шоссе по напитавшейся влагой первых осенних дождей земле. Прямого попадания, понятно, не получится, но осколками и ударной волной точно накроет, и не слабо. Примерно так и вышло. Отбомбившись и не потеряв при этом ни одной машины, хоть фрицы и палили вверх изо всех имеющихся стволов, звено развернулось на восток.